Трава зелёная (СИ) - Решетников Александр Валерьевич

Так, а чем его наполнить? Набором для пикника? Почему-то меня одолевают сомнения. Не знаю, как насчёт пикников, а поохотиться дворяне любят. И ездят на охоту большой толпой… Маловат наборчик будет. А обделённых нам не надо. Тем более мы изначально планировали прислать Воронцову водку. Зачем же отказываться от этой идеи? Если ему понравится, то присылать зарекомендовавший себя продукт можно постоянно. Правда, малыми партиями. Больше ценить будет. Дальше… Для водки нужна симпатичная тара… Сделаем! Попрошу помощи у Шварца. Думаю, изготовить бутылку, ему особого труда не составит. К бутылке нужны рюмки… Кстати! Я где-то читал, что если в стеклянную массу добавить оксид свинца, то получится хрусталь… А не заняться ли мне со Шварцем производством хрустальной посуды? Можно делать подарочные наборы, например, те же рюмки, и складывать их в небольшие шкатулки.

Шкатулки научу делать Скунса со Звонарём. Будут на них учиться столярному делу. А Сморчок и Тюлень станут готовить шихту для варки стекла. Главное, всё правильно организовать, чтобы ни Белкин, ни его дворня не догадывались, что и для чего они делают. А вот с формой для рюмок придётся расстараться лично. Иначе стандартных наборов не получится. К тому же металлическая форма намного облегчает работу. Выдувай в неё расплавленную массу и получай единообразный продукт. Но ладно, об этом после подумаем. Что ещё можно положить в дипломат? Блин! А ведь для водки тоже можно изготовить «шкатулку». Вырезать сексапильную матрёшку, а внутри неё «спрятать» бутылку. Прикольно же! Только одной матрёшки будет мало. Если дарить, то минимум две бутылки. Точно! А у матрёшки появится пара — петрушка. Итак: водка, рюмки…

Что ещё? Закуска? Эх, нет такой закуски, которая месяцами не портиться. Но о закуске пусть думает тот, кто станет пить водку. А вот нож не помешает. Тот же хлеб можно нарезать, или ещё чего-нибудь. Решено, сделаем с Прохором симпатичный нож. Он по моему рисунку откуёт клинок, а я замастрячу фильдеперсовую рукоятку. Кожаные ножны изготовит Гаврила. Классный набор получится. Кстати, было бы неплохо собрать простенький аккумулятор. Во-первых: с его помощью можно производить травление, меднение и латунирование стальных изделий. Например, вытравить на клинке ножа красивый рисунок, или изготовить прочные «золотые» иголки. Тем более, здесь иголки пользуются большим спросом. А раз есть спрос, значит, необходимо организовать предложение. Мне бабки нужны! Во-вторых: аккумулятор можно использовать для производства перекиси водорода, что сразу расширит поток возможностей. Отбеливание бумаги и ткани, обработка ран, окрашивание волос… Шварц от классного антисептика точно не откажется! Надо эту мысль запомнить…

— Есть у меня одна идея, Иван Данилович. Но без посторонней помощи мне не обойтись. Только вы сами знаете, что люди за просто так ничего не делают…

— Нету денег, Леонид Иванович, — Белкин сразу пошёл в отказ.

— А кто говорит про деньги? — загадочно улыбаюсь.

— А что, тогда?

Дальше я ему рассказываю о своей задумке. Материал для изготовления дипломата, ножа и кукол у него есть. Шихту для стекла Иваны намолотят столько, сколько надо. Но, чтобы варить стекло, требуются дрова. Много дров… Убеждаю в этом Белкина. Ага, хочу снабдить Шварца солидным запасом топлива. Опять же, будет чем заряжать пиролизную установку. После слов перехожу к наглядным пояснениям. Рисую дипломат и всё остальное. Сексапильные куклы не на шутку возбуждают Ивана Даниловича…

— Думаете, подобные вещи можно дарить? — Белкин переглядывается с женой, а у самого глаза так и горят…

— Эх, дорогой вы мой Иван Данилович, вам бы в Пите… Петербург съездить! Там повсюду обнажённые статуи, а уж голые амуры вообще счёту не поддаются! Сейчас в моде стиль барокко! — вещаю восторженно. — Почему бы не показать Михаилу Илларионовичу, что и вам не чуждо прекрасное? Но не просто прекрасное, а с русским колоритом! Такое даже императрица оценит.

— Думаете?.. — не выдерживает Мария Васильевна.

— Уверен! Правда, мне нужны лак и краски, чтобы кукол разукрасить.

— Не волнуйтесь, будут и лак, и краски! — твёрдо заявляет Белкин. — Сколько вам понадобится времени, чтобы всё сделать?

