Захар Петров - Муос: Чистилище
Однажды, когда все остальные чистильщики уже спали, во время очередной такой беседы Вера воспользовалась сонным и расслабленным состоянием Соломеи, предприняв попытку ввести её в гипноз. Это было рискованно из-за дремавшего рядом Ахаза — он почему-то относился к Вере с открытой неприязнью, и ему вряд ли бы понравилось то, что сейчас делала Вера. И всё же Вера, не будучи совершенно уверенна в том, что Ахаз крепко спит, решила не упускать удобного случая. Поднеся свою ладонь ко лбу лежавшей с открытыми глазами Соломеи, она тихонько шептала:
— Соломея, девочка, ты устала, устала, устала… Ты такая сильная, но теперь тебе надо отдохнуть. Чувствуешь, какая тёплая рука, чувствуешь? Сейчас в эту руку уйдёт всё из тебя, ты вся нырнёшь в мою руку. Ты уже в моей руке, Соломея?
— Да, я в твоей руке, — бесцветным голосом ответила Соломея, не шевелясь и не моргая, вглядываясь в гриб-светильник.
— Скажи, что стало с Иродом?
— Его убил Ахаз.
— Почему Ахаз убил Ирода?
— Ирод шёл к ангелоподобным, чтобы донести на нас. Ангелоподобные хотят сделать Великое Очищение, взорвать бомбой весь Муос.
— Но ведь ты тоже хочешь Великого Очищения?
— Я не хочу умирать, Ахаз не хочет умирать.
— Когда это должно случиться?
— Послезавтра они пойдут закладывать бомбу.
— Куда?
— Валаам им скажет, он знает куда лучше.
— Где находится бомба?
— В приходе Соломона.
— Где приход Соломона?
— Я не знаю. Когда мы взяли бомбу, они ушли туда, где были всегда.
— А кто знает?
— Ахаз говорил, что знает, где они могут быть.
— Что вы думаете делать?
— Ахаз ходил в другие приходы. Там тоже недовольны ангелоподобными, но все их боятся.
— Ты, девочка, не умрёшь, — уже почти в полный голос заговорила Вера. — Ты не умрёшь, если убедишь Ахаза найти и напасть на приход ангелоподобных. Я вам помогу. Надо спешить, потому что они скоро взорвут бомбу. Надо очень спешить. И надо взять меня. Если возьмёте меня, я вам очень помогу. Я очень сильная, я заберу бомбу. И ты будешь жить, и Ахаз будет жить…
4
Когда Соломея проснулась после гипнотического сеанса, она вела себя очень беспокойно. Странно смотрела на Веру, как будто старалась что-то вспомнить. Потом её начало трясти. Вера поняла, что едва не перестаралась с гипнотическими установками, когда Соломея неожиданно бросилась Ахазу в колени и запричитала:
— Ахаз, великий Ахаз, веди нас в бой! Мы должны остановить Великое Очищение! Должны остановить немедленно! Бомба взорвется сегодня, бомба взорвётся сегодня ночью. Веди нас Ахаз!
Вера испугалась, что Ахаз решит, будто Соломея помешалась, и просто её прогонит или предаст «очищению». Но, очевидно, истерика Соломеи только взбодрила страхи самого Ахаза. Величественно положив руку на голову припавшей к нему Соломеи, он обратился к своим прихожанам:
— Чистильщики! Гордыня ангелоподобных толкнула их в великий грех. Как когда-то сатана, они предали Бога и ослушались Его. Они хотят взорвать бомбу, уничтожив до времени всех чистых, чтобы мы не смогли нести Великое Очищение в другие населенные места за пределами Муоса. Да не бывать этому! Мы идём уничтожать отступников! Идём уничтожать хананеев!
Впрочем, пламенная речь Ахаза не произвела на его прихожан особого впечатления. Никто из них не хотел умирать от взрыва атомной бомбы, но все они понимали, что означало выступление против ангелоподобных: вместо легкой смерти в неопределенном будущем, они могли заработать мучительную и куда более неминуемую кончину уже в ближайшие день-два. И всё же после рыка Ахаза его прихожане стали подыматься с пола и не спеша собираться в путь, подвязывая ножны с оружием и забрасывая за спину арбалеты.
Эти переходы были очень глубокими — наверняка около сотни метров под Поверхностью. Воздух здесь был затхлый, и идти приходилось большую часть времени по колено в вонючей маслянистой воде. Вера шла впереди, сзади — Ахаз с Соломеей, между ними плелись четверо «добровольцев». В метрах пятидесяти сзади за ними тащились ещё полтора десятка чистильщиков из других приходов, которых Ахазу удалось склонить на свою сторону. Ахаз неохотно доверил Вере один из арбалетов и меч, кривой, тупой и с обломанным ограничителем. Вера убедила их в необходимости взять её в этот поход, сделав несколько выстрелов из арбалета в гриб-светильник, впрочем, стараясь стрелять не слишком кучно. Но когда все три стрелы вошли в гриб, отчего он стал тускнуть, это убедило чистильщиков в истинности её короткого рассказа о хороших стрелковых навыках девушек из поселения Серово.
