Галина Гончарова - Аз есмь Софья
— Скажи, что я от любви к тебе голову теряю, вот меня и сорвало. Ну, навешай девушке лапшу на уши! Ты же можешь!
— А тем временем?..
— Информация — наше все. Надо сделать так, чтобы отец не просто не женился — чтобы ему и ни на ком другом жениться не захотелось бы.
— У тебя есть чудотворная икона, и ты ей будешь молиться?
Софья фыркнула на Ванечку, который решил поехидствовать не ко времени.
— О, нет. Я что-нибудь придумаю. Все равно, ранее, чем через полгода батюшка жениться никак не изволит. Так что Алёша — на тебя вся надежда. Нужно, чтобы она оставалась в тебя влюблена, но пока никуда не сбегала. И отца не отшивала резко. Сможешь?
— Я все смогу. Сонь, ты точно что-нибудь придумаешь?
Софья крепко обняла брата — и Алексей на миг приник к ее плечу. Смешно сказать — иногда он ее воспринимал не как сестру, нет. Как матушку, которой и не знал толком.
— Алёшенька, братик мой родной, все для тебя сделаю, чтобы ты счастлив был…
— Сонюшка…
Софья думала, что судьба — дико ироничная штука. Переместиться в тело ребенка, чтобы воспитывать своего брата, как не воспитывала сына…?
Алексей попрощался и исчез за дверью. Ваня Морозов ненадолго задержался. Вспыхнула теплая улыбка.
— Завидую я Алешке. Мне бы такую сестру.
Софья крепко обняла друга за шею. Не положено?
Плевать! Никто не видит — и не донесет. А тепло человеческое — оно любому нужно, будь ты хоть царь, хоть нищий.
— Ванечка, я и так у тебя есть. И я, и Алеша — ты только позови. И есть, и будем…
На миг девочку стиснули крепко-крепко, а потом Ваня выпустил ее, взял за руку.
— Убил бы эту дрянь лупоглазую.
Теплые губы коснулись синяков на запястье прямо через шитый золотом рукав — и юноша ушел вслед за другом. Софья хлопнула глазами и постановила себе — заняться приятелем. Еще не хватало, чтобы он зверем на Наталью смотрел, а та заметила раньше времени.
Нет, все хорошо в свой момент.
Итак, как же мы можем заставить царя отказаться от брака и заодно разбить ему сердце? Вариант должен быть идеальным — второй попытки не будет.
Жалко ли Софье было отца?
Честно говоря — не очень. Это не жизнь, не здоровье, не власть — это просто операция по извлечению межреберного беса. Кому-то и похуже приходилось.
Мысль о том, что на старости лет Алексей Михайлович заслужил капельку счастья, Софье тоже в голову не приходила. Ну, заслужил. И что?
Теперь всю страну похоронить из-за его влюбленности?
Перебьется.
* * *Следующий месяц все шло, как по нотам.
Алексей Михайлович еще пару раз встретился с Натальей — и все больше очаровывался умной и скромной девушкой.
Алексей Алексеевич также встретился пару раз с Натальей. Но вот очароваться у него не получалось. Он оценил по достоинству и ум, и целеустремленность, но вот получить это сочетание в качестве жены — увольте.
Жена должна быть тылом, а не генералом, определенно.
Софья собирала сведения — и выяснила, что Матвеев отказал от дома царевичу Кахети — Ираклию. Мол, нечего на его воспитанницу пялиться бесстыже. Хотя по уверениям Филимона — там еще кто на кого пялился. Ну не любили, не любили Наталью Нарышкину.
Софья решила собрать сведения и об Ираклии — и полученное весьма ее порадовало. Но пока рано было форсировать события, требовалось время.
И время шло.
Переехал в Дьяково царевич Федор — и тут же попал под крылышко царевны Анны, у которой вовсю проснулся материнский инстинкт. Своих они больше с Воином не заводили, ограничившись двумя детьми, воспитывать малышей Анна сама не могла, Софья с Алексеем были почти взрослыми, а вот Феденька…
И то сказать, хоть и болезненный, ребенок отличался живым умом и любознательностью. И сильно прикипел к… Исааку Ньютону!
Да, когда Софья услышала от Глаубера эти имя и фамилию — она своим ушам не поверила. Но тем не менее уточнила — и пришла в восторг. Да, Ньютон. Похоже — тот самый. И что особенно приятно — неуживчивый и не слишком богатый. Не долго думая, в Англию полетело письмо с предложением крупной суммы и всяческих радостей, ежели достопочтенный сэр согласится переехать на Русь и жить при царевичевой школе. А также любые материалы и финансирование любых исследований. На сколько фантазии хватит.
