Андрей Ковалев - Заражение (СИ)
— Вы маг, милорд? — спросил гусар с нашивками сержанта «Сеющих Смерть» на рукаве изорванного до состояния половой тряпки мундира. — Да вас сам Вигхард послал точно по нашему пути. Еще бы немного — и нам всем пришла бы крышка.
Наголо обритый гусар с уважением кивнул головой и отсалютовал Ларро саблей.
— Разрешите представиться, — Ларро сделал театральный жест, снимая воображаемую шляпу и склоняясь в поклоне. — Вильмонт Ларро, маг — недоучка университета Де Сальб.
— То есть маг без патента? — грозно нахмурился Анри.
— Да кому это интересно, в новом-то мире? Все патенты теперь аннулированы, милорд начальник дознания, — философски ответил Ларро. Однако Вильямс заметил, что маг сжал кулаки. А это уже плохой знак.
— А что удалось узнать вам, милорд Анри? — спросил Вильямс, пытаясь перевести тему разговора в иное русло.
— Тоже пусто, — разочарованно ответил Анри. — Вильгельмо, городской хронист, не нашел в своих мудрых книгах ничего о подобной эпидемии. Кроме сказки о каких-то Остролистах и их вражде с… Тернорылыми, что ли? И посоветовал заглянуть к Фигаро Росси. Мы уже почти дошли до дома главы Купеческой Гильдии, как часть гусар, внезапно атаковала нас. Они обратились почти моментально, буквально через несколько секунд после смерти. Завязался бой. И нас бы перебили, если бы не подоспели вы. Я был бы очень признателен, если составите нам компанию.
— А как же проверка магического патента? — глумливо спросил Ларро, однако Анри, к огромному удивлению доктора, проигнорировал этот вопрос.
— Лучше выбираться к воротам, милорд, — покачал бритой головой гусар. — Сегодня за пару часов уличных боев я потерял почти сотню солдат. Если нас заблокируют в доме эти твари — нам несдобровать. Даже при поддержке милорда мага. Не так ли, Ларро? — спросил гусар.
— Дом Фигаро — настоящая вотчина по хранению всякой контрабандной всячины, — немного подумав, ответил Вильмонт. — И я бы с радостью наведался туда. Говорят, в погребах главы Купеческого Союза хранилось отличное вино.
При упоминании о винных погребах Фигаро, маг аж затрясся в предвкушении хорошей дармовой выпивки.
Гусар непонимающе уставился на Вильмонта. Он думал, что маг поможет отговорить Анри от рискованного предприятия. Теперь же гусар задумчиво чесал перепачканный грязью подбородок.
— Воля ваша, милорд, — нехотя согласился он. — Если вы точно решили наведаться в гости к Фигаро, я иду с вами. Но нужно быть осторожными: дом уже может быть разграблен мародерами. Или, что еще хуже, бандиты могут быть там. Вряд ли они обрадуются приходу солдат.
— На солдата вы сейчас мало похожи, — тут же заметил пьяный Ларро. — Думаю, скорее они примут вас за конкурента — мародера. Хотя и это недалеко от истины.
Гусар вправду был больше похож на грабителя с большой дороги, чем на солдата, дававшего королевскую присягу. Перепачканный, изорванный мундир, на котором не осталось живого места, заляпанные грязью ботфорты, покрытые ссадинами и пороховой гарью руки и лицо, угрюмый злобный взгляд исподлобья. От такого бравого стража порядка честные горожане скорее пустились бы наутек, приняв его за злого подземного духа из сказок-страшилок, чем пошли бы к нему за помощью. Впрочем, милорд Анри выглядел немногим лучше.
Сержант гусар косо посмотрел на мага, но не ответил на подобную шутку. Лишь оторвал едва державшийся рукав мундира, бросил его на мостовую и направился вперед.
— Твой язык когда-нибудь доведет тебя до могилы, — едва слышно пробормотал Вильямс магу, когда они поравнялись.
— Когда — нибудь в могиле окажутся все, — равнодушно пожал плечами тот. — Я всего — лишь могу оказаться там чуточку раньше.
* * *Рота Альвареса подошла к городу уже ближе к полудню. И с расстояния в десять лиг было видно, что масштабы бунта набирали обороты. Над горизонтом поднимались столбы черного дыма, а дорога из города, куда ни кинь взор, была наводнена беженцами. Крестьяне, которые только вчера приехали на Ярмарку, мастеровые из рабочих кварталов, ремесленники, зажиточные горожане — все бежали как можно дальше от городских стен. Вся эта колонна голосила, выла и ревела. У многих на лицах была неописуемая печать первобытного страха.
Альварес ухватил за рукав измазанного кровью камзола пробегавшего мимо юнца:
— Что творится в городе? — спросил он.
