Марина Суржевская - Я тебя рисую
– Чего вы хотите, Светлейшая? – торжественно произнес хранитель.
– Жертву, – тихо сказала она. – Я требую принести в жертву дикарку, которую привез Линтар! Я хочу увидеть, как она умрет! И тогда я согласна повторно войти с тобой в дорххам, испросив благословения у духов! – Она качнулась ко мне, облизнула губы. – Прошу, не делай глупостей! Ты ведь так хотел этого раньше, – прошептала она. Я хмуро осмотрел Аярну. После смерти Евы духи могут одобрить наш союз, это возможно. Только неужели она все еще верит, что я на это соглашусь?
– И только? – удивился хранитель. И даже позволил себе улыбнуться. – Что же, думаю, вопрос решен. Благородство Светлейшей не знает пределов…
– Нет. – Я чуть отступил, чтобы видеть сразу весь зал и прикидывая, смогу ли выстоять против объединенной силы Совета. Вряд ли… Замкнувшись в круг, эта сила становится почти непреодолимой.
– Нет? – изумился хранитель. – Но почему? Это прекрасное решение проблемы, Линтар! Если Светлейшая готова простить ваш обман всего лишь после одной жертвы…
Конечно, можно было сказать, что Ева – истинная пара, но для подтверждения вызвали бы Ао. А он сразу поймет, кто такая моя дикарка, почувствует силу созидающих. И озвучит это, если кто-то возьмет на себя ответственность за ответ. А арманцы не оставят в живых дочь Энгера Арвалийского, даже зная, что она моя пара. Да Хром самолично задушит ее: мы не оставляем жизнь созидающим…
Я завел ладонь с перстнем за спину, вытягивая из артефакта магию. Сила древнего предмета взорвалась внутри, потекла по венам жидкой лавой, обжигая даже меня, привычного к вечному огню.
– Что значит «нет»? – вкрадчиво переспросил Хром. – Ты отказываешься принести духам свои извинения, Линтар?
– Духам? – усмехнулся я, делая небольшой шаг назад. – Мне кажется, что это ты жаждешь моих извинений, Хром.
Арх рассмеялся, Хранитель одарил его недовольным взглядом.
– «Нет» означает «нет». Никаких жертв не будет. Наш союз с Аярной недействителен, и подтверждать его я не собираюсь. Так же, как и слагать с себя обязательства и передавать правление. Перстень власти останется у меня. И еще. Я собираюсь разрушить Стену до того, как Цветок запрет нас во дворцах, и выступить против армии с другой стороны. У кого-то еще есть ко мне вопросы?
В зале повисла шокированная тишина. Старейшины наливались краснотой, их наросты уже почернели на кончиках. Правители смотрели изумленно. Я их даже понимал. Такой наглости духи еще не видели…
– Он безумец! – Хром очнулся первый. – Обесчестил мою сестру, обманул духов, осквернил дорххам! Сколько еще нужно доказательств? Я требую передачи правления и Суда!
– Разрушить Стену невозможно! – крикнул Арх, тоже вскочив.
– Мы уже пробовали… – поддержал брата Рам.
Аонис тоже поднялся, тяжело, и я подумал, что правитель Стайара совсем старик. Он единственный из нас родился, когда Стены еще не было.
– Стену разрушат пять артефактов жизни, – негромко проговорил он и посмотрел на меня. – Или хотя бы четыре. С четырьмя уже можно попытаться…
– Пять, Аонис, – подтвердил я. – Все артефакты у меня.
Теперь вскочили все. Хром побелел, Аярна некрасиво открыла рот, но реакция принцессы меня интересовала меньше всего. Я смотрел на братьев и на старейшин, которые пока молчали, пытаясь осознать то, что я сказал.
– Я занял место правителя Багровой долины двенадцать лет назад, – произнес я, обводя всех взглядом. – И за это время не только создал самую сильную армию пяти долин, но и нашел артефакты жизни. Вы думаете, я позволю теперь кому-то из вас меня остановить? Ваше упорное желание следовать сомнительным устоям и правилам уже смахивает на трусость, и мне противно смотреть на то, что стало с сильной и гордой расой.
– Нас сделали такими! Те, кто заточил нас здесь… – вскинулся Арх.
– Мы можем отомстить, – я смотрел в упор, переводя взгляд с одного на другого. – Я готов выступить к Стене уже на рассвете, времени ждать больше нет. И хочу узнать у вас, правители арманцев, вы готовы воевать за нашу свободу и жизнь или хотите и дальше прятаться в своих дворцах, на шелковых перинах?
