Джек Лондон - Сила сильных
Старуха клонилась к Фа. Потом выпрямилась, оторвала от земли руки и неуверенно опустилась на свой тощий зад. Незаметно, безмолвно лицо ее изменилось, как бывало иногда, если Лику забиралась слишком далеко от взрослых, привлеченная ярким цветом ядовитой ягоды. Фа опустила плечи и руками спрятала лицо. Старуха сказала:
— Это новое.
Она оставила Фа, которая нагнулась над желудком и стала помешивать варево прутом.
Старуха приблизилась к Малу и осторожно потянула его за ногу, Мал открыл глаза, но остался недвижим. Изо рта его текла струйка слюны, оставляя на земле маленькие темные пятна. Солнечные лучи косо ложились из-за долины, где пряталась ночь, и ярко освещали Мала, так что его тень вытянулась во всю длину костра. Старуха коснулась губами его головы.
— Поешь, Мал.
Мал, тяжко дыша, облокотился на землю.
— Воды!
Лок побежал к реке, принес воду в горсти, и Мал напился. Потом Фа встала на колени рядом с ним, чтобы он мог на нее опереться, а старуха подняла палку, и стала окунать ее в бульон много раз, больше, чем пальцев у всех людей на земле, и вкладывать ему в рот. Он дышал так трудно, что почти не мог глотать. Наконец он стал отворачивать голову, избегая палки. Лок принес еще воды. Фа со старухой ласково уложили Мала на бок. Он уже не замечал их. Они видели, как глубоко прячется его мысль, как она тяжела и навязчива. Старуха застыла у костра, глядя на Мала. Они видели, что она поняла проблески его тайных дум, и лицо у нее потемнело, как грозовая туча. Фа рванулась с места и кинулась к реке. Лок уловил движение ее губ:
— Нил?
Он нагнал Фа в наступающих сумерках, и они вместе тщательно осмотрели утес над рекой. Нил там не было, Ха тоже, а лес за водопадом уже погрузился во тьму.
— Они взяли слишком много дров.
Фа издала звук, показывающий согласие.
— Но с большими дровами они пойдут по склону. Ха много видит. Носить дрова через утес нехорошо.
Потом они ощутили, что старуха смотрит на них и думает, что одна она понимает переживания Мала. Они вернулись к костру, и лица их помрачнели. Девочка Лику спала у скалы, ее округлый живот поблескивал при вспышках костра. Мал лежал неподвижно, но глаза его были открыты. Последние лучи солнца стремительно угасали. С утеса над рекой донесся глухой топот, потом с шумом обвалились камни и кто-то спешно обогнул поворот. Нил побежала к ним по уступу, ее руки были пусты. Она выкрикнула только два слова:
— Где Ха?
Лок тупо смотрел на нее.
— Несет дрова вместе с Нил и новым человечком.
Нил качнула головой. Она тряслась всем телом, хотя стояла так близко от огня, что могла бы тронуть его рукой. Потом быстро заговорила, обращаясь к старухе:
— Ха не вместе с Нил. Смотри!
Она обежала уступ, показывая, что там никого нет. Потом вернулась обратно. Зорко осмотрела откос, схватила кусок мяса и впилась в него зубами. Новый человечек у нее под гривой проснулся и высунул головку наружу. Тогда она достала мясо изо рта и внимательно посмотрела в лицо каждому.
— Где Ха?
Старуха положила ладони себе на голову, подумала какое-то время, но отступилась, не решив эту задачу. Она опустилась на корточки возле желудка и начала вылавливать из него куски мяса.
— Ха собирал дрова вместе с Нил.
Нил пришла в иступление:
— Нет! Нет! Нет!
Она то приседала, то выпрямлялась. Груди ее тряслись, и на сосках показалось молоко. Новый человечек принюхался и полез через ее плечо. Она схватила его обеими руками так небрежно, что он пискнул, потом стал сосать. Она присела на скалу и посмотрела на людей тревожными глазами.
— Надо, чтобы вы увидели. Мы кладем дрова в кучу. Около большого мертвого дерева. На голой земле. Мы говорим про козу, которую принесли Фа и Лок. Мы смеемся.
Она глянула поверх костра и протянула руку.
— Мал!
Его глаза повернулись к ней. Дышал он все так же трудно. Пока Нил рассказывала, новый человечек сосал ее грудь, а солнечные пятна на воде за ее спиной поблекли.
— Потом Ха идет к реке попить, и я жду его возле дров. — Ее лицо напряглось, как у Фа, когда та видела детали, которые не могла осознать. — И еще он идет справить нужду. А я жду возле дров. Но он зовет: «Нил!» Я встаю, — она показала это, — и вижу, как Ха бежит наверх к утесу. Бежит и хочет догнать. Он оглядывается и чувствует радость, потом испуг и радость — вот так! И я уже не вижу Ха. — Они посмотрели на утес вслед за ее взглядом и тоже не увидели Ха. — Я все жду, жду. Потом иду к утесу, чтобы отыскать Ха и вернуться к дровам. На утесе нету солнца.