Ахаз почти наверняка знал место, в котором новые ангелоподобные хранят бомбу. Перед развилками коридоров, люками и лестницами, ведущими на другие уровни коммуникаций, Ахаз подходил к Вере, объяснял, куда идти дальше, а потом отходил назад. Может быть, так он контролировал, чтобы не разбежалась его армия, а может, просто не желал погибать первым.
Это были северные окраины Муоса, где не было поселений Республики. Лишь заблудшие ленточники или чистильщики изредка забредали сюда. Но Вера уже почти без подсказок Ахаза знала, куда идти. То тут, то там она видела признаки недавнего движения небольшой группы людей, тащивших двухколёсную тележку с 52-килограммовым грузом, массу, внешний вид и даже общий принцип действия которого Вере сообщили до начала операции.
Боясь, чтобы громко топающие и шаркающие ногами чистильщики раньше времени не выдали своё приближение, Вера, пренебрегая конспирацией, властно потребовала от Ахаза, чтобы они шли сзади, на расстоянии видимости маленького гриба-светильника, который она подвязала за своей спиной. Ахаз на Верин добровольческий вызов кивнул — его это устраивало, но в его взгляде угадывалась решимость покончить с нею сразу после окончания операции. Решение этой проблемы Вера решила оставить на потом, после того как будет отбит заряд…
След от тележки упёрся в ржавую металлическую дверь с едва читаемой трафаретной надписью: «Посторонним вход воспрещён». Верин мозг почти на автомате запоминал все подъёмы и спуски, используя почти идеальный глазомер и пространственную память, делал быстрые расчёты, и теперь Вера знала, что они сильно поднялись и находятся едва ли не на уровне земной поверхности. Скорее всего, они входили в подвальное или цокольное помещение какого-то предприятия. Именно такие входы во время создания в Муосе объединяющей коммуникационной системы за год-два до Последней Мировой снабжали подобными надписями, а теперь поди разберись, кто является посторонним для этого помещения. Дверь проржавела и покосилась — из дыр и щелей лился едва заметный неоновый свет от грибов-светильников. Их там могли оставить только люди, но людей там не было, вернее, не было живых людей. Даже если бы они затаились или спали, Вера бы это услышала. Однако вместо звуков человеческого пребывания негерметичная дверь пропускала запах смерти, и Вера, не таясь, открыла дверь.
Хорошо бы сделать нормальный осмотр места происшествия, чтобы собрать максимум информации о том, что же здесь произошло. Но такие действия Веры очень бы удивили команду Ахаза, приближающийся топот которой был уже слышен. Вера кинулась к ближайшему трупу, засунула руку в подмышку, заглянула в глаза, быстро пробежалась по пятиметровой каморке, являвшейся в далёком прошлом теплоузлом, перевитой соржавевшими почти в труху трубами разных размеров. А когда шаги уже были за дверью, она отскочила к стене, опёрлась на неё, театрально вытаращив глаза и прижав ладони к вискам. Она даже сымитировала дрожь в губах и какое-то жалобное подвывание.
Ахаз, Соломея и другие чистильщики кинулись к трупам, бесстыже затаптывая следы. Вера, оставаясь на месте и по-прежнему играя роль остолбеневшей дуры, вместе с тем внимательно слушала и наблюдала за вошедшими, особенно за Ахазом, продолжала сканировать место происшествия и одновременно компилировала всю полученную информацию, чтобы понять, что же здесь произошло и что ей делать дальше.
Здесь пять трупов. Ахаз говорил, что ангелоподобных было шестеро, плюс седьмой — кандидат в ангелоподобные Якубович, он же Валаам. Ахаз уже сообщил присутствующим, что нет как раз Валаама и Соломона — нового предводителя чистильщиков. Убитых пятерых Ахаз называл по их библейским именам-кличкам. Вера запомнила и эти имена, но теперь это было не столь важно. Заряда, конечно, не оказалось. Нет сомнений, что именно завладение бомбой было целью убийства ангелоподобных. Термометра у Веры с собой не было (остался в следственном рюкзаке, который по понятным причинам она с собой взять не могла), но температурную чувствительность она методом тренировок в себе развила достаточно хорошую, с погрешностью в один-два градуса определила температуру в помещении и в подмышечной впадине одного из убитых. Натренированный мозг моментально вывел расчёт остывания тела такой массы при данных температурных условиях. Сопоставив это со степенью высыхания роговицы и загустеванием (подсыханием) крови, Вера сделала вывод, что они не успели буквально на шесть — восемь часов.
