Трава зелёная (СИ) - Решетников Александр Валерьевич
— Леонид Иванович! — раздался голос Белкиной.
— Здесь я, — отвечаю громко, и убираю украшения обратно в шкатулку. — Что случилось?
— Письмо пришло от Михаила Илларионовича Воронцова! — радостно сообщает Мария Васильевна.
Что-то меня её радость напрягает. Опасаюсь я этого Воронцова. Он-то всяко видел настоящего Фишера. Если обнаружится подмена, даже не знаю, что делать?
— Откуда письмо? — спрашиваю нейтральным голосом, выходя в общую залу.
— Я принёс, — улыбается стоящий у входной двери Иван Данилович.
Что-то рано он сегодня. Ну, да не впервой. Помню, в конце той недели тоже завалился домой засветло. И не один, а с каким-то купцом. Тот купец привёз два воза брёвен. Причём хороших брёвен. Можно сказать, строевой лес. А пошло всё на дрова и уголь. И того и другого уходит много. Во-первых: постоянно приходится поддерживать тепло в шатрах, которые установили над свежезалитым фундаментом. Во-вторых: мы с Прохором собрали печь для варки жидкого стекла. Производительность небольшая, примерно литр в день, но для добавки в цементный раствор хватает. В-третьих: кузнечные работы не прекращаются ни на день. Мало того, что мы изготавливаем разные новинки и приспособы, так ещё в хозяйстве отсутствует масса самых элементарных вещей. Если честно, подобное положение дел даже бесит. И виновата в этом жадность Белкина. Говорю ему:
— Нужна двуручная пила.
— Помилуйте, Леонид Иванович, зачем она?
— Как зачем? — искренне удивляюсь. — Брёвна разделывать.
— Не беспокойтесь, мужики и топорами обойдутся.
— Слишком много времени уйдёт, — продолжаю настаивать.
— Ну-у… Вы тогда подскажите Прохору, что да как, он её и выкует. Зря, что ли новый горн собирали?
— А где взять стальные заготовки? — задаю вполне логичный вопрос, при этом не перестаю удивляться наивности Ивана Даниловича: пилу быстро не выкуешь. Как минимум дня три придётся потратить на её изготовление.
— Эх, дорогой мой Леонид Иванович, тоже нашли проблему. Купцы-то не только лесом торгуют. А я, как вы знаете, должность имею судейскую. Все эти торгаши вот где у меня! — и Белкин продемонстрировал сжатый кулак.
Короче, я ждать не стал и купил пилу за свои деньги. Обошлась она мне в один рубль двадцать копеек. Цена же топора обычно гуляет в районе тридцати — сорока копеек. В общем, дорогая оказалась пила. Недаром в деревнях ими не пользуются. Проще попотеть с топором в руках. Лично меня такая философия не вставляет. Да, я потратился, зато «Иванушки International» всего за пару часов превратили груду брёвен в аккуратную поленницу кубов на пять. Правда, чуть пилу не сломали, уроды косорукие. Иначе прибил бы, гадов!
Когда Прохор принялся пережигать поленья в уголь, я снова чуть не начал плеваться. Сука, ну ведь знают, как из древесины гнать смолу и дёготь. Товар-то ходовой. Однако вместо рационального подхода, тупо сжигают возможную прибыль. Причём архаичным способом. Вот, что мешает сделать небольшую пиролизную установку? Столько всего сразу можно получить, помимо угля… Хотел, уже было, обратиться к Белкину с этим предложением, но передумал. Во-первых: мы с Прохором такую установку не сможем сделать. Надо на заводе заказывать.
Захочет ли Иван Данилович финансировать мою задумку? Во-вторых: допустим, Белкин оплатит изготовление пиролизной установки. А мне с этого, какая радость? Я и так подкинул ему кучу прибыльных идей, только что-то обратной отдачи не вижу. Взять хотя бы случай с буржуйкой… Да, парням в сарае не холодно. А меня простое «спасибо» ни хрена не греет. Поэтому я заказал пиролизную установку за свои деньги. Поставлю её во дворе у Шварца, уже договорился. Он тему быстро просёк. Тем более там найдётся, что применить в химии. Короче, я поступил по принципу: все яйца в одну корзину не складывают. Не хочется постоянно зависеть от Белкина.
— И что же пишет, уважаемый Михаил Илларионович? — спрашиваю я у своего работодателя.
— Сейчас, Леонид Иванович, расскажу… Дайте только раздеться. Кстати, а на вас очень милая душегрейка… Купили?