Мальчонка уставился на лейтенанта огромными полными страха глазами:
— Да бесы его знают, — проблеял он, наконец, сообразив, что перед ним стоит военный. — Говорят, психи вырвались из Больницы Святого Симона. Бегают по городу как чумные. Глаза у всех мутные. Как только увидят кого — сразу бросаются и кусают. Вон как, — паренек задрал рукав изорванного камзола, и, размотав наспех сделанную перевязь, показал Альваресу огромную рваную рану.
— Это он тебя так? Один из психов? — пораженно переспросил лейтенант мушкетеров, уставившись на рану.
Зубы нападавшего вырвали из руки мальчишки огромный кусок мяса, практически обнажив кость. Импровизированный, сделанный из рукава рубахи бинт, был насквозь пропитан кровью, а плоть по краям раны как-то странно побелела. Кровь уже не текла.
— Да, — кивнул головой паренек. — Уже у ворот вцепился в руку мертвой хваткой и давай грызть. Я ему врезал — хоть бы что. Даже не дернулся. Еле вырвался от него. И бежать.
Парень едва стоял на ногах. Очевидно, сказывалась большая потеря крови. Казалось еще немного — и он просто рухнет прямо на раскаленную, потрескавшуюся от жары землю.
— В часе ходьбы к югу, в Форте Виннир есть лекари, лазарет, медикаменты. Сообщи остальным, — Альварес махнул рукой, указывая парню дорогу. — Пусть те, кто ранены, двигаются туда. Там вам окажут помощь. Понял?
Парнишка сглотнул и слабо кивнул головой. Очевидно, беднягу мутило.
— Солдаты в городе есть? — напоследок спросил мушкетер.
— Вроде кирасиры были. Только их говорят, перебили почти всех. Остальные пытаются удержать подходы к замку Арн, чтобы защитить губернатора и кардинала.
Лицо Альвареса перекосилось так, будто у мушкетера разом заболели все зубы. Оставшиеся в живых солдаты, и наверняка вся гвардия, стянута в центр, чтобы защитить Арн и губернатора. О простом народе никто, как всегда, не думал. Брошенные на произвол судьбы ремесленники и селяне должны были спасать свои жизни самостоятельно. Ладно. Теперь главное — войти в город.
Мушкетер отпустил рукав парнишки и тот, едва переставляя ноги в дорогих ботфортах, шатаясь, побрел по дороге вслед за беженцами.
— Рота вперед! — скомандовал Альварес, пустив своего коня вскачь.
* * *Мари удалось догнать вора почти у Прибрежных Вод. Он замер, вжавшись в стену здания Адмиралтейства, и не отрываясь смотрел в сторону причалов.
— Эй, мелкий жулик! — рявкнула Мари. — Меня по твоей милости чуть не съели.
Вор тут же обернулся с перекошенным от ужаса лицом. И приложил палец к губам.
— А ну иди сюда, и клянусь всеми чертями Пекла, я научу тебя помогать людям! — еще громче крикнула Мари, вынимая из ножен саблю.
— Да тише ты, дура! — вполголоса рыкнул Грасс, подзывая ее жестом к себе. — Иначе нас тут обоих сожрут.
Мари нахмурилась и направилась к стене Адмиралтейства, за которой прятался вор.
«Чего это он тут указывает?» — мысленно возмущалась она. — «Ну, ничего, сейчас я ему покажу, как бросать в беде беззащитную девушку. На всю жизнь науку запомнит!»
Она подошла к углу здания, выглянула. И застыла в оцепенении.
Картина, от которой не мог оторваться вор, и вправду была эпичной. От причалов прибрежных вод отчаливали последние корабли. На мостках царила суета, стоял крик и гвалт. Разношерстный люд бежал, пытаясь добраться до лодок. Многие вплавь пытались добраться до отходящих кораблей. Все кричали, молили о помощи, просили подождать. А им на пятки наступала целая армия мертвецов, заставляя живых двигаться быстрее. Вот орущий паренек с перекошенным от ужаса лицом споткнулся о брошенный кем-то сундук и рухнул на доски мостков. На него тут же навалился пяток мертвецов, принявшихся рвать на части завопившую от боли жертву. Вот какой-то очень уж быстрый мертвяк в два прыжка настиг бежавшую девушку, одетую в дорогущее платье и сбил ее с ног, впиваясь в плечо. Рядом несколько зомби вцепились в притормозившего мастерового, повалив его на мостовую. Вот несколько человек прыгнули в лодку, а следом за ними в смоленые борта вцепились сразу два мертвяка, заползая внутрь и сбивая людей на деревянное дно.
Люди бились с мертвецами и друг с другом, пытаясь отвоевать место на скамье. За борта переполненных лодок, которые едва не черпали воду, хватались новые люди, пытаясь влезть внутрь. В ход шли весла, сшибавшие бедняг в воду и отпихивавшие их от суденышек. Здесь царила едва ли не большая жестокость, чем на пирсе. Прибрежная вода у причалов быстро окрашивалась в красный цвет.