Арх и Рам переглядывались, старейшины хмурились. Все помнили, чем закончился последний прорыв. Из пяти повелителей в живых остался лишь Аонис, погибла большая часть объединенной армии пяти долин. А Стена осталась стоять. К сожалению, даже наличие пяти артефактов не обещало победы. Лишь возможность.
– Такие вопросы не решаются сгоряча, – раздраженно кинул Хром. – Нужно разведать обстановку, разработать план…
– Я готов предоставить этот план всем желающим с ним ознакомиться, – насмешливо отбил я.
– Да уж, Линтар, удивил, – Рам потер виски. Братья не торопились принимать решение, осторожничали, переглядывались.
– В любом случае нам стоит дождаться одобрения духов, – Хром снова встал, обводя Совет взглядом. – Мы не можем так рисковать! Проведем обряды, соединим браком, задобрим духов, а потом уже можно будет обсудить все остальное!
– Поддерживаю! – нежным голоском вклинилась Аярна, заслужив недовольный взгляд хранителя. Он поднялся, поднял ладонь, призывая к тишине.
– Думаю, нам всем нужно обсудить услышанное, подумать и взвесить. Получить согласие духов. И после этого действовать. Мы не можем рисковать, Линтар, не обдумав все как следует…
– Даже если вы будете думать еще сто лет, риск от этого не уменьшится, – усмехнулся я.
– Мы будем думать, – сдвинул брови хранитель. – И пока мы обсуждаем услышанное, найденные артефакты передай под защиту Совета.
Я откинул голову и рассмеялся. Так и знал, что этим закончится. Проклятые трусы… И это чистокровные арманцы? Да мои солдаты храбрее этих правителей!
– Ну уж нет. Этого я делать точно не стану.
– Линтар! Против тебя выдвинуты обвинения! Передай артефакты, Совет все обдумает и решит…
– Нет.
Хранитель протянул ладони старейшинам, и они коснулись друг друга, замыкая круг силы. Перстень власти на моей руке нагрелся, обжигая кожу.
– Повелитель Ранххара, Аннххар Линтар Солдиор, раз ты отказываешься подчиняться Совету, ты временно отстраняешься от управления Багровой долиной на время Суда Пяти и ожидания одобрения духов. Власть переходит к повелителю Белой долины, Хрому Анмарру Дархон.
Торжествующий Хром вложил свою ладонь в круг, подтверждая согласие, Арх и Рам, переглянувшись, присоединились. Аонис качнул головой, не глядя на остальных.
– Нейтралитет, – хмуро пробормотал он.
Но даже без него связующая сила Совета была столь сильной, что сбивала меня с ног, не давая вздохнуть. Я сжал зубы, из последних сил выкачивая из перстня магию. Удержать ее внутри себя было так же сложно, как устоять, попав в центр разрушительного смерча. А еще и направленная сила Совета, что связывала меня.
Еще мгновение…
Сорвал перстень с пальца, швырнул на стол. Намеренно грубо, отвлекая внимание от самого артефакта и привлекая к собственной несдержанности.
– Пусть так, – рявкнул я. – Согласен на Суд Пяти. Когда?
Хром улыбался, надевая перстень власти на правую руку, Аярна стояла бледная.
– Я сообщу, – величественно взмахнул рукой новый повелитель Ранххара. И добавил: – А пока, Линтар, тебе стоит остыть и подумать. Например, в подземелье дворца.
– Хром! – воскликнула Аярна.
– Это уже слишком, – хмуро отозвался Арх. – До Суда и вызова духов предков Линтар имеет право на все привилегии. В конце концов, он один из чистокровных.
Рам согласно кивнул, а Хром скривился недовольно.
– Хорошо. Можешь удалиться в свои покои. За артефактами я приду позже.
Я склонил голову, опасаясь, что хранитель заметит свет магии в моих глазах. Убраться из зала Совета надо было как можно скорее, и за дверь я почти выбежал, не обращая внимания на взгляды и голос Аярны, которая пыталась броситься за мной следом.
– Варлений, – одними губами произнес я. Он возник сразу. – В покои…
* * *В комнату я ввалился, уже теряя сознание от боли, что билась внутри меня, лишь успел отдать распоряжения духу. Все же не зря древние вкладывали силу в предметы: живое тело не способно удержать ее. Она разрывает внутренности, меняет кровь на жидкий огонь, перекраивает структуру кожи, мышц и сухожилий. Подстраивает под себя, убивая организм…
