Алексей Калугин - Шаман
– У вас их много? – полюбопытствовал Багдасарян.
– Двое. Мальчик в средней школе и девочка – в младшей. Это те самые дети, которых я встретила в замерзшей зоне.
– Ну, конечно, – улыбнувшись, кивнул Багдасарян. Он достал из кармана телефон, постучал пальцем по дисплею и недовольно цокнул языком. – Все еще не работает. Вот, – Ашот Самвелович протянул Светлане визитную карточку. – Позвоните, когда все устаканится. И мы поговорим о вашей новой работе.
– Ашот Самвелович…
Багдасарян поднял руку, предлагая девушке умолкнуть.
– Мы просто поговорим, – сказал он спокойно и веско.
Светлана коротко кивнула и спрятала карточку в карман.
– Как мне быстрее добраться до пятого уровня?
– Пешком по лестнице, вон там, за лифтом, – указал один из охранников. – Сейчас это самый надежный способ передвижения.
– Вот только не хватайтесь за перила, – добавил другой. – Они могут сломаться.
Поблагодарив охранников и попрощавшись с Багдасаряном, который тоже собирался отправиться домой и отдохнуть, Светлана побежала вверх по лестнице.
Сначала лестница была пустой. Но начиная с минус-первого уровня ей стали встречаться люди. Кто-то спускался вниз, кто-то обгонял ее, торопясь наверх. Лица людей были сумрачны и недовольны. Казалось бы, ну, подумаешь, проблема – лифт не работает. Можно ведь иногда и пешком по лестнице пройтись. Однако дело было не в лифте. Вернее, не только в лифте. Люди чувствовали себя выбитыми из привычной колеи. Это вызывало раздражение и способствовало росту напряженности. Пожалуй, Ашот Самвелович был прав, когда говорил о человеческом факторе. Здесь, на лестнице, он ощущался весьма явственно. Может, потому, что стоящие на ступенях люди были похожи на костяшки домино. Споткнется один – и все покатятся вниз.
При мысли о возможном падении Светлане сделалось не по себе. Она продолжала подниматься, опустив взгляд, как будто считала ступени, – ей было страшно видеть окружающие ее мрачные лица.
Между первым и вторым уровнями неожиданно заработал телефон. Светлана набрала номер школьной учительницы Вадима. Та ответила сразу же. Сказала, что у них все в порядке, Вадим сейчас вместе с остальными занимается пространственным моделированием. В младшей школе, насколько ей известно, тоже все хорошо. Во всяком случае, никаких тревожных сообщений оттуда не поступало. Выдав необходимую информацию, учительница тут же переключилась на то, что творилось в ЦИКе. Услыхав о том, что произошло в виварии, она расстроенно запричитала и принялась излагать собственную теорию случившегося. Говорила она очень много и быстро, так что у Светланы не было возможности даже слово вставить. Учительница, похоже, была сторонницей теории заговора. Она была уверена, что все аварии в Центре – дело рук саботажников. И у нее имелись доказательства…
Светлана даже обрадовалась, когда телефонная связь вновь оборвалась. Поскольку теперь она точно знала, что с Вадимом все в порядке, оставалось проверить, как дела у Ириши.
Чем выше поднималась Светлана, тем больше людей становилось на лестнице. И за все это время она увидела лишь одно беззаботно улыбающееся лицо. Мужчина лет тридцати пяти, с темными вьющимися волосами и небольшой, не слишком аккуратной бородкой, очерчивающей выступающий подбородок. На нем были джинсы, кроссовки и серая толстовка со странной эмблемой на груди – череп, из одной глазницы которого выползала змея, а из другой вылетала стилизованная молния. На кончике носа у него висели, каким-то чудом не падая, круглые очки в тонкой металлической оправе. И он улыбался. Улыбался чему-то своему. Так, как будто не придавал серьезного значения тому, что происходило вокруг. Просто не видел в этом смысла. Для него это была не катастрофа, а всего лишь мелкая неурядица, которую даже не стоило воспринимать всерьез. Но он был такой один.
Покинув лестницу на пятом уровне, Светлана из людского потока нырнула в водоворот. Если на лестнице движение осуществлялось только в двух направлениях – вверх и вниз, то в коридорах и фойе двигалось множество людских потоков, причем каждый в своем направлении. Окончательный хаос вносили те, кто даже не пытался влиться в какой-либо из потоков, а двигались своим, одним им понятным курсом, расталкивая и распихивая всех вокруг. При этом вид у них был такой, словно они никого не замечают, как будто им действительно приходится бороться с разбушевавшейся стихией. Такое столпотворение в стенах Центра Изучения Катастроф прежде даже невозможно было себе представить. Здесь все всегда было тщательно спланировано и подчинено четкому распорядку. И именно стремление следовать установленному распорядку в условиях, когда ситуация вышла из-под контроля и все вокруг стало совсем другим, как раз и порождало хаос. Не было того, кто в нужный момент смог бы внести требуемые коррективы.
