Андрей Круз - Я! Еду! Домой!
— Вы мне поможете? — уже со страхом повторила она.
Я спохватился, отвлекся от своих мыслей, кивнул.
— Конечно. Но есть вопросы. Стрелять умеешь?
— Неа… — мотнула она головой, так что светлые волосы хлестнули ее по щекам.
— Машину водить?
— Ага.
Теперь вертикальный кивок, пряди попали в глаза. Как она к этому привыкла? С ума ведь сойти можно, если что-то в глаза лезет.
— Уже лучше. Что еще умеешь?
— Рисовать. Я изучаю искусство.
Полезный навык, ничего не скажешь. Но вызывает уважение, если она не "черные квадраты" рисует. Совпадение или нет, но я тоже рисую. И всегда рисовал. Только вот в последние годы подзабросил, к стыду своему. В бизнес ушел.
— Голодная?
— Очень.
Опять вертикальный кивок и я заранее прищурился, ожидая, когда волосы хлестнут ее по глазам. Так и получилось, но вот она и не поморщилась.
— В общем так. — решил я. — Бросай рюкзачок в кабину и держись рядом со мной. Даже на шаг не отходи. Понятно? Ты совсем стрелять не умеешь?
— Совсем не умею. — ответила Дрика. — Но умею держаться близко. Как близко?
— Сама поймешь, только на линии огня не оказывайся. Рюкзак в машину, короче, и пошли к бассейну.
Она подбежала к «тойоте», распахнула дверь с выбитым стеклом и бросила свои вещи на заднее сидение. А затем я ее тут же поиспользовал, обнаружив как удобно иметь второго человека в команде. Она топила канистру в бассейне, наливая в нее воду, а я прикрывал ее с карабином. Тащил воду я сам, но пока устанавливал канистру в кабине, она оглядывалась вокруг. У меня появились еще одни глаза.
24 марта, суббота, вечер. Округ Юма, Аризона, США.Из-под колес пикапа летела клубами пыль, мы уже приближались к нашему лагерю. Доехали без происшествий, хоть и насмотрелись всякого. Доливал радиатор я дважды, второй раз сугубо из перестраховки, литра два всего воды удалось залить. Дрика легко и быстро вошла в роль наблюдателя, просто открывая дверь, поднимаясь на ее порожке и крутя головой во все стороны. И даже оправдала свое присутствие — во время первой остановки вовремя обнаружила мертвую собаку, довольно резво бежавшую к нам, и я застрелил ее из ружья, еще и его испытав до кучи.
Еще я всю дорогу я с сомнением поглядывал то на ее правое плечо, то на тонкие руки. Не под приклад оружия такая комплекция придумана. Господь таких девчонок для других целей проектировал. Каких? Да вот хотя бы с этюдником ходить. Или танцевать в авангардном балете (с чего это вдруг мысль об авангардном балете в голову пришла?). Но точно не для войны.
Тщедушной она не была, скорее просто очень тонкокостной и гибкой, и на мысли об амазонках она не наводила. Хорошая такая девочка с чистыми глазами и в смешной шапке, из хорошей семьи и выросшая в хорошем, политкорректном окружении. Училась искусству в хорошем университете, приехала сюда этюды писать, красные скалы над желтыми песками, и тут на тебе.
Но оставлять ее безоружной не годится, потому как я понятия не имею, что с ней еще можно делать, кроме как оставить рядом с собой. Не ехать же искать обещанные спасательные центры? На базе морской пехоты вроде должен быть один, но что-то не очень вдохновляет меня эта идея. В общем, надо что-то придумать, но это уже когда доедем. Сяду разбирать трофеи, и все пойму. Да и морду бы сперва починить надо. По крайней мере — повязку сменить. Не допрыгаться бы до заражения, инфекция в ране на лице — нет хуже гадости. Можно и помереть.
Завалить бы надо было урода жирного, все равно только место на земле занимает. Сколько людей в аэропорту погибло потому, что он второй выход запер и сидел, трясся в караулке? Правда, пришлось бы и Марка, а заодно и остальных. Если бы они меня не…
Ладно, хватит о грустном.
— Слушай, Дрика… — окликнул я ее. — А почему ты решилась из дома выйти? Вид у меня не то чтобы на ангела похож.
Я прикоснулся рукой к распухшей скуле с прилепленным тампоном. Отек получился серьезный, даже говорить было уже трудно. И болело все сильнее, наверное, адреналин из крови улетучивался.
— Вспомнила анекдот про раввина посреди потопа. — улыбнулась она. — Честно, не вру! Помните такой, когда раввин сидит на крыше синагоги и отказывается от лодки, плота и спасательного круга, говоря, что его Бог спасет?
— Это где голос с неба спросил: "А кто тебе, идиоту, лодку со всем прочим присылал?"
