Александр Шорников - Тело сдал - тело принял
Вскоре после полудня караванщики остановились, остановился и "хвост". Путешественники еще не вступили на Плато Дикарей, поэтому все беззаботно разбрелись вокруг в поисках хвороста.
Сухого низкорослого кустарника вокруг было в изобилии и вскоре, десяток костров весело пылали вокруг. Со стороны каравана стоявшего неподалеку потянуло жареным мясом, торговцы везли с собой живых баранов на телегах и могли по мере надобности ими питаться.
— Эх, хорошо живется караванщикам!. Всё они с собой возят и мяса у них есть, и воды в изобилии. — завистливо сказал тощий парень, глядя на костер, где жарилось мясо.
Парень вздохнул и захрустел лепёшкой, запивая водой из высушенной тыквы. Остальные молча с ним, согласились, перекусывая, чем Бог послал. После того как все немного насытились, снова пошли разговоры о том, как хорошо они заживут когда, наконец, доберутся до Кины.
Другие хотели идти дальше в другие города, где они слышали ещё лучше, чем в Кине. Если послушать их нехитрые умозаключения, из которых выходило что, стоит им только появиться там, как все они быстро разбогатеют. Худой коротышка с перебитым носом, одетый в тряпьё, начал вслух мечтать, что у него будут четыре жены.
Толстяк презрительно на него посмотрел.
— Да ты с одной то не сможешь совладать, а тебе сразу четыре подавай. Да и не любят женщины таких тощих как ты, — тут толстяк важно погладил себя по брюху, — они любят мужчин в теле, таких как я.
Тощий вскинулся и начал яростно доказывать, что это не так. Разгорелся спор, тема была животрепещущая, все разом загомонили и принялись обсуждать женские прелести, и мужские достоинства. Никитину вскоре надоело слушать их пустую болтовню и он, подхватив свои вещи, направился к большому камню, покрытому жёлтым лишайником, который давал небольшую тень.
Землянин кинул на землю шкуру и с облегчением вытянул усталые ноги, руки тоже сильно болели, попробуй, потаскай целый день, тяжёлый посох килограммов под пять весом.
Над головой у него невесомой тенью проплыл птичий клин. Птицы проплывали на большой высоте, направляясь туда, куда следовал их караван.
— Эх, мне бы так! — вздохнул Сергей, провожая птиц завистливым взглядом и стягивая с ног свои мокасины.
На одном из них немного разошёлся шов, и Никитин принялся зашивать свою нехитрую обувку. Некоторое время спустя к нему присоединился Гранх и ещё один пожилой наёмник, который при ходьбе заметно прихрамывал.
— Это Пифат — представил того Гранх.
Никитин слегка привстал и приветливо кивнул. Наёмники тоже устроились в тени рядом с ним. Немного погодя Пифат начал осторожно прощупывать его о том, куда он направляется. Сергей особенно не скрытничал. Сказал, что сперва поживет немного в Кине, а потом пойдет за переход.
— Я ещё молод и, прежде чем остановиться где-нибудь окончательно, хочу сперва посмотреть мир. — добавил он.
Что бы расположить к себе собеседников, Никитин вытащил из рюкзака небольшую дыню. Угощение, было с благодарностью принято и Пифат, быстро разрезал её своим ножом на шесть долек. Некоторое время все смаковали дыню, сплёвывая косточки.
Потом когда с угощением было закончено, старые вояки начали осторожно выяснять, не хочет ли он пойти в наёмники. Землянин не стал с ходу отвергать это предложение, поскольку передвигаться в таких компаниях было более безопасно, чем одному.
С другой стороны он плохо ещё представлял нравы, царящие в таких отрядах. Несмотря на то, что они расписывали ему всё в радужных тонах, о многом они явно не договаривали. Никитин это прекрасно чувствовал, но продолжал играть из себя наивного юношу. В конце их разговора ему даже пришла в голову мысль:
— А не работают ли эти шустрые старички банальными рекрутёрами?.
Из их продолжительной беседы выяснилось, что многие отставные наёмники держат трактиры, вокруг которых, так сказать тусуются временно находящиеся не у дел вояки. Наёмники подробно описали ему два таких места в Кине, у входа в один из них был прибит медвежий череп, а отличительной приметой другого являлся череп буйвола. Через некоторое время Никитин задал давно мучающий его вопрос:
— Скажи Гранх, а, сколько платят наёмниками?.
Пифат, услышав его вопрос, только мрачно сплюнул, Сергей даже немного вздрогнул — его слюна была окрашена в красный цвет. Не туберкулез ли у него?. Но загадка разрешилась быстро, ветеран вытащил из своего мешка небольшой красный корешок и кинул его в рот. Гранх тоже взял у него один небольшой кусочек и последовал его примеру. Пифат протянул кусочек корня и Сергею, но тот отказался. Наёмник пожал плечами и сунул корешок обратно в мешок.
