Алексей Доронин - Чёрный день
Вывалив на заросшем и захламлённом пустыре последнее ведро мусора, Демьянов перевёл дух, прежде чем снова нырнуть в подземный лаз. Перед глазами плясали круги, область между рёбрами давала о себе знать лёгким покалыванием. Двадцатый за день подъём по вертикальной лесенке дался ему нелегко — а ведь всего двадцать ступенек. Сказывался возраст и отсутствие тренировок.
Нет, надо всё-таки было тогда пролечиться в кардиостационаре. С сердцем шутки плохи. Ну, ничего, думал он, вот разберёмся с текущими делами, возьмём отпуск, а там можно и на больничный.
Маша направлялась к подземному переходу под Университетским проспектом. Без него на другую сторону было просто не попасть из-за интенсивного движения.
Чернышева помнила, что когда она училась на первом курсе, проспект вдруг перекрыли на всём протяжении, вроде бы для планового ремонта. Весь транспорт пустили по объездной дороге, и в Академгородке появились пробки, почти как в столице. На проспекте же — или под ним? — развернулось какое-то крупномасштабное строительство, которое никак не могло укладываться в ремонт дорожного покрытия. У заинтригованных жителей района стали появляться разные предположения, одно бредовее другого. То ли там нашли нефть и бурят скважину, то ли строят подземное казино со стриптиз-баром, то ли просто все деньги распилили ещё в Москве и теперь ищут, кто виноват. Вернее, кого сделать виноватым. К последней версии склонялось большинство. Потом долгострой закончился, дорогу открыли.
Машенька уже собиралась сбежать вниз по ступенькам, когда из сумочки послышалась мелодия. Допотопная «The Final Countdown» в аранжировке новой трендовой группы.
— Аллё! Русланчик, ты?
Они разговаривали минут десять. Ничего важного, обычная житейская суета. Руслан рассказывал ей о делах, она делала вид, что слушает с интересом. Потом вдруг в трубке раздался треск, и звук начал пропадать, так что можно было разобрать меньше половины слов.
А про самое важное Машенька ещё не спросила:
— Алло! Ты когда приедешь? Когда? Я не поняла! Алло!
— …Маша, где ты потерялась?.. Маша… Я… — дальше ничего не было слышно, кроме треска и бульканья.
Будто кто-то голодный сидел в трубке, громко хрустя и чавкая печеньем.
— Алло, Руслан! Тебя не слышно. Не слышно тебя! Перезвони! Я говорю, ты перезвони, я не могу!
На счёте у неё был круглый ноль, до зарплаты две недели, а ей ещё нужны были деньги на выходные. Можно было говорить и в кредит, но такие звонки по этому тарифу оплачивались c двадцатипроцентной прибавкой к стоимости.
Она ждала долго. Целых две минуты. Потом махнула рукой на переплату, нажала пальчиком одну единственную сенсорную кнопку на дисплее и приготовилась услышать знакомый голос.
Не тут-то было. Голос был знакомый, но совсем не тот.
«Номер не существует» — равнодушные слова робота долетали до неё издалека, сквозь какой-то плотный и обволакивающий шум.
Да что за ерунда? Как это «не существует»?!
Она повторила попытку, потом ещё раз, но результат был прежним.
— Ну, мать твою, — не выдержала Машенька. — Ну, зараза, отвечай! Ну!
Нет ответа. Да что за дела? Что творится сегодня со связью?
Нехорошая догадка закралась в её сердце.
Она набрала номер ещё раз и дождалась английского сообщения. Но бесстрастный голос вдруг замолк, смешно квакнув, прямо на середине фразы. «The number you have dialed…»
А потом воцарилась тишина. Теперь не отвечал даже робот.
Она начала предполагать самое худшее. Неужели…
Коммуникатор палёный! Ну, Катька, ну, змея. А говорила, «белая сборка», Made in Finland, только привезли… Гадюка. Нехорошая догадка превратилась в уверенность, когда все пятнадцать сетевых телеканалов показали чёрный экран. Уж эти никуда не могли деться. Они были доступны даже тем, у кого нет «симки» — добрые рекламодатели сделали их просмотр бесплатным.
Действуя по наитию, девушка проверила сигнал.
Сигнал отсутствовал.
Ни одной «полосочки». Ноль. Пусто. Это что-то новенькое.
Странно. В последние годы сложно стало найти глушь, где не ловили бы телефоны. А тут всё-таки не Кузнецкий Алатау, в городе ретрансляторы на каждом шагу.
Так какого хрена, спрашивается? Дрянь дело. Точно сгорел.
