Максим Глухманюк - Бездна Спаситель
Парни хихикнули.
– Не там ударение, да? – спохватился старик.
– Да, – улыбнулся Антон. – Нужно на первый слог.
– Так вот, – продолжил Ношик, – Пророчество говорит, что спасителем будет человек, который выберется из Храма Утонувшего Бога.
Старик помолчал.
– И вы первые, кому это удалось. За тысячи лет. Поздравляю!
Повисла тишина.
В костре лопнул уголек.
– И вы думаете, что мы… Или кто-то из нас… Спаситель? – спросил младший.
– Да, – пожал плечами старик.
Братья переглянулись.
– Это безумие какое-то. Мне страшно, – пробормотал Антон. – Мы не можем быть спасителями… Мы оказались здесь случайно.
– Когда я оказался здесь, – сказал Алексей. – то сразу же потерял носок. Спасители так делают?
Старик оценил шутку.
В голове Антона появилась странная мысль. Она взялась непонятно откуда… Она пульсировала:
– Он что-то недоговаривает… Этот старик… что-то недоговаривает!..
Антон поднял глаза на старца. Тот смотрел на него.
Прямо в глаза.
У младшего снова возникло неприятное ощущение… Бесконечные коридоры. Кругом холод. Статуи. Черный лед.
И голос…
Старик отвел пристальный взгляд.
Все прошло.
– Я рассказал вам, потому что вы должны были знать, – сказал старик. – Возможно, пророчество говорит про вас. А возможно и нет. Я… не знаю. Я слишком стар.
Небо осветила вспышка. Затем еще одна. И еще.
Надвигалась гроза.
Через несколько секунд в небе послышалось урчание. Внезапно поднялся ветер. Он принес прохладу и запах сырости.
– Пора спать, – сказал старик.
Он тяжело поднялся, оперевшись на трость. Его снова начало трясти, как лист на ветру.
– Сегодня вы переночуете в хижине моей внучки. Дорогу вы помните, – сказал старик и ушел.
Парни остались у костра одни. Они несколько минут просто сидели и смотрели на горящий уголь. Поднявшийся ветер раздувал маленькие искорки во все стороны. Багровое пламя было неестественно жидким. Оно лениво отрывалось от раскаленных углей и разлеталось в разные стороны. Растворялось. Дыма не было.
Наконец, Антон спросил:
– Что думаешь?
– Не знаю…
– Что будем делать?
– У нас есть выбор? – ответил Алексей. – Нужно спасать дядю.
– Но мы даже не знаем, как…
– Не спасем его – останемся здесь, – сказал Алексей. – И тогда придется спасать целый мир.
Небо озарила очередная вспышка. Раздался грохот. Молния ударила совсем недалеко. Дождь хлынул, как из ведра. Парни побежали в хижину Киды.
Лысые стражники по-прежнему патрулировали деревню. Они не обращали никакого внимания на ливень. На молнии. На гром. По-прежнему поглядывали в сторону парней с настороженностью. Но без агрессии.
– Они похожи на статуи храма… – мелькнуло в голове у Антона.
Безумие пыталось вернуться. Нащупывало слабые места. Ему нравилось в сердце Антона. Парень мотнул головой, вытряхивая дурные мысли.
Темнота перемешалась с дождем. Деревня увязла в этой темной мокрой трясине. Парни несколько раз заглядывали в очередную хижину, которая им показалась знакомой. Но каждый раз ошибались.
В первую они зашли смело. Но внутри были трое мужчин и женщина. Она кормила ребенка грудью. Когда братья вошли, женщина напугалась. Выкатила глаза. Но не закричала.
В двух других хижинах были старики.
Еще в одной оказался склад.
Отыскать дом Киды удалось лишь с пятого раза.
Девушка ждала братьев. В хижине был полумрак. Единственный осколок светящегося шара висел под самым потолком. В центре. На столе дымилось несколько палочек с благовониями. Горело пять свечей. Окон в хижине не было.
– Где вы так долго были? – спросила Кида.
– Мы потерялись, – сказал Антон.
– Стражники вас не донимали? Дедушка их предупредил, чтобы вас не трогали. Но я подумала…
– Нет, все в порядке, – сказал Алексей. – Они только оглядываются в нашу сторону.
– Настороженно, – добавил Антон.
– Хорошо. Вот здесь вы будете спать, – Кида указала вниз.
Несколько шкур лежало возле стола. Они были разного размера и цвета. Некоторые были пушистыми. Кажется, у одной из шкур имелся хвост. А может, это была лапа. Братья сели на них. Девушка осталась стоять.
– Ложитесь. Я должна сделать вам массаж, – сказала она.
Братья переглянулись. Антон покраснел. Помедлив, парни разлеглись. Животом вниз.
– Вы не оправились, – сказала Кида. – Внутри у вас еще скребутся демоны.