Немного разжевав корень, и потянув, таким образом, время Гранх неохотно ответил:
— Это, смотря к кому, на службу попадёшь парень. Караванщики, вон эти например — он кивнул головой на расположившихся неподалёку от них караванщиках- платят нашему брату ну, может быть по золотому за пять дней. Правда, золото здесь дрянное. А если поход опасный то и две кругляшки дают, но это если у него всё есть.
Заметив недоумённый взгляд Сергея, Гранх пояснил:
— Ну, это если у тебя есть кожаная куртка с бляхами, нож или кинжал, ну и само собой копьё со щитом.
— Много так же зависит и от командира, как он договорится с нанимателем. — вмешался в разговор Пифат. — Если дело опасное и все хорошо вооружены, то можно поторговаться и за две-три золотые монеты в день. Ну и конечно кормёжка от пуза. Ну, это только за опасные дела, а так если в ватаге платят один золотой за десять дней, то нормально. Ну а когда добыча богатая, то бывает и по тысяче монет на брата приходится.
— Ну, три монеты это ты загнул Пифат, — встрял в разговор Гранх — пообещать то они могут, и пять, а вот как дело дойдёт до расплаты. Помнишь, как нас Одноглазый тогда нанимал?. Копчёный тогда говорил, что дело верное, а кто из нас тогда вернулся из сотни ребят?. Ты, я да еще восемь человек, ты вон до сих пор прихрамываешь. А выплатил он нам всем по две монеты, что, мол, если дело не сделано, то нет и денег.
Пифат с силой ударил по камню кулаком.
— Попадись мне этот Одноглазый без своих собак, я ему шею сверну!.
Наёмник разразился отборной руганью, его глаза налились кровью. Гранх положил руку ему на плечо и успокаивающе похлопал по плечу.
— Ладно, не горячись, у него охранников было человек двадцать, а нас-то всего восемь, да и те все полумёртвые, эти горцы нас тогда из засады хорошо потрепали.
Ветераны немного помолчали, вновь переживая происшедшее. В это время замычали быки, и караванщики начали неспешно двигаться, нисколько не заботясь, пойдёт ли "хвост" за ними или нет. Народ вокруг тоже начал суетится, и собирать разложенные вещи, минут через пять все быстрым шагом начали нагонять караван.
Нелюдимый клан со своими животными уже успел пристроиться поближе к каравану, Гранх и Никитин привычно пристроились за ними. Временами попутчики, идущие рядом, принимались заигрывать с молодыми девушками из этой группы, но они закутанные в свои лёгкие ткани, до самых глаз, не обращали на них никакого внимания.
А может быть, они просто не понимали торгового наречия. Судя по репликам, которыми изредка перебрасывались между собой их мужчины, они разговаривали только на каком-то своём диалекте. На этом языке разговаривали за Переходом, но Никитин благодаря памяти Инна-до, немного понимал их речь.
Память этого рыцаря плаща и кинжала хранила много интересной информации, кроме того, он оказался полиглотом. Никитин, которому иностранные языки давались с трудом, был этому очень рад. Из обрывков разговоров этих нелюдимых путешественников, Никитин с удивлением узнал, что всех этих женщин, они везут своим соплеменникам, у которых из-за болезни умерло много женщин.
Законы этого племени видимо запрещали им брать женщин чужой крови, и теперь они перевозили их, так сказать из мест, где женское население было в избытке.
Так неторопливо они и шли до самого вечера. Дорога начала потихоньку идти вниз, немного погодя горы раздвинулись, и перед ними открылось Плато Дикарей. Далеко-далеко почти у края горизонта горели яркие точки огней, видимо, это было стойбище аборигенов
Ужинали все без своих обычных шуточек, близость опасности действовала на людей не лучшим образом. Гранх несколько раз шутками пытался поднять боевой дух путешественников, но у него сегодня это не особо получалось.
Все мрачно сжевали свой ужин, поглядывая на эти огни, и улеглись спать, поскольку завтра, караван был намерен двинуться, с рассветом, об этом им сказал один из охранников каравана. Вскоре все вокруг него уже начали потихоньку похрапывать. Никитин ещё немного посидел, глядя на пляшущие языки костра, потом сходил на небольшую возвышенность, и оглядел плато.
Огни, которые он видел раньше, уже исчезли. Никитин прислушался, с плато долетали звуки похожие на звук морского прибоя — это шумели травы. В свете звёзд они казались морскими волнами, свободно гуляющими по равнине. Сзади послышались тихие шаги, это подошёл Гранх. Наёмник посмотрел на плато и хмыкнул.
