Штатский (СИ) - Ра Юрий

Колонна надвигалась как очень толстая змея, чья голова была очень хорошо видна и состояла из двух легковых машин и трех мотоциклов. Туловище уже не так хорошо виднелось, подернутое пылевым облаком, а хвост и подавно нельзя было разглядеть из-за сплошной стены пыли. Даже странно, подумал Александр, как они едут и никуда не врезаются? Потом вспомнил, как следовал в колонне боевой техники по пустыне во время срочной службы в армии. Как-как, чудом и исключительно благодаря стальным нервам и пофигизму! Если в колонне и были танки, то увидеть это не представлялось возможным, танки и прочая гусеничная техника всегда едут в хвосте.

Голова, вернее легковушки почти поравнялись с занимаемым бугорком, по прикидкам председателя общества любителей природы, её уже было пора любить, вот прямо совсем пора! Ну-у-у… Ну⁈ Он навел прицел на первый автомобиль, по его прикидкам начальство всегда едет впереди, чтоб не глотать пыль подчиненных. А потом разглядел на одном мотоцикле с коляской пулемет и перенавелся на него. Командиры — это правильно, но пулемет надо гасить раньше. Автомобилями он велел заниматься Василию сразу после взрыва. Вот сейчас, вот…

И всё равно взрыв раздался неожиданно. Парамонов даже потерял полсекунды, что оказалось в плюс. Непривычный к езде по территории СССР фашист вместо того, чтоб дать по газам, затормозил. Пыльная строчка от попадания пуль затанцевала по дороге, потом пули перескочили на мотоциклиста, ударили по седоку люльки — достаточно! Рядом Василь посылал пулю за пулей в легковушку, она уже встала. А вторая выруливает, значит это цель пулеметчика. На, сука! Короб опустел или клин? После разберем! Смена диска, передернуть затвор — пара секунд на всё, и по грузовику, по второму, по…

Повторная детонация чего-то военного примерно в том же месте, где стоял столб от первого взрыва, не такая громкая, но приятная как бонус от туроператора. Она давала надежду на дополнительный десяток путёвок в Вальхаллу для птенцов Третьего Рейха.

— Меняем позицию! Сейчас начнется!

А уже началось, кто-то умный и недоконтуженный начал лупить в ответ по их пригорку, так что кусты стали терять веточки. Мужчины ползком откатились назад и уже на карачках полезли в сторону, где у них была приготовлена вторая позиция. Вернее, не одна на двоих, а две односпальные.

Парамонову некогда было смотреть, как обстоят дела у Василия, он сменил очередной короб и теперь особо не целился, стреляя в замершую колонну. И нет, фашисты не оцепенели, просто один мотоцикл и два изрядно дырявых автомобиля с начальством (как Александр надеялся, тоже дырявым) перегородили дорогу. Головной грузовик, попытавшийся снести байк с пути, тоже поймал хорошую порцию, так что сейчас расчистить дорогу можно было только танком. Если танки есть, то они в хвосте, а перед ними еще одна куча железа и мяса. О! снова детонация! Это просто праздник какой-то!

— Валим отсюда! Васька, погнали нахрен!

— Чего⁈ Всё, командир? Уходим?

— Да!

Бросив на старой огневой позиции два пустых короба (жадность фраера сгубила), Парамонов со своим товарищем подхватили оружие и согнувшись в три погибели побежали под горку. Их выступление было окончено.

На месте встречи их уже ждали. Алексей и Генка сидели отдышавшиеся и довольные. Им не пришлось тащить на себе пулемет, пустые и запасные короба. Батарею, как и договаривались, они тоже не понесли.

— Ну как там? Получилось?

— А то ты, Генка, не слышал. Раз потом еще два раза рвануло, значит всё замечательно получилось. То ли боеприпасы взорвались в грузовой машине, то ли танк подорвался вместе с боекомплектом.

— Не, не слышал. Мы так быстро драпанули оттуда, всё боялись, что деревом накроет или башня сверху опять прилетит. Так что не слышали.

— Да это не потому, что бежали быстро, — с улыбкой вступил в беседу Алексей, — нас просто оглушило маленько. Сейчас вроде отошло, но всё равно звенит. Или словно строчит кто-то из автомата.

Все замолчали, а потом услышали — в лесу в самом деле раздавались выстрелы.

— Не понял. — Лаконично прокомментировал ситуацию председатель. — На хвост что ли сели? Откуда такой задор у господ фрицев?

