Захар Петров - Муос: Чистилище
Вере не хотелось уходить от диггеров. С тех пор, как когда-то она ушла от них со следователем, жизнь её превратилась в череду войн и убийств. Ей казалось, что она занимается настоящим делом, но почему же теперь пролитая ею кровь как будто подступает к её же горлу? Если бы можно было остаться с диггерами, будто бы не уходила от них вообще, и вычеркнуть эти годы из своей памяти…
— Я думаю, что Зоя потом всё-таки согласится с тобой встретиться, — совсем уже другим тоном говорил с нею Жак.
— Она даже не захотела видеть меня. Я же просила только суда.
— Ты рассуждаешь, как следователь. Так, конечно, проще: осудили к смерти, которую ты не боишься, и ты в расчёте. Нет, пусть то, что в тебе свербит, мучает тебя долго, — в этом заключается истинное раскаяние, за которым следует прощение. Но я-то тебя простил, и если бы ты когда-то решила снова стать диггером, забрал бы тебя в свою бригаду, что бы там не говорила Зоя.
Последние слова Жак проговорил слишком поспешно для диггера и слишком эмоционально. Вера посмотрела на него — это получилось снизу-вверх, так вырос этот диггер, который когда-то учил её диггерским премудростям. Она вспомнила, как Жак не хотел, чтобы она уходила из бригады. Неужели он…
— А ты сейчас…
— Я сейчас один, — не дал договорить Вере Жак. — Ты помнишь Улю?
Улю Вера помнила — тогда это была девчонка из бригады Антончика годами двумя младше Веры.
— Мы были с ней. Она догадывалась о моих мыслях и старалась мне заменить тебя, всё делала, как ты. Даже ногами научилась драться, как ты, а может быть, и лучше, чем ты… Просто я всё надеялся, что ты вернёшься. А потом эта война и твоя роль в ней… Тогда мы и стали с Улей… Она была беременна, поэтому я оставил её в другой бригаде, в оседлой. Их осадили республиканцы. Там, в убежище, во время осады она и родила мальчика, который потом умер у твоего Пахи на руках…
Вера опустила глаза, комок подступил к горлу. Жак, конечно же, прав, ей намного было бы легче, чтобы диггеры осудили её к смерти. Она бы не оправдывалась — она бы посыпала голову пеплом и была б готова на любую смерть. И те несколько дней отсрочки, которую дали бы ей диггеры, она бы использовала сполна, а потом бы ушла в небытие, смерть была бы для неё избавлением. Но ей суждено эту тлеющую боль носить в себе столько, сколько ей отмерено жить. И это не Пахе, а ей должен в видениях являться младенец с выжженными газом глазами — сын Жака, которого он так и не увидел.
— А как Паха и Саха? Я имею в виду, как диггеры? — ни к чему спросила Вера, чтобы перевести разговор с этой тяжёлой для неё темы.
— Да какие они диггеры, — ответил Жак, не обрадованный уходом от разговора Веры. — Ну не гнать же их было обратно, когда они у нас появились. Там бы их быстро следователь за дезертирство на каторгу сослал. Пришлось дать им поиграть в диггеров. Они, конечно, ребята добрые, сильные, ловкие, упражнения диггерские быстро усваивают. Но диггер заключается не в теле, а в сердце и уме… Забирай их с собой побыстрее, пока они нас своим шумом не выдали. Мы и так специально для них «разведку» придумали, чтоб меньше в убежище находились.
Помолчав, Жак попытался вернуть разговор в желаемое русло:
— Я про Улю и сына сказал не для того, чтоб тебе сделать ещё больнее. Я думаю, что всё идёт как поётся в Песне Хаоса — все или почти все так или иначе погибнут. Может, так и лучше, что они ушли к Богу в начале Хаоса.
Жак сделал долгую паузу, как будто думая, стоит ли говорить то, что у него на уме.
— Что бы ты ни натворила в своей жизни, я уверен, что Дева-Воин из Песни Хаоса — это ты. Ангелы и демоны сошлись в битве за твою душу, но выбор за тобой — с кем ты останешься, тому и будет дан шанс. Поэтому, даже если ты вернёшься к диггерам и не будешь со мной, даже если уйдёшь в другую бригаду — я всё равно буду рад тому, что этот шанс ты подаришь диггерам.
