Паргелион (СИ) - Тормент Аня

Лиза засмеялась.

— Такой риск есть. Но — кто не рискует, тот не выигрывает. Ладно, хватит об этом. Давай, снимай своё рубище, сейчас мы поищем тебе что-нибудь подходящее.

Даре нравилась комната Лизы. Та старательно собирала в ней всё то, что её привлекало, а это в основном были самые странные и красивые вещи, которые только удавалось разыскать в старом городе. Например, коллекция механических стрекоз, жуков и других насекомых — такой в прежний времена мог бы гордиться какой-нибудь состоятельный горожанин из Венерсберга. Дара, которая была обладательницей всего лишь одного жука, принялась рассматривать это богатство. Не все из насекомых были в рабочем состоянии, а у некоторых отсутствовали части тела. Но все они, в количестве более тридцати или даже сорока, были выставлены на небольшом круглом столике. Лиза говорила, что надеется когда-нибудь оживить их всех, и это иногда удавалось сделать с помощью Профессора. Был здесь и массивный гардеробный шкаф — оставалось загадкой, как ей удалось притащить сюда такую тяжесть. Он был наполнен разнообразными нарядами, совершенно не подходящими к суровым реалиям их жизни, но Лизе доставляло удовольствие их иметь и иногда переодеваться. Имелась и красивейшая модель земного шара, который крутился вокруг своей оси, и статуя какого-то невероятного существа с телом змеи и головой женщины, тоже найденная где-то в городе. Как-то раз, когда Дара спросила, кто это, Лиза назвала эту змееногую женщину Тиа, причем с таким уважением, что Даре показалось, будто та на самом деле верит в её существование. Когда она рассказала подруге об Эйо — единственном божестве, которое она знала и которое было мстительным, коварным и жестоким, то ожидала, что Лиза, вечно высмеивавшая всё и вся, и её поднимет на смех. Но та на этот раз воздержалась от насмешек. Потому Дара тогда подумала, что, может, она и в самом деле существует, эта Тиа. Мало ли кто и что существует на свете. И, может, раз и другие в неё верят, то наверняка она добрее, чем злобный бог, живущий в вулкане. Вообще Дара порой вспоминала ту историю о конце света, которую все в деревне знали наизусть. Теперь-то было понятно, что да, Катастрофа случилась на самом деле, но люди вовсе не были стёрты с лица земли, как уверял Ситху. Так, может быть, никто иной, как Эйо, вложил эту идею старейшине в голову, потому что не хотел потерять тех, кто будет приносить ему жертвы?

Серые стены украшало несколько рисунков. Один из них изображал аэры, летящие сквозь облака, другой — мчащуюся по лесу лошадь. Было и несколько фотографий на плотной бумаге, которые Лиза наверняка позаимствовала в брошенных домах. Например, потускневшее от времени фото города, сделанное с высоты. А ещё — неизвестная семья: мужчина, женщина и двое детей, заснятые, вероятно, на фоне своего дома. Была видна часть стены и красивый сад со старыми деревьями.

На полу в комнате лежал мягкий коричневый ковёр, благодаря которому здесь сразу становилось теплее и уютнее, а чуть дальше была расстелена великолепная шкура волка — оставалось загадкой, где Лиза её раздобыла. В дальнем углу пустовала вторая аккуратно застеленная кровать, которая раньше принадлежала Лесте. Дара думала, что Лиза почти не надеется на выздоровление подруги. За несколько месяцев её состояние нисколько не улучшилось. Впрочем, и не ухудшилось, но Дара догадывалась, что думает Лиза — её подруга так и останется овощем. Но спрашивать об этом не хотелось. Каждый раз, стоило поднять эту тему, Лиза становилась злой и раздражительной — наверное, потеря соседки по комнате отразилась на ней не лучшим образом. Хотя Тео говорил, что Лиза считала Лесту простоватой и даже глупой, но всё-таки любила её. Наверное, поэтому исчезновения стали для неё делом личным.

— Знаешь, чего мне не хватает? — спросила вдруг Лиза после долгого молчания, наливая себе второй стаканчик сармы, когда почти все наряды были примеряны и отвергнуты Дарой.

— Я думала, ты живёшь полной жизнью.

— Ты стала ехидной, птичка.

— Учусь у лучших.