Надо сказать, что за два десятилетия, отделяющие Машу от эпохи Джорджа Буша, технологических прорывов, сравнимых с открытием паровой машины, сделано не было. Они не маячили даже на горизонте. Лучшие умы мира давно переехали из конструкторского бюро в отдел сбыта и вместо открытия новых принципов занимались шлифовкой уже существующих для максимального ублажения Его Величества Потребителя.
И всё же большая часть человечества верила в прогресс. В основном потому, что ей регулярно о нём напоминали. Оказывается, пиар-камапнии с успехом заменяют научные изыскания, требуя на порядок меньше денег.
Фантасты, как обычно, попали пальцем в небо. По улицам не замаршировали колонны клонов, в головной мозг не были вживлены микрочипы. Не было создано панацеи от рака, нанотехнологии так и остались бездонной кормушкой для чиновников от науки. Широко разрекламированный проект «AI» оказался липой — «искусственный интеллект» ловко имитировал человеческое мышление, но это было подражание, способное вести в заблуждение только недалёкого собеседника. Сознанием в полном смысле слова машина не обладала, что легко подтверждалось постановкой абсурдного вопроса вроде «Почему Ленин ходил в ботинках, а Сталин в — сапогах?». Чувства юмора кремневые мозги были лишены начисто.
За последние тридцать лет облик городов и ритм жизни почти не изменился, но всё же оставались области, в которых поступательное движение человеческого разума было ещё заметно. К ним относилась и сфера телекоммуникаций. Они развивались волей-неволей, ведь продолжающееся усложнение социума требовало всё более изощрённых методов контроля.
Люди оглянуться не успели, как ещё в начале века киберпанк сбылся почти на сто процентов, наголову разбив «космическую оперу». Пыльные тропинки далёких планет остались нетронутыми. Яблони на Марсе не зацвели. Зато, убедившись, что космос мёртв и пуст, человечество от обиды замкнулось в себе, приняв жизнь в режиме on-line как замену звездолёту. Там вполне можно было гонять те самые корабли по виртуальной галактике.
Кризис заставлял государства затягивать потуже пояса, и во втором десятилетии были свёрнуты почти все программы по исследованию околоземных и космических пространств, кроме суливших немедленную выгоду — вроде испытания в невесомости лекарственных препаратов, новых полимеров и даже зубной пасты. Вместо этого усилия лучших умов сконцентрировались на повышении производительности микропроцессоров, цифровых технологиях и увеличении пропускной способности сетей.
Образчик таких технологий и держала в руке наша героиня. Она использовала его возможности меньше, чем на одну десятую — так же, как мы свой головной мозг. Девушке было лень разбираться с компьютерными премудростями, она предпочитала реальные развлечения виртуальным. Для неё это был просто комм, и ей было до лампочки, какие там внутри чипы и платы, и сколько светлых голов билось, чтоб сделать это устройство эффективным, элегантным и миниатюрным.
Времена, когда возникали проблемы с приёмом и качеством связи, отошли в область преданий. Поэтому, когда случилась эта беда, Машенька не на шутку струхнула. Не испортилась ли её «Nokia»? Хоть и не самая пафосная модель — с её зарплатой не размахнёшься на «Vertu» с платиновым корпусом, — но всё равно штука недешёвая.
Девушка готовила себя к худшему.
Время «Ч» -1:00Они прибыли с небольшим опозданием, как и положено представителям надзирающего органа. Машина — казённая чёрная «Волга» из тех последних моделей, у которых половина комплектующих импортные, а внешний облик принесён в жертву традиции — плавно вырулила с проспекта и остановилась на паркинге по соседству. Из неё вышли двое, оба с погонами Министерства чрезвычайных ситуаций — сначала худощавый старший лейтенант лет двадцати пяти при дипломате чёрной кожи, затем грузный приземистый генерал, в котором Демьянов к своему изумлению узнал Виктора Захаровича Прохорова, зама начальника управления. Лично они знакомы не были, но слышал о нём Сергей Борисович разное, и больше плохого. Ну да ладно, не детей же с ним крестить.
Вот и вся комиссия. Что ж, меньше народу, больше кислороду. Тем более для убежища это верно и в прямом смысле.
Несмотря на жару, гости надели поверх кителей кожаные куртки. Это они правильно, внизу не Сахара. Вот только одежду можно бы выбрать поплоше, чтоб не жалко было запачкаться.
— Здравствуйте, — приветствовал их майор без всякого трепета, поскольку не чувствовал ни грамма волнения.