— Не совсем, — отвечаю с загадочной усмешкой.
Одежда, доставшаяся от Лионеля Фишера, мне абсолютно не подходила. Обувь вообще не лезла, а костюмы были узковаты. В результате я всё раздарил. Сапоги — Прохору, остальное — Гавриле. А то мой слуга ходил в каких-то обносках. Кроме подарков, ещё пришлось купить ему овчинный тулуп и шапку. В ответ он тоже расстарался, и сшил мне удобные зимние ботинки. Хорошо, что шкуру для ботинок не пришлось покупать. Её подарила Мария Васильевна. Она же сшила мне пару трусов и футболок, правда, из купленной мною ткани. Но больше с шитьём я к Белкиной не обращаюсь, зарёкся. Ага, вставила в обои трусы шнурочки из дрянной материи, те и порвались в самый неподходящий момент. Мало приятного, ходить в трусах, которые постоянно сползают.
Теперь Гаврила шьёт не только обувь, но и одежду. Хотя Мария Васильевна пообещала связать мне шапочку и свитер. Надеюсь, это у неё получится лучше. Зато несомненные успехи есть у моего шведа. После ботинок он смастерил мне овчинную безрукавку-душегрейку. Как раз дома ходить. Сегодня я надел её впервые. Гаврила, между прочим, сам купил материал. Продал что-то там из моих подарков и приобрёл качественную шкуру. Помимо душегрейки он ещё сшил спортивную одежду и бушлат. По-моему, неплохо. Правда, с примерками достал! По пять раз на дню кружил вокруг меня, словно шмель у цветка. Я уже стал опасаться, как бы не опылил. А то стану походить на Белкину.
Кстати, случай с трусами побудил меня внести в конструкцию спортивных штанов новый элемент — лямки через плечи. Длина лямок регулируется при помощи бронзовых пряжек. Их изготовлением занимался лично. Как говорится, вспомнил навыки литейного дела. Заодно озадачил своего слугу новым заказом… Костюмы этого времени мне абсолютно не нравятся, поэтому Гаврила шьёт для меня английский костюм-тройку. Плюс к нему по паре галстуков, рубашек и туфель. Работа реально увлекает шведа: столько необычных новшеств… М-да, хорошо Гавриле, а мой кошелёк изрядно похудел. Хороший материал стоит хороших денег. Сейчас только и думаю: как бы пополнить свою казну?
Ничего особого для меня в письме не оказалось. Да и писал Воронцов больше какими-то намёками. Что касается моей персоны, то Михаил Илларионович поинтересовался, мол, как там иностранный учитель, отвечает ли предъявляемым требованиям? Ага, напомнил про оказанную услугу. Белкины на этом месте заулыбались…
— Ох, и шутник Михаил Илларионович! Да такого человека, как вы, Леонид Иванович, днём с огнём не сыщешь. Уж мы отпишем ему, что нарадоваться не можем…
— Буду весьма польщён! — пытаюсь подыграть им.
Ну, да, Белкина понять не сложно. Всё мечтает, чтобы Степан попал в гвардию. А без протекции Воронцова это вряд ли получится. Слишком лакомое место. В принципе правильно, отец заранее беспокоится о будущей карьере сына.
— Леонид Иванович, — Белкин глядит на меня глазами кота из мультфильма про Шрека, — я думаю, что одной водкой Михаила Илларионовича не удивить. Чай в столицах всяких напитков хватает…
— И что вы предлагаете? — подозрительно кошусь на Ивана Даниловича. Не нравится мне этот жалостливый взгляд.
— Может, вы ещё чего посоветуете? Всё-таки были при дворе французского короля…
Я задумался… Что дарили людям в моём времени? Сразу отметаем достижения технического прогресса. А деньги? Нее, деньги здесь не подойдут. Во-первых: Белкин жадноват. Во-вторых: у него нет такой суммы, чтобы придворный хлыщ оценил её по достоинству и не один раз. Нужна какая-нибудь необычная безделица, которой не стыдно похвастать. Кстати, я как-то подарил Даньке подарочный набор для пикника… Весь набор помещался в симпатичный кожаный дипломат, обитый изнутри красным бархатом. Что-то мне подсказывает, здесь подобных «футляров» ещё не придумали. Так почему бы его не сделать? Особых сложностей не вижу. Из тонких дощечек соберу коробку, обошью её кожей, бархатом… Вот тебе и дипломат. С замочками тоже что-нибудь придумаю…