Лиза улыбнулась одними глазами. Дара заметила, как её губы потемнели от настойки.

— Я хочу кота.

— Зачем?

— Не знаю. Думаю, было бы приятно завести кота. Они такие красивые, умные и своенравные. Плюс — он бы отлично дополнил мою комнату.

— У нас и так полно животных.

— Каких? Лманг и лошади?

— Живность всякая. Корова, козы.

— Это ты про тех, что мы когда-нибудь съедим? Мне бы хотелось настоящее домашнее животное. Повезло Гессе, что у неё есть Вельзевул. Кстати, никто точно не знает, сколько ему лет.

— Например?

— Я же говорю, никто не знает. Когда я попала в Кайро, он уже тут был. Ну ладно, я хочу спать.

Она быстро разделась, приглушила свет и улеглась в кровать. А потом мгновенно заснула. И только Дара лежала в темноте, слушала её дыхание и почему-то думала о прошлом, о матери и брате, о мастере Миро и о тех, кого она ненавидела за то, что они предали её. Когда-нибудь она отомстит. Когда-нибудь…

Глава шестнадцатая. Ночь в полнолуние

Неприлично огромная, подкрашенная красным луна висела над лесом, почти полностью компенсируя собой отсутствие освещения. Всполохи огней, которыми горела сегодня выбранная для празднества поляна, дополняли голубоватый свет луны тёплыми бликами. Постепенно народу становилось всё больше — пространство заполнялось голосами, смехом, саркастическими замечаниями, восхищенными взглядами и нарядами. Пахло пуншем всех видов, сочным жареным мясом, маленькими пирожками с разнообразными начинками, хлебом и чудесным овощным рагу, поджаренным на свежем масле. Играла — о чудо! — музыка, всё сверкало, переливалось, сияло улыбками — будь они искренними или нет — и приподнятым настроением. Праздник был обязательной частью года, и его ждали, к нему готовились, даже сейчас, когда нескольких они не досчитались.

Дара сделала шаг вперёд, чтобы оказаться в самой гуще событий. Несмотря на то, что платья с перьями и облегающие костюмы, накидки в пол и странные, ужасно неудобные комбинезоны пятнистых раскрасок, которые в обилии имелись в гардеробе Лизы и ждали своего часа, она решительно отвергла, подходящий наряд всё-таки нашёлся. Отливающее серебром комби очень шло девочке, а дополняющая его серебристая театральная маска — Лиза сказала, это обязательно, — придавала ей загадочный вид. Высокие тёмно-серые кракены и причёска с заколками-змейками хорошо дополнили костюм, потому Дара не видела причин чувствовать себя неуверенно.

Однако когда она увидела саму Лизу, то ощутила себя скромницей рядом с яркой феей. Подруга удачно подчеркнула свою необычную внешность и редкий цвет глаз хорошо подобранным длинным одеянием и несколькими затейливыми браслетами, которые обвивали тонкие предплечья. Обычно заплетённые в косы, её волосы были распущены и падали тяжёлыми волнами на открытую спину.

Дара заметила, как Тео старается не смотреть на свою желтоглазую спутницу, делая вид, что критически разглядывает обувь на предмет грязи. Алис же, наоборот, нагло рассматривал их обеих, но особенно его привлекал маленький округлый зад Лизы, обтянутый тонкой тканью. Однажды он как бы случайно провёл по нему рукой, а Лиза сделала вид, что ничего не заметила. Наряд же самого Алиса и слово «скромный» никак не могли стоять в одном предложении. Он вырядился в яркое зелёное комби, которое, в общем-то, очень даже ему шло, сверхмодные и крайне редкие кракены на механической подошве и — основной предмет зависти — лаксы, которые обтягивали его руки и отлично сидели. Всё это выгодно подчёркивало его светлые волосы, правильные тонкие черты и кривую нагловатую усмешку. Тео же, напротив, как будто было всё равно, во что он одет: повседневное комби, обеспокоенный взгляд, грустное лицо и блокнот, с которым он сегодня не расставался — всё это создавало прочный образ отвергнутого художника, который весь вечер собирался страдать и делать наброски объекта своей страсти.

Все четверо влились в общее веселье.

— Что обсуждаем? — догнал их Алис, который задержался, разглядывая собравшихся вместе дракайнов. — Что-то не видно нашего задушевного друга.