Диана Гэблдон - Барабаны осени. Книга 2. Загадки прошлого
Роджер врезался в стену плечом. Дерево хрустнуло, но устояло, хотя трещина заметно удлинилась. Роджер ударил снова – опять безуспешно. Тогда он в отчаянии ухватился за край одной из лежанок, зубами и ногтями выломал тонкое бревнышко и что было силы обрушил на поднятое колено. Бревнышко треснуло, и у Роджера осталась шестифутовая палка с заостренным концом. Зажав ее толстый край под мышкой и выставив перед собой наподобие копья, Роджер ринулся к выходу.
Он вылетел в мешанину тьмы и пламени, холодного воздуха и дыма, в шум, распаливший кровь. Увидел впереди темный силуэт и рванул к нему. Тот отскочил и поднял дубинку. Роджера влекло вперед, он не мог ни остановиться, ни ускользнуть, поэтому просто бросился наземь, и тяжелое навершие пролетело в каком-то дюйме от головы.
Перекатившись на бок, он взмахнул копьем, попав индейцу по затылку. Тот пошатнулся и упал на Роджера.
От индейца разило спиртным. Виски! Впрочем, удивляться было некогда. Роджер кое-как выбрался из-под грузного тела, встал на ноги и поудобнее перехватил свой шест.
За спиной кто-то крикнул, и он повернулся. Ногу свело дикой болью, и руки дрогнули, чуть не выронив импровизированное копье. Индеец, валявшийся на земле, вцепился в нижний конец, пытаясь отобрать палку. Угомонить его удалось лишь еще одним ударом.
Роджера шатало, он еле стоял на ногах, но все же повернулся к костру – огромному пламени, алой стеной вздымавшемуся до самых небес. Поверх чужих голов Роджер видел в его сердце черную фигуру, жестом благословения раскинувшую руки – их на пылающем шесте удерживали кожаные ремни. Длинные волосы вились на ветру, взрываясь снопами искр; голову словно озарял золотой нимб Христа.
А потом Роджера что-то треснуло по макушке, и он камнем рухнул на землю.
Сознание он так и не потерял, хотя двигаться или говорить не мог, но все еще слышал, что происходит вокруг. Роджера подняли, и пламя костра стало жарче; оно ревело в ушах. Господи боже, его хотят бросить в огонь! Ему удалось дернуть головой, и сквозь сомкнутые веки проник свет, однако упрямое тело отказывалось слушаться…
Рев пламени ослаб, но по лицу, как ни странно, скользнул горячий воздух. Роджер ударился о землю, покатился и замер, уткнувшись носом в грязь и раскинув руки и ноги. Под пальцами была сырая глина.
Он дышал; грудная клетка мерно двигалась сама собой. Мир понемногу замедлял вращение.
Издалека по-прежнему доносился шум; здесь же было спокойно, тишину нарушало лишь его собственное рваное дыхание. Роджер очень медленно приоткрыл глаза. Отблески пламени плясали на бревенчатых стенах. Хижина. Опять.
Из-за бульканья в легких он ничего не слышал. Роджер пытался затаить дыхание, но хрип не утихал, – и вдруг стало ясно, что эти звуки издает кто-то другой.
Сам не зная из каких сил, он привстал и повернулся, жмурясь от невыносимой боли в висках.
– Охренеть! – вырвалось у него.
Он потер ладонью лицо и моргнул, но мужчина футах в шести от костра никуда не делся.
На боку, запутавшись в малиновом пледе, с измазанным в крови лицом лежал Джейми Фрейзер.
Роджер тупо уставился на него. Последние месяцы он только и думал, что о встрече с этим ублюдком. А теперь вместо ожидаемого шквала эмоций испытывал лишь дикое недоумение.
Он снова с силой потер лицо, разгоняя туман страха. Что, черт возьми, Фрейзер здесь делает?
Когда мысли и эмоции пришли в единение, первым же осознанным чувством стала не ярость, не страх, а совершенно абсурдная, сумасшедшая радость!
– Это не Брианна… – бормотал он, и английские слова воспринимались до боли непривычно; он целую вечность не говорил на родном языке. – Господи боже, это не она!
Джейми Фрейзер мог оказаться здесь лишь по одной причине: он явился, чтобы его спасти. Потому что так велела ему Брианна. Что бы ни отправило Роджера в этот ад – случайная ошибка или козни врагов, – Брианна была совершенно ни при чем.
– Не она, – повторял он снова. – Не она…
Его трясло; сказывались и последствия удара, и испытанное облегчение.
Роджер уже думал, что опустошен навеки, как вдруг в сердце обнаружился мягкий теплый комочек. Брианна…
Снаружи донеслась новая череда воплей и улюлюканья, пронзая голову Роджера сотнями тупых булавок. Он вздрогнул, и новообретенная радость отступила под натиском других чувств.
Умереть с верой в любовь Брианны лучше, чем без нее… но лучше бы вовсе не умирать… Роджер вспомнил, что видел снаружи, и к горлу подкатила тошнота.
Он кое-как подполз к Фрейзеру, надеясь, что тот еще жив. Так и было – из раны на виске текла кровь, однако жилка на горле пульсировала ровно и размеренно.
Под сломанной лежанкой стоял кувшин с водой; Роджер смочил край пледа и принялся вытирать Фрейзеру лицо.
Тот заморгал, закашлялся и поперхнулся, повернул голову набок, и его стошнило. Потом вдруг распахнул глаза… Роджер не успел и шелохнуться, как над ним навис Фрейзер, стоя на одном колене и держась за кинжал, спрятанный за подвязку.
Роджер невольно вытянул перед собой руку. Фрейзер моргнул и, застонав, тяжело осел на земляной пол.
– А, это ты, – буркнул он. И тут же снова встрепенулся. – Клэр! Моя жена, где она?
– Клэр?! Вы привели сюда женщину – в этот вертеп?!
Фрейзер наградил его неприязненным взглядом и, вытащив кинжал, посмотрел в сторону выхода. Тот, как всегда, был закрыт шкурой. Вопли окончательно стихли, хотя голоса по-прежнему гудели, словно снаружи шел оживленный спор.
– Там охранник, – предупредил Роджер.
Фрейзер снисходительно усмехнулся и одним гибким движением, как ягуар, поднялся на ноги. Из раны струилась кровь. Он на цыпочках пробрался вдоль стены и кончиком кинжала оттопырил край шкуры.
Затем, скривившись, опустив шкуру на место, вернулся к кострищу и сел.
– Там их с десяток, не меньше. Это вода?
Роджер молча отдал ему тыквенный черпак. Фрейзер напился, умыл лицо, остальное вылил себе на макушку. Смахнув последние капли, он наконец поднял налитые кровью глаза.
– Уэйкфилд, верно?
– Здесь я предпочитаю свое настоящее имя. Маккензи.
– Ага, я слышал, – невесело хмыкнул Фрейзер.
Рот у него был таким же широким, как у Брианны. А еще он точно так же поджимал губы.
– Я ошибся насчет тебя, Маккензи, – чтоб ты знал. И пришел сюда, желая эту ошибку исправить, хотя, может, такого шанса у меня не будет. – Он взмахнул рукой, указывая на дверь. – Пока прими мои извинения. Захочешь сатисфакции, я к твоим услугам. Только попросил бы тебя немного подождать, пока мы не выберемся отсюда.
Роджер изумленно вытаращил глаза. После всех этих бесконечных пыток мысль о дуэли с Фрейзером казалась бредом… хотя бы потому, что им отсюда не выбраться.
– Хорошо, – пробормотал он.
Какое-то время они сидели в тишине. Костер почти прогорел, но подкормить его было нечем – охранники на всякий случай вынесли все обломки лежанки.
– Что там произошло? – спросил наконец Роджер, кивая в сторону двери.
Фрейзер протяжно выдохнул. Роджер только теперь заметил, что тот с болезненной гримасой прижимает к себе правый локоть.
– Будь я проклят, если знаю.
– Они сожгли священника? Он мертв?
Все и без слов было понятно, но Роджер не мог не спросить.
– Так он был священником? – удивленно вскинул Фрейзер рыжую бровь. – Да, мертв. И не только он.
Фрейзер не понял, почему вдруг застучали барабаны, и все потянулись к большому костру. Индейцы что-то активно обсуждали, но он не так хорошо знал их язык, чтобы разобрать, о чем речь, а Иэн куда-то подевался.
Белых никто не приглашал, хотя и прогонять их не стали. Так вышло, что они с Клэр оказались в толпе, среди любопытных зевак, когда вперед вышли старейшины, и шаман что-то гневно заговорил.
– Они вывели белого, привязали его к шесту и принялись пытать… – Джейми замолчал, и глаза у него потемнели. – Вот что я скажу, парень, – видел я, как французские палачи измываются над осужденным, а те молят о смерти. Так вот, им есть чему поучиться у дикарей. – Фрейзер жадно прильнул к черпаку с водой. – Я пытался увести Клэр. Кто знал, вдруг мы следующие на очереди.
Однако толпа плотно их обступила, не давая лишний раз шелохнуться. Выбора не было – пришлось стоять и смотреть.
У Роджера пересохло во рту.
– Он… кричал?
– Нет, – тихо ответил Фрейзер. – Он умер достойно… по их меркам. Ты его знал?
Роджер кивнул. Трудно смириться, что Александра больше нет. Он умер… что же ждет его на той стороне? «Мне не получить прощения». Нет, невозможно, Господь милостив…
Роджер тряхнул головой, отгоняя непрошеную мысль. Фрейзер не рассказал и половины увиденного, там явно творился сущий кошмар. Горец по-прежнему с тревогой смотрел на дверь. Ждет подмогу?
– Сколько с вами человек?
– Мой племянник Иэн.
– И все?! – изумился Роджер.
– А ты чего ждал – что я приведу семьдесят восьмой гвардейский полк? – едко спросил Фрейзер. Он встал на ноги, по-прежнему баюкая руку. – Зато я привез виски.