Сжимая в кулаке телефон, который по-прежнему не желал работать, Светлана перемещалась из одного людского потока в другой, пока наконец не выбрала тот, который вынес ее к сектору, в котором находились детские учреждения. Здесь все-таки поддерживался некий порядок усилиями охранников, проверявших документы у тех, кто пытался пройти через сектор. Не имевших на то оснований тут же заворачивали, и они снова вливались в один из людских потоков, несущих их неведомо куда.
Поскольку Светлана числилась опекуном Вадима и Ирины, у нее имелось разрешение на вход в детский сектор. Обычно его никто не требовал предъявлять, но сегодня охранник в бронежилете и с автоматом за спиной долго проверял все ее данные, вставив универсальную карточку в переносное считывающее устройство, а потом еще придирчиво сличал лицо Светланы с фотографией.
– Вы из вивария? – спросил он, протягивая ей карточку. – Говорят, у вас там звери разбежались.
– Не все, – заверила его Светлана.
– Вам-то откуда знать? – усмехнулся охранник с чувством собственного превосходства. – Вы ведь сейчас здесь, а не в виварии.
– Я только что оттуда. – Светлана выхватила карточку из пальцев охранника и быстрой походкой направилась в сторону, где располагалась младшая школа.
В школе все было тихо и спокойно, как всегда. В классах шли занятия. Из противоположного конца прохода, где находился спортзал, доносились приглушенные удары мячей и неясные, смазанные расстоянием команды тренера. Пройдя пустым коридором, Светлана остановилась возле двери подготовительного класса, в котором училась Ирина. Заглянув через застекленную дверь, она взглядом нашла девочку, сидевшую вместе с остальными детьми за большим, круглым столом с отверстием посередине, похожим на гигантский бублик. В центре стола находилась учительница, которая, двигаясь по кругу, наблюдала за тем, что делают дети.
Заметив Светлану, Ирина радостно улыбнулась и помахала ей рукой. Обернувшись к двери, учительница тоже увидела Светлану. Дав детям какое-то задание, учительница направилась к выходу.
– Как вы? – громким полушепотом спросила она, едва прикрыв за собой дверь.
Учительницу звали Софья. Они были примерно одного возраста со Светланой. Иногда они разговаривали о каких-то своих женских делах. Пару раз вместе сходили в кафе. Дружбой это назвать было нельзя – они лишь проводили вместе время.
– Все в порядке. – Светлана решила не рассказывать о том, что случилось в виварии, поскольку Софья и без того выглядела напуганной.
– Видели, что творится в коридорах? Я еле до работы добралась!
– Лифты тоже стоят. – Светлана посмотрела на телефон, который она так и держала в руке. – И связи нет.
– Иногда включается, – как будто по секрету сообщила Софья. – Мне дозвонился муж. Сказал, что у нас дома взорвалась посудомоечная машина! Вы представляете! Ужас!.. Но здесь, в детском секторе, все спокойно. Так что можете не беспокоиться. Когда включается связь, мы обзваниваем родителей и предлагаем им оставить детей в школе на ночь. Это самое спокойное место в Центре! Ну а что-то необходимое можно занести. Вам еще не звонили?
– Нет, – качнула головой Светлана.
– Ну, тогда я ставлю вас в известность.
– Мои дети и так живут при школе. Я ведь только их опекун.
– Да, да, да, – быстро закивала Софья. – Конечно… Но тем не менее сами видите, какая ситуация… И самое главное. – Учительница понизила голос до едва слышного. – Говорят, Кирсанова в Центре нет!
– Он улетел в Омск, – уточнила Светлана.
– Вы тоже слышали! – вытаращила на нее глаза Софья так, будто собеседница только что сообщила ей точную дату грядущего Апокалипсиса.
– Это вроде не секрет, – удивилась такой реакции Светлана. – Там какая-то интересная зона образовалась, которую Кирсанов захотел лично осмотреть. О том, что происходит в ЦИКе, ему сообщить не могут, поскольку нет связи.
– Да, да, да, – снова быстро закивала Софья. – Проблемы, одни проблемы… Так вы пришли, чтобы повидаться с Ирочкой?