— Да, именно этот анекдот. — кивнула она. — Вот и я подумала: вооруженный человек приехал прямо к дому, убил мертвецов, и продолжает здесь стоять — может это и вправду тот шанс? И мне не надо быть таким раввином? А когда узнала, что ты не местный и вообще из Европы, решила, что так и есть, знак судьбы. А куда мы едем?
Этим она тоже меня подкупила, эдакой не совсем разумной доверчивостью. Села в машину, поехала и только сейчас, посреди пустыни, спросила, куда ее везут. А с другой стороны, если сама попросила взять ее с собой…
Если честно, то у меня тоже были некие мысли о выкрутасах судьбы. Юма, штат Аризона, вообще не богата иностранными посетителями. Если название города творчески перевести на русский, то Урюпинск получится. И еще менее вероятно было то, что из-за поломки я остановлюсь, возможно, у единственного дома, в котором сидит мой товарищ по несчастью. Подруга по несчастью, если точнее. Ну и как я теперь могу везти ее в спасательный лагерь? А трейлер у меня просторный, и еды хватит на двоих. На какое-то время. А дальше… что дальше? Будет вообще оно, это самое «дальше»? Не те времена, чтобы так далеко загадывать. Дальше! Не смеши самого себя.
На пустыню опускались сумерки, но я уже видел впереди скалы, за которыми скрывался наш лагерь. Фары зажигать неохота, вдруг кто смотрит со стороны? Только надо бы предупредить о нашем появлении, чтобы дежурный отпрыск Паблито не пальнул в подозрительную машину. Мобильный-то хоть работает?
Мобильный работал, к счастью, но при этом я вспомнил, что не знаю номеров наших караульных. Хорошо, что на этот раз с ними Майк остался, ему и позвоню. Майк ответил сразу, сообщил, что как раз он сам на камне сидит и подозрительный пикап с выключенными фарами видит. В общем, опознание прошло нормально. А вообще надо хотя бы фонариками пароль-отзыв отработать.
Я скосил глаза на Дрику, когда завел пикап за камни и она увидела нащ лагерь. Но никакой отрицательной реакции не заметил, скорее заметное облегчение. «Тойота» встала, я выбрался из-за руля, и девушка вышла тоже.
Все, кроме Майка, помахавшего рукой с верха скалы (где они, кстати, сделали даже небольшой навес для фишки), собрались вокруг меня. Первый вопрос, как и следовало ожидать, был про то, что у меня с лицом? Это верно, сейчас все раны, неизвестно как нанесенные, выглядят подозрительно. В подробности посвящать всех не стал, ответил лишь:
— За рационы драка была, схлопотал прикладом.
Дальнейших вопросов не последовало. Дрику я представил как дочь друзей, мы с ней заранее об этом договорились. Чтобы лишних вопросов не было. Паблито мобилизовал своих мальчишек на разгрузку рационов, которых оказалось целых шестьдесят три коробки. Делить пока не стали, а быстро перебросили в кузов «Исудзу», который у нас работал теперь за склад. Там, с самого края, установили генератор, который Паблито и Джефф, судя по всему, притащили с нашего склада. Ага, значит уже и свет в трейлерах есть, провода разведены.
Затем мне помогли вытащить мотоцикл из кузова. К счастью, он оказался цел. Попали в него всего раз, да и то не критично — пуля пробила сиденье, оставив в нем рваную дыру, и улетела дальше. Еще покатаемся! Хотя дыра в седле мне тоже не понравилась, и я ее равно, равно как и Марка, ее проделавшего, обложил в три этажа.
Мда, вроде и неплохо скатался, хоть и с неслабыми потерями в виде поврежденного (хоть и на халяву доставшегося) пикапа, зато с новыми знакомствами. Я посмотрел на новое знакомство, скромно стоящее рядом и блаженно слушающее матерщину на великом и могучем, и спросил:
— А почему ты улыбаешься? Ты хоть знаешь, что я сейчас говорил?
— Не знаю, но догадываюсь. — еще шире заулыбалась она, так что на щеках появились ямочки. — Но я уже не верила, просидев дома три дня, что вообще живую человеческую речь услышу. Даже телевизор боялась включать, думала, что мертвецы на звук вломятся. А тут сразу столько людей, и вообще не страшно.
— Это хорошо, что не страшно. — согласился я. — Пойдем в фургон, устроим тебя на жизнь.
Больших глаз она делать не стала, лишь молча подхватила свой рюкзак с этюдником из машины. Я сгреб в охапку все оружие, и наткнулся на удивленный взгляд Джеффа.
— Завидуешь? — усмехнулся я.
— Неплохо. — кивнул он. — Трофеи, как я понимаю?
— Они самые.
— Ты выходи потом поговорить. — он кивнул на столик под навесом, не расшифровывая тот смысл, который он вкладывал в слово «потом».
— Выйду. Мне перевязаться надо, да переодеться — в крови все. — я показал рукой на свою рубашку, которая вся была заляпана кровью.