— А в кого они стреляют, если мы тут? — Василий был само недоумение. Совсем сдурели?

— Не, не сдурели. Просто патронов много, чем рисковать, им проще кусты причесать из автомата в подозрительном месте.

— И чего будем делать? Бежим?

Все обратили внимание на Александра, который выпал из беседы и что-то царапал карандашом на клочке бумаги. Через минуту от выдохнул и скрутил бумажку в трубочку.

— Такая вот петрушка выходит, что прямо нам нельзя. И криво нельзя, и не предупредить Гната тоже нельзя. Геннадий, тебе задание: вот эту шифровку передаешь командиру партизанского отряда и на словах рассказываешь, что мы тут сотворили.

— А вы?

— А мы немного поводим немчуру по лесу. Через пару суток вернемся, когда хвост скинем. Не вести же их на хутор, сам понимаешь.

— А чего я сразу? Давайте, я в засаде буду, а пойдет пускай…

— Отставить пререкания, Петров! Ноги в руки — и бегом! От тебя зависят жизни партизан и возможность выполнения ими боевых задач. Автомат берешь и к партизанам. Понятно?

— Понятно, дядя Саша.

Эпилог

На сцене актового зала средней школы стояла старшая пионервожатая и смотрела в зал. Сказать, что ей было приятно видеть занятыми все места было бы неправильно — по-другому и не могло быть. Дело не только в дисциплине, просто на встречу с ребятами пришел сам Петров! И сейчас она объявляла его выход на сцену:

— Дорогие ребята! Сегодня у нас в школе состоится творческий вечер всем известного писателя-фронтовика Геннадия Павловича Петрова. Все вы конечно читали его новую книгу «Штатские». Все читали?

— Дааа!!! — Шумно и дружно ответил зал.

— Тогда встречайте нашего уважаемого гостя аплодисментами!

На сцену, слегка прихрамывая, вышел и коротко поклонился седой мужчина лет пятидесяти. Он сел за столик, стоящий посередине и придвинулся к микрофону.

— Здравствуйте, товарищи! — В его обращении было столько убедительности, что все сразу поверили — они и в самом деле его товарищи. Все, даже двоечник Семенов, до этого сидевший вполоборота к сцене.

— Здравствуйте! — Раздалось в ответ.

— Знаете, я как-то не любитель рассказывать. Если у меня есть, что поведать людям, я сразу это записываю в специальный блокнот, а потом вставляю в свои книги. Если мысль умная и приличная. Так что всё, что мог, уже написал. Давайте, вы просто будете мне задавать вопросы на интересные для вас темы, а я стану отвечать. Постараюсь не врать. — И все в зале засмеялись этой шутке. Дети помоложе смеялись, потому что взрослые и так не врут. А старшие ребята знали, что не врать взрослые не могут, им нельзя говорить всю правду. Кстати, в зале присутствовали не только пионеры, пришло даже некоторое количество комсомольцев, у которых не было обязаловки. Просто книги Петрова нравились, хотелось увидеть писателя вживую. И услышать.

— Товарищ писатель! — Сходу подскочила какая-то шустрая пионерка с бантами. — Скажите, а Генка Гаврилов в книге «Штатские», это же вы?

— Было бы глупо запираться, да герой списан с меня.

— Что, и его приключения не выдуманы⁈ Все-все? — Раздалось из зала.

— Кое-что изменено по разным причинам, но просто сочинять не было нужды. Тема войны, она такая, что не требует этого. Жизнь богаче на удивительные события, чем самая яркая фантазия любого писателя.

— И Мишка имеет прототип?

— Конечно. На самом деле он погиб достаточно быстро, мне очень не хватало своего друга. Видимо, поэтому в моей книге он жил и воевал дольше, чем это происходило в действительности. — Писатель посмурнел лицом. — Впрочем, наш командир отряда делил истребляемых фашистов на всех бойцов, включая погибшего Мишку. Он всегда мысленно был рядом с нами.

Среди многочисленных вопросов попадались каверзные, но всегда товарищ Петров старался отвечать честно, ребята это чувствовали. Порой он отказывался отвечать, мотивируя это военной тайной. И все его понимали. Только старшая пионервожатая, совсем молодая женщина, недалеко ушедшая из возраста комсомольской юности, порой морщилась. И от дурацких прямолинейных вопросов ребят, и от слишком прямолинейных ответов, как этот: