Владимир Боканов - Хроники Арта. Дважды Меченный
– Как так предрекла? – в голосе юноши послышались нотки сомнения.
– А вот так. Примерно полтора года назад я наконец выиграл первые в своей жизни Апорийские игры. Почему первые, спросишь ты? Так уж получилось. То травмы, полученные в предыдущих боях, то не вовремя подхваченная простуда, из-за которой я провалялся в горячке три недели, то прямой приказ Мария, обтяпывающего какие-то свои темные делишки, не давали мне дойти до финала. Но в тот раз я своего не упустил. В заключительном поединке я сразил самого Пария Черного, личного телохранителя Гнея Великого.
– А я думал, что на арене сражаются только рабы, – растерянно протянул Арт.
– В основном так оно и есть. Мало кто согласится выйти против обученных в лудусе бойцов, которым нечего терять, кроме собственных оков. Но встречаются среди веспийцев и такие безумцы. Для них смертельные поединки на арене являются своего рода развлечением, заставляющим кровь быстрее бежать по жилам. К тому же свободные веспийцы, в отличие от рабов, всегда имеют преимущество в броне и оружии. Мы сражаемся в том, что нам дадут, а они ограничены в выборе лишь толщиной собственного кошелька. Это, кстати, Черного и сгубило. Жара, как сейчас помню, тогда стояла необыкновенная, а он вышел на арену в полном воинском облачении. Не поверишь, но из-под глухого забрала валил самый настоящий пар, когда я наконец-то воткнул гладиус ему в глотку. Я был уверен, что мне как победителю вручат наконец долгожданный рудий. Я ждал. Я в предвкушении трепетал каждой клеточкой своего измученного тела. А проклятый Гней в очередной раз посмеялся надо мной. Он, видите ли, был сильно привязан к Парию. – Антоний презрительно фыркнул. – Короче, «обрадовали» меня сотней золотых да лавровым венком. В ту ночь меня впервые посетили мысли о самоубийстве. Пойми меня правильно, Арт. Я никогда не испытывал большого удовольствия, калеча таких же, как я, рабов-бедолаг. Все эти годы лишь грезы о мести не давали мне сойти с ума. А тут оказалось, что все мои планы пошли прахом из-за очередного каприза императора. Как тут было не отчаяться? Помню, я тогда в одиночку выжрал целых четыре кувшина вина, желая хотя бы на время заглушить образовавшуюся внутри меня пустоту. – Гай вздохнул. – Зря старался. С трудом заснув лишь под утро, я обнаружил себя лежащим на знакомом алтаре. Том самом… Помню, мне тогда было очень холодно. Ветер, казалось, пробирал до костей, заставляя мои зубы стучать без остановки. «Ты что это задумал, глупец? Смерти ищешь? – Властный голос ворвался в мое изможденное думами и возлиянием сознание. Во мраке ярко вспыхнуло обжигающее пламя, осветив худощавую сгорбленную фигурку, неторопливо теребящую простой шерстяной клубочек, по которому, однако, временами проскальзывали огненные всполохи. – Неужели ты слабее, чем кажешься?» «Прости меня, всемилостивая, – я сразу понял, с кем разговариваю, – но я не вижу иного выхода». «Зато я вижу, – загремело у меня в голове. – Верь мне. Не пройдет и полных двух лет, как ты снова получишь шанс обрести свободу. Только свобода, – мне послышался горький смешок, – она тоже бывает разная. Бывает полученная, словно подачка с господского стола, а бывает добытая в честном бою. Только какой из боев считать честным, решай сам».
Гай вздохнул, а потом продолжил:
– Очнувшись лежащим на кровати в холодном поту, я сперва подумал, что это был всего лишь сон, вызванный вином и моим общим дерьмовым состоянием. Но, как ни странно, умирать мне больше не хотелось. Я встал, умылся и вернулся к своим ежедневным тренировкам, постепенно забыв про странное видение. И только сейчас я понял, что не зря ты – человек из дальних краев, о которых никто не слышал, – был заброшен сюда примерно в то же самое время, полтора года назад. Ведь именно благодаря тебе свобода, которую, словно подачку, швырнул мне Гней, превратилась в нечто большее. Да, Арт, я верю, что не зря мы повстречались в стенах этого лудуса. Наши судьбы уже были сплетены воедино тогда, полтора года назад, когда я мечтал о смерти, а ты спасал «простую» старушку.
– Так это что же получается, – Арт нахмурился, – мы с тобой теперь как куклы на ниточках? Куда богиня дернет, туда и пойдем?
– Нет, не так. Лана может лишь даровать способности и слегка подтолкнуть в нужном направлении. Дать мудрый совет, так сказать. Но решать… Решать должны мы сами. Как в тот момент, когда я отказался прикончить тебя на арене. Или когда ты ни с того ни с сего протянул мне руку помощи и предложил возглавить восстание. Пойми, Арт, – Антоний благодарно улыбнулся юноше, – боги никогда напрямую не влияют на наши судьбы. Все их поступки являются лишь отражением наших собственных желаний. А теперь пойдем, друг мой. Не знаю, что нас ждет впереди. Однако готов поклясться копьем Урика, что скучать нам точно не придется.
Сноски
1
Здесь и далее в романе использованы стихи автора.
2
«Кровавый орел» – легендарная казнь времен викингов.
3
Ретории – гладиаторы, вооруженные сетью и трезубцем. Названы по имени народа, некогда завоеванного империей.
4
Анрикийцы – гладиаторы, сражающиеся вслепую. Названы по имени народа, покоренного Веспом.
