Марина Суржевская - Я тебя рисую
– Тебя, – простонала я. Впрочем, как и всегда.
Потом пришлось спешно приводить себя в порядок и прятаться в купальне от Кармели, которая звала обедать. Нянюшка теперь присматривала за нашими близнецами и, кажется, была весьма довольна жизнью в Ранххаре. А вот Тара осталась в Идегоррии и теперь учила детей Люка и Хлои. Наставница не смогла забыть произошедшего с моим отцом, но я ни разу не увидела в ее глазах осуждения или упрека. Но уехать со мной она отказалась, пояснив, что ее помощь нужна Люку.
Сам Люк смирился с моим выбором, тем более теперь он понимал, что такое истинная пара. Или истинная любовь.
Вредная Хлоя до сих пор отрицает, что хоть что-то испытывает к своему мужу, но это не мешает ей пытаться порвать любую фрейлину, которая, по ее мнению, слишком пристально смотрит на короля Идегоррии.
Арвиэль действительно стал хорошим правителем. Способствовал развитию науки и искусства, ввел множество реформ. Они с Люком возобновили былую дружбу, и я была этому рада. Правда, королева в Оэр так и не появилась. У каждого своя расплата за сделанный выбор. И год назад Пять Объединенных Долин даже начали сотрудничество и торговлю с Первородными.
Опальный посол фойров избежал казни за предательство, но был отправлен в пожизненную ссылку в свое поместье, туда, где не было моря. А его дочь вернулась в Марену.
Аярну же… выдали замуж. За лорда снежных перий, властителя холодного севера и льдов, сурового снежного барса. Я немного побаивалась этой расы, их порядки строги, а мужчины слывут суровыми и сильными воинами. У таких не капризничают… Их делегация приезжала в Ранххар, и одного взгляда на мужчин с черными косами, в которые вплетены ядовитые иглы, и с медвежьими шкурами на плечах мне хватило, чтобы даже на миг пожалеть Аярну. Но лишь на миг. Линтар, как повелитель пяти долин и сопредельных земель до Моря Штормов, имел право выбрать жениха принцессе. Он и выбрал, заключив брак, который связал перий и арманцев кровью будущих наследников.
А еще в пяти долинах стали рождаться дети. Много детей, и улицы городов наполнились смехом и голосами. За прошедшие годы еще несколько драконов обернулись, встретили истинную пару среди арманцев, людей и даже Первородных. Драконы снова вернулись в мир, и мир принял их.
Я не спрашивала об этом, но Линтар сам настоял на всех обрядах бракосочетания и всевозможных подтверждениях нашего брака. Кажется, он готов был жениться на мне по обычаям всех рас на земле. Но это не требовалось. У нас была одна аура на двоих, а когда я волновалась, на моем теле змеились огненные дорожки, образуя затейливые завитки. Это была связь, которой не нужны обряды и церемонии и которую невозможно разорвать.
Что я чувствую к нему?
Это невозможно рассказать.
И потому я его рисую.
* * *…я так и не сказал ей, что соврал в тот день. Соврал, когда сказал, что уйду навсегда, если она скажет «нет». Никуда бы я не ушел. Так и таскался бы раз за разом, теряя остатки гордости. Какая гордость? Я закопал ее самолично, пытаясь выползти из своего зашоренного сознания и осознать, что не могу сделать так, как хочу. Я хотел просто забрать ее и заставить любить меня. Но что-то изменилось там, на скале, когда она стояла в этом изодранном грязном платье и смотрела на нас. Такая хрупкая и маленькая, слабая, но готовая до конца бороться за то, что ей дорого. За жизнь и свободу. Вот за что боролась Ева. Как и я. Только я хотел жизни и свободы лишь для своих. А она – для всех.
А потом мстительный Хром выпустил в нее серебряные стрелы, и я чуть не умер, поняв, что могу ее потерять. И во мне что-то изменилось.
Много лет назад ее отец создал Цветок Тлена, изменив реальность. Он принес много бед и смертей, посеял зерна ненависти, которые проросли. Но в мире все находится в равновесии, Энгер Арвалийский знал, что и за это решение придется платить. Самым дорогим, что у него есть, – своими детьми и своей жизнью. Наследников созидающих мироздание сделало парами для потомков драконов. И уже от наших решений зависит, какими будут наши судьбы. Цепочка событий началась с глупого решения забрать с собой из вражеского дворца красноволосую дикарку, а привела к изменению нашего мира и реальности. И к изменению меня. Я не только обернулся драконом, я изменился внутренне, осознав вещи, о которых раньше даже не задумывался. Это было непросто, но я понял, что не все можно решить силой.
Так сказал мне Ринос, когда я привез его в Ранххар. Правда, я плохо слушал мудрого Ао.
До сих пор просыпаюсь по ночам и не могу сдержаться, прижимаю Еву к себе, чтобы убедиться, что она рядом. Моя дикарка сопит во сне, но терпит мои объятия, лишь фыркает, если я сжимаю слишком сильно. И я снова засыпаю, успокоившись. Рядом с ней снятся чудесные сны.
* * *Иногда она вспоминает тех летающих драконов, что теперь охраняют летнее поместье в Идегоррии, а я делаю вид, что не понимаю, о чем она. Надеюсь, моя принцесса не узнает, каким дураком я себя чувствовал, пытаясь найти способ оживить эти проклятые статуи. Даже мне затея казалась идиотской, что уж говорить об окружающих. Но ничего более умного я придумать не смог. Ориан предложил прилететь и изобразить изваяние, даже согласился обмазаться глиной и украситься камушками для правдоподобности. Издевался. Хранители трясли малиновыми наростами, пытаясь донести до меня, сколь глупо такое безрассудное растрачивание силы. И предлагали просто подарить девушке украшения. Или спеть песню под окном… вроде девушкам такое нравится.
Нет, все остались живы, но от советов теперь воздерживаются.
Я выяснил, что воевать все-таки легче, чем пытаться понять женщину… Мужчины предпочитают войну. Но Ева хотела летающие статуи, значит, они полетят, чего бы мне это ни стоило!
Они полетели, и я надеялся, что весь двор созидающих не начнет хохотать как помешанный, увидев этот полет. Если честно, я бы начал.
А Еве понравилось… Да, воевать легче.
Что я чувствую к ней?
Это невозможно объяснить.
И тут я тоже соврал. Не знаю насчет драконов, но я без моей дикарки просто не живу.
Конец.
Примечания
1
Animal ДжаZ. «Сентябрь».
2
Flлur. «Лунные лилии».