Шерсть на ней поднялась, она оскалила зубы.
— На утесе запах. От Ха и от другого. Это не Лок. Не Фа. Не Лику. Не Мал. Не она. Не Нил. Это чужой запах, он ничей, он другой. Вверх по утесу и назад. Но запах Ха кончается. Ха влез на утес и прошел над высокими травами, а солнце село. И потом ничего.
Старуха принялась убирать дерн с желудка. Она сказала полуобернувшись:
— Ты видела это во сне. Другого нету в мире.
Нил снова забормотала тоскливо:
— Не Лок. Не Мал… — Принюхиваясь, она обошла скалу, подошла вплотную к повороту, за которым открывался утес, вернулась к костру, и шерсть на ней стояла дыбом. — Там кончился запах Ха. Мал!..
Остальные пытались осознать видение. Старуха открыла желудок, оттуда повалил пар. Нил перескочила через костер и опустилась на колени рядом с Малом. Она тронула его щеку.
— Мал! Ты слышишь?
Мал ответил через прерывистое дыхание:
— Слышу.
Старуха дала ей мяса, и Нил взяла кусок, но есть не стала. Она ждала, что скажет Мал, но старуха заговорила вместо него:
— Мал сильно болен. Ха видит много. А теперь ешь, и тебе будет хорошо.
Нил завизжала на нее так гневно, что все перестали жевать:
— Ха нету. Запах Ха кончился.
Сначала никто не двигался. Потом все повернулись к Малу и смотрели на него. С великим трудом он приподнялся с земли и сел, едва сохраняя равновесие. Старуха хотела что-то сказать, но промолчала. Мал положил руки себе на голову. Теперь ему было совсем трудно удерживать равновесие. Он стал беспокойно дергаться.
— Ха ушел к утесам.
Он закашлялся, его тяжелое дыхание прервалось. Все ожидали, и он вновь задышал трудно, взахлеб.
— Там запах другого.
Он обхватил голову обеими руками. Его тело пронзила дрожь. Он быстро вытянул ногу и уперся в скалу пяткой, чтобы не свалиться. Люди ждали в багровом свете костра и заката, а пар от бульона взлетал вверх и вместе с дымом растворялся в темноте.
— Там запах других.
На секунду он перестал дышать. Потом его обессиленные мышцы отказали, и он рухнул на бок так равнодушно, словно уже не ощущал боли от ушиба. Они поймали его шепот:
— Я этого не вижу.
Даже Лок молчал. Старуха пошла к утесу и притащила дров, двигаясь как сомнамбула. Она все делала наощупь, глаза ее смотрели далеко в пустоту, мимо людей. Люди не разделяли ее видение, и потому стояли неподвижно и растерянно, не представляя свою жизнь без Ха. Но Ха оставался с ними. Они знали каждую его черту, каждый взгляд, ему одному присущий запах и спокойное молчаливое лицо. Под скалой валялась его дубинка, узкий конец которой он так недавно держал в твердой руке. Знакомая скала дожидалась его, и в том месте, где он обычно сидел, на земле виднелась четкая вмятина. Все это заполнило голову Лока. Сердце его заколотилось, он ощутил себя таким могучим, словно мог усилием воли возвратить Ха людям прямо из пустоты.
Нил вдруг произнесла:
— Ха ушел.
4
С недоумением смотрел Лок, как вода лилась из ее глаз. Вода эта собиралась у краев глазных впадин, а потом градом капель покрывала губы и нового человечка. Вдруг она убежала к реке и жалобно завыла. Он увидел, что из глаз Фа тоже бегут капли, сверкая в отблеске огня, а потом она подбежала к Нил и завыла вместе с ней. Лок по многим признакам ощущал Ха рядом с собой, это чувство стало теперь особенно бурным, неодолимым. Он подбежал, дернул Нил за руку и развернул лицом к себе.
— Нет!
Она стиснула нового человечка так сильно, что он заскулил. Капли все текли по ее лицу. Она закрыла глаза и снова завыла горестно и протяжно. Лок гневно затряс ее:
— Ха не ушел! Смотри…
Он бегом возвратился к костру и указал на палицу, скалу и след на земле. Ха был везде. Лок торопливо объяснял старухе:
— Я вижу Ха. Я его отыщу. Как мог Ха встретить другого? Ведь другого нету в мире…
Фа бурно заговорила. Нил слушала, продолжая громко рыдать.
— Если есть другой, значит Ха ушел с ним. Пусть Лок и Фа пойдут…
Старуха жестом прервала ее.
— Мал сильно болен, а Ха ушел. — Она посмотрела на каждого из них. — Теперь остался Лок…
— Я его отыщу.
— …а Лок много говорит, но мало видит. На Мала надежды нету. Поэтому дайте сказать мне.