Почему-то именно сейчас Вера приняла для себя важное решение, которое тут же сообщила Жаку:
— Там, Жак, есть один человек, очень хороший человек. Если мне суждено выжить, я буду там, где он. Так говорит мне моё сердце…
4
— Второй Следователь, вами инициировано доследование дела по обвинению Шестого следователя. Вы включены в состав следственной группы. Вы лично проверили полноту и объективность следствия, проведенного остальными следователями. Вы утверждаете, что все действия, в которых мною обвинена Шестой следователь нашли своё полное подтверждение. И при этом вы настаиваете на невиновности обвинённой. Как это понимать?
— Начсот, Шестой следователь невиновна. Все совершённые ею действия были продиктованы следственной тактикой по проверке информации о совершённом преступлении.
— Второй Следователь, данная информация подтвердилась? Есть обвиняемый в совершении данного преступления?
— Начсот, есть два обвиняемых в совершении преступления, установленных по результатам проверочных действий Шестого следователя.
Вера переводила взгляд то на начсота, то на Второго Следователя, который говорил совершенно непонятные для неё вещи.
— Второй Следователь, два обвиняемых? Кто эти обвиняемые?
— Начсот, это вы и Первый Следователь!
В комнате следователей сверкнула невидимая молния и прогремел беззвучный гром. Никто не выдал своих эмоций, только очень внимательный наблюдатель мог заметить, как сосредоточились и напряглись присутствовавшие в этом помещении люди. Начсот с абсолютным спокойствием металлический голосом произнёс:
— Первый, третий, четвёртый, седьмой, восьмой и десятый следователи, обезоружьте второго и пятого следователей. Второй Следователь, вы обвиняетесь в государственной измене и клевете в отношении должностного лица Республики и в отношении следователя, в связи с чем исключаетесь из следственной группы по делу Шестого следователя и берётесь под стражу. После приведения в исполнение приговора в отношении Шестого следователя будет создана следственная группа по расследованию совершённых вами преступлений.
Несколько следователей приблизились к Вере и Второму Следователю с тем, чтобы забрать оружие, но они даже не шелохнулись. Вера не особо понимала, что происходит, но если бы Второй Следователь выхватил из ножен мечи, она бы сделала то же самое.
— Начсот, — твёрдым голосом сказал Третий Следователь, который даже не сдвинулся с места по команде начсота. — В соответствии со сто сорок шестым параграфом, следователь имеет право предъявить обвинение любому лицу без исключений. Мы обязаны выслушать суть его обвинения и только после этого принять решение о том, является оно ложным или нет. Учитывая, что из числа необвинённых я являюсь самым старшим следователем, до окончания слушания принимаю руководство следотделом на себя. Второй Следователь, доложите информацию.
— Третий Следователь, в рамках доследования я проверял факты совершения действий Шестого следователя. Всё, в чём она была обвинена, имело место в действительности. Проверочные действия я проводил по установлению косвенных обстоятельств, поводом для которых явились действия Начсота по искусственному удалению меня из процесса расследования дела по обвинению Шестого следователя. Очевидно, Начсот действительно заподозрил меня в определённой пристрастности по отношению к Шестому следователю, так как именно я её подобрал. Подобная пристрастность, даже с точки зрения Начсота, никак не могла сказаться на объективности расследования, но могла значительно повысить скрупулёзность его проведения с моей стороны, так как Шестого следователя я знаю с её детства и поэтому обладаю большей информацией о некоторых её психологических особенностях. Мною был осуществлён допрос Шестого следователя. Из её показаний, а также некоторых моих личных наблюдений была рассмотрена версия о возможной недобросовестности Первого Следователя. Поэтому я перепроверял то направление расследования, которое ему было поручено Начсотом.
Как известно, Первому Следователю было поручено наиболее сложное следственное действие — осмотр места происшествия и трупов по факту несанкционированной боевой операции, проведённой Шестым следователем в переходе возле каторги «Динамо». Мною был проведен повторный осмотр, допросы работников похоронной команды, осуществлявших перевозку и захоронение трупов, эксгумация и повторное исследование трупов, осмотр их одежды. По результатам прочтения озвученного здесь без меня Первым Следователем рапорта, мною выявлены существенные расхождения между тем, что якобы увидел Первый Следователь, и тем, что увидел я лично. Например, им не было озвучено, что один из уничтоженных в ходе боевой операции неизвестных был одет в униформу следователя, причём, судя по всему, это была не подделка, а именно подлинная униформа следователя. Первый Следователь, вам вопрос: где эта форма?