Конечно, сначала Исаак не поверил. Но после переписки с Глаубером — а научный мир штука тесная, все локтями толкаются и больно — все-таки решился попробовать. Сильно он ничего не терял, по Англии гуляла Великая Чума, в Тринити-колледже к нему относились, как к серой посредственности — ну и кто ж выдержит? И в конце зимы 1669-го года сэр Исаак вступил на православную землю в Архангельске, с багажом из трех сундуков и одной собаки.
Надо сказать, его не обманули ни в чем. Первое, что сделал представитель царевича — это вручил Исааку деньги на обратную дорогу, ежели тот пожелает, а так же деньги на проезд, прокорм и прочее. А потом нанял возки — и дал в сопровождение трех усердных и смышлёных слуг. Так и получилось, что в конце весны Исаак Ньютон предстал пред царевичем Алексеем, а тот мгновенно препоручил ученого заботам тетушек — и опять сбежал в Москву.
Тетушки же, с подачи Софьи, поселили двоих ученых рядом и заказали Ордину-Нащокину все по списку. Ньютон, получив впервые в жизни в свое распоряжение целую лабораторию, да еще и учеников, которые, в отличие от нагловатых студентов, смотрели ему в рот и воспринимали все его слова, как высшую мудрость, даже чуть растерялся. Но потом принялся заниматься любимой наукой, вовлекая учеников в свои опыты.
С царевичем он познакомился совершенно случайно. Все-таки, как царский сын, Федор пока обучался отдельно — нельзя ж, чтобы он оказался хуже какого-либо плотника?
Ньютон как раз отдыхал в саду под цветущим деревом, Федор гулял там же — и неудивительно, что они встретились. А там…
Слово за слово, разговор, хоть и велся по-латыни, оказался интересен обоим — и на следующий день мужчина и мальчик опять разговорились. Софья, узнав об этом, пожала плечами и приказала не мешать. Да и что плохого в том, что мальчику интересна наука? Ежели — даст Бог, с Алексеем все в порядке будет, то царствовать Федору не доведется. Стало быть, надо чем-то его занять, а чем?
В церковь?
Ну вот не срослось уже у мальчишки. В этом умоленном гадюшнике разбираться — тоже талант нужен. А вот в ученые — дело хорошее…
Саму Софью намного больше занимала Нарышкина.
Царь влюблялся все больше — и пару раз в кругу семьи уже заводил разговор, что он мужчина еще молодой, а счастья каждому хочется. Алексей, которому уже основательно настучали по лбу и Софья и Иван, поддакивал отцу и даже как-то раз пошутил, что ежели батюшка сам женится, стало быть, ему невесту можно и не искать? Царь явно таял — ведь ему не придется преодолевать противодействие семьи!
Может, Марию он до конца и не любил, но с детьми-то привязанность так легко не разорвешь! Тем более — Алексей. Старшенький. Наследник!
Радость и гордость!
Царю и в голову не приходила мысль о предательстве Натальи. А сама Наталья…
Угар начинал проходить, но прекращать игру девушка и не думала. Царевич выглядел куда как более завидной добычей. Достаточно мягкий, чтобы им крутила сестра, а значит, и она сможет. И моложе, симпатичнее… определенно, им надо было заняться! Только вот бежать и венчаться он отказывался. Говорил, что обязательно должен получить отцовское благословение, так что пусть уж Наташенька старается в царских глазах не упасть, а он-де свой случай не упустит. Наталья и рада была стараться. Откажется царевич — остается царь. А он выглядел вполне очарованным.
Так прошло лето.
И в школу приехал дорогой гость — удалой казак Степан Разин. Софья ему обрадовалась, как родному. Были вещи, для которых годился только он. Но обрадовалась ему не только Софья — и девочка это подметила. Еще загорелись глаза у тетки Татьяны.
И еще бы им не загореться!
Степан казак в самом расцвете сил, старше ее лет на пять, да и царевне тридцать три года — хоть и не девочка, а все же…
Софья-то воспринимала ее не как старуху, коей она считалась в это время, нет! У нее в голове были живы мерки двадцать первого века — вот она и видела вполне себе интересную женщину. Неглупую, яркую, интересную, пусть со своими тараканами — но кто из художников или поэтов не наделен ими? Но…
Казака радушно встретил Алексей и принялся расспрашивать о житье-бытье. Надо сказать, был он весьма доволен.
В чем проблема была на Урале?
Да башкиры, татары и прочие друзья шалили. И с крестьянами у них все удавалось. Налететь, пограбить, порезать, пожечь…
С казаками такие номера не проходили. Они и сами горазды были в набеги ходить — и коса нашла на камень! Да как!
Со всего размаху, жалобно лязгнув и потребовав кузнеца.