— Минимум две недели, Иван Данилович. Сами понимаете, сделать всё нужно качественно, дабы не ударить в грязь лицом.

— Что же, делайте. Если возникнут вопросы, сразу обращайтесь ко мне или к Марии Васильевне.

— Договорились, — киваю с довольной рожей. Надеюсь, поимею с этого дела по полной.

ГЛАВА 20

СОДОМ и ГОММОРА

Вчера весь вечер я был занят тем, что рисовал чертёж будущего дипломата. Увлёкся. В результате пропустил занятие по письму и чтению. Обычно я перед сном тренирую свой почерк и читаю книги, которые вёз Лионель Фишер. Какая-никакая, но практика в иностранных языках. Нельзя терять навык. Со своим слугой тоже упражняюсь в лингвистике. Лишние знания не помешают. Случись что, сбежим с ним в Швецию. Хотя, надеюсь, до этого дело не дойдёт. Мне вполне комфортно в Боровске.

Странная вещь — человеческое сознание. Весь вечер придумывал, как изготовить дипломат, но ночью почему-то приснился торт. Большой кремовый торт с крупными малиновыми розочками… М-м, вкуснотища! Хочу, хочу, хочу!!! Но Марфа, как всегда, обломала весь кайф. Раньше сексом не давала заниматься, теперь сладкое запрещает. Эх, что за жизнь? Придётся мне научить Кошкину делать торт, чтобы наши встречи стали ещё слаще. Правда, я торт делать не умею. Зато видел, как его делала Анна. Авось получится.

В двенадцать часов дня, закончив занятия с детьми, я собрался к Шварцу. Во-первых: хочу узнать стоимость «своих» цацек. Во-вторых: надо обсудить мои вчерашние задумки, заодно подарю ему зажигалку. Сговорчивее будет. Выйдя во двор, я увидел, как Емельян и Звонарь разгружают розвальни, гружённые ящиками со шлаком. Эти ящики мы с Прохором изготовили специально, чтобы шлак удобнее было грузить, перевозить, переносить и складывать. Намного лучше бочек, которые тут обычно используют, как тару.

— Далёко собрались, Леонид Иванович? — спрашивает меня Емельян, поднимая очередной ящик.

— На торг надо.

— Если подождёте, то я вас довезу. У меня там тоже дела.

— Хорошо. А где Прохор с остальными Иванами?

— Прохор в новой мастерской рукодельничает. Скунс вместе с ним. Тюлень мелет ваш этот… цемент. Сморчок по шатрам бегает, огонь поддерживает. Потом его Звонарь сменит.

— Короче, все при деле? — усмехаюсь.

— Ага! — отвечает Емельян и скрывается за углом дома. Как только он вернулся, снова полез с вопросами. — Леонид Иванович, а не подскажите, что за хитрый бур такой?

— Какой, такой бур? — включаю еврея.

— Да Прохор рассказывал, что вы придумали бур, которым в земле дырки удобно ковырять. Теперь собираетесь его сделать.

— Это не я придумал, — имею в виду принцип действия ручного бура, которым любят пользоваться рыбаки и дачники.

— А кто?

— Архимед. Слышал о таком?

— Нет, — трясёт головой Емеля. — Тоже француз?

— Грек он, — чуть не рассмеялся я.

— Значит православный? — всё-таки добил меня конюх.

— Ох, уморил, Емельян! — отсмеявшись, продолжаю наш диалог. А то мужичок смотрит на меня, как на блаженного. — Архимед жил две тысячи лет назад. Был самым известным учёным в мире. Христос тогда ещё не родился. В те времена греки исповедовали многобожие.

— Язычник, значит? — блин, всё не угомонится. Звонарь тоже уши греет…

— Наверное. Главное, что не дурак. Его придумки люди уже две тысячи лет используют для своего блага. Ладно, хватит болтать… Разгрузили?

— Ага.

— Тогда поехали. Время не ждёт.

Боровск, по моим понятиям, трудно назвать городом. Население всего две тысячи человек. Кабы не маковки церквей, то и от деревни не отличить. Сплошь деревянные дома среди узких улиц. Но если верить рассказам Емельяна, то город вполне солидный. Тем более центр уезда. В моём времени сказали бы: «Административный центр». А ещё конюх рассказал, что раньше город представлял из себя крепость, которую построили, чтобы отражать набеги степняков. Правда, крепость была не каменная, а деревянная. Это её и сгубило. В 1634 году случился большой пожар, который полностью уничтожил крепость. С тех пор город потерял своё оборонное значение и стал превращаться в купеческую вотчину. Всё правильно, когда ты стоишь на пересечении дорог, то глупо не заниматься торговлей.