В ее словах был смысл. Парни и сами заметили, что внутри у них что-то не то. Странные мысли. Нехорошие воспоминания. Неприятные ощущения. Все это давило на сердце.
Алексей был первым. Девушка встала ногами на его спину. Она была очень легкой. Ненормально легкой.
– Лежи спокойно, – сказала она. – Расслабься.
Кида стала медленно мять парня ногами. Пальцами. Пятками. Затем, снова пальцами. Ходила на цыпочках вдоль позвоночника. Надавливала на поясницу. Касалась большими пальцами шеи и затылка. Ее ноги были нежными. Гибкими. Вся она была.
Временами внутри Алексея что-то хрустело и жалобно скрипело. Что это было – он и сам не мог понять. Как будто что-то выходило из него. Что-то незримое.
Ощущения были похожи на те, что возникают, когда лопаешь пленку. Ту самую, в которой есть пузырики. Только ощущения были глубоко внутри.
– Чувствуешь? Это они. Демоны. Остатки. Они больше не могут в тебе оставаться. Они уходят, – сказала Кида.
– Чувствую, – шепотом ответил Алексей.
И он в самом деле чувствовал.
Кайф.
Кайф перемешивался с расслаблением. Это было странное чувство. Совершенно незнакомое.
Антон лежал на животе и ковырялся в своем устройстве. Наводил справки о Храме Утонувшего Бога.
Девушка что-то мурлыкала себе под нос. Что-то мелодичное. Возможно – это была песня. Или заклинание.
– Кида, что значит твоя татуировка? – спросил Алексей.
– О, вот и мой брат, – мелькнуло в голове у Антона. – Да здравствует прямота!
Девушка ответила не сразу. Антон даже подумал, что она обиделась.
– Это не татуировка, – наконец, ответила Кида.
– Рисунок? – удивился Алексей.
– Можно сказать и так. Я появилась уже с ним.
Антон оторвался от увлекательного чтения и взглянул на девушку снизу вверх. Он стал разглядывать татуировку. Взгляд парня скользил от кончиков пальцев левой ноги. К колену. К бедру…
– Кажется, под набедренной повязкой у нее ничего нет!.. – подумал Антон.
Это было внезапное открытие. Парень дернулся. Напугался. Он быстро отвернулся. Уставился обратно в экран устройства.
– У нее там ничего нет! Совсем ничего! Даже волос! – пульсировало в голове.
Сердце гремело в груди. Лицо покраснело. Тело немного трясло.
– Ты родилась с рисунком? – спросил Алексей.
Он подумал, что девушка не достаточно хорошо знает русский язык. Возможно, она имела в виду что-то другое. Ведь люди с татуировками не рождаются. Тем более, с такими сложными.
И красивыми.
– Да, – коротко ответила она.
Повисла пауза.
Антон подумал, что стало слишком тихо. Чтобы все услышали его бешено бьющееся сердце. Он смотрел в экран устройства просто для вида. Не читал. Все еще приходил в себя. Растерянность и испуг медленно отступали. На смену им приходило любопытство.
И возбуждение.
– У вас часто рождаются с такими рисунками? – спросил старший.
– Нет. Очень редко. Мне не повезло.
В голосе девушки звучало сожаление.
– Не повезло? Что ты имеешь в виду? Рисунок очень красив и…
– Это дурной знак, – перебила девушка. – Не спрашивай больше. Пожалуйста.
Она сказала это так, что ее стало жалко. Было очевидно, что она находится на той самой грани, после которой начинаются слезы.
И истерика.
– Прости меня, – виновато сказал Алексей. – Я не знал.
Сердце Антона уже успокаивалось. Он почувствовал в паху напряжение. Появилось желание еще раз заглянуть туда.
Все рассмотреть…
Антон выключил устройство и посмотрел в отражение на черном экране. Оно было слишком темным. Ничего не было видно.
С улицы донесся тяжелый раскат грома. Стихия бушевала. Дождь лил все сильнее. Но в хижине было тепло и сухо. Пахло благовониями.
– Вот так. Теперь иглы, – сказала девушка.
– Иглы? – испугался Алексей. – Какие еще иглы?
Многие считали здоровяка-самбиста бесстрашным. Думали, что он совершенно ничего не боится. Но Антон знал, что это не так. Было две вещи.
И одна из них – это игла.
– Какие иглы? – повторил Алексей.
В голосе звучала паника.
Кида спрыгнула на пол и взяла со стола несколько тонких соломинок. Они дымились. Это были соломинки с благовониями. Теперь Антон заметил, что на нижнем конце каждой соломинки что-то сверкало. Едва заметно. Как волосок или леска.
Это были иглы.
Алексей тоже заметил это. На его лице проступил ужас. Паника.
Страх.
Антон уже и не помнил, когда последний раз видел своего брата с таким лицом. Лет десять назад. Наверное. А может и больше.
