Sleepy Xoma - Путь тьмы
— Это было здорово! — восхищенно воскликнул Шахрион, старательно не глядя на спутницу — при свете дня та была гораздо прелестнее, чем ночью, и каждый раз, когда он на нее смотрел, сердце замирало в груди. — Как ловко ты вертишь людьми, даже своим отцом.
— Не переоценивай меня, — улыбнулась девочка. — Отцом управлять не может никто. Мы, Лиритиэли, не из тех, кого можно заставить делать что-то против воли.
— И все же, у кого такому научилась?
— У книг. Читала жизнеописания разных великих людей, трактаты эльфийских философов. Сейчас им, к сожалению, уделяют слишком мало времени, а там содержится столько мудрости. — Девочка горестно вздохнула.
— Сколько же книг ты прочла?
— На четвертой сотне перестала считать, — пожала плечам принцесса и, не обращая внимания на ошеломление собеседника, перевела тему. — Скажи, а правда, что в Империи есть огромные разумные пауки?
— Тирихарии? Они не очень-то разумны, но нас не трогают, если только мы их не беспокоим.
— Тогда они гораздо умнее многих людей, — засмеялась принцесса, и Шахрион поддержал ее.
— Я читала, что Цитадель — один из старейших городов мира. Какой он, расскажи?
— Большой. Очень большой. И каменный — у нас никогда не было недостатка булыжников.
— Он ведь возле самых гор Ужаса?
— Да, в предгорьях. Блоки для стен вырубались прямо из скал и разбить их попросту невозможно, вот поэтому Цитадель никто и никогда не мог взять штурмом. — Помаленьку Шахрион входил во вкус, и голос его зазвучал увереннее. — Все улицы вымощены камнем, некоторые булыжники лежат с первого дня основания города! А сама Цитадель, она уходит под землю на мили, там настоящий лабиринт. Я даже один раз заблудился в коридорах, и отцу пришлось потрудиться, чтобы меня отыскать.
— А у вас большая библиотека?
— Огромная, занимает целую башню.
— Счастливый, — горестно вздохнула девочка. — Вот бы прочесть их все.
— А кроме чтения ты любишь что-нибудь?
— Книги — это моя страсть. Первую я прочитала, наверное, лет в восемь и с тех пор не могу остановиться, а ведь мне уже пятнадцать, пора о муже думать, а я все книжки листаю, — хихикнула она.
— Пятнадцать? — резко затормозил Шахрион. — А я думал, что ты моя ровесница или даже младше.
— Это из-за здоровья — я выгляжу моложе своих лет. А так я вторая дочка венценосца, разве ты не знал?
— Нет, — покачал головой наследник императора.
— А это что-то меняет?
— Да не особо.
— Вот и отлично, пойдем уже, — потянула она его. — Хочу показать одно красивое место.
Они сошли с оживленной улицы, пробрались мимо прижавшихся друг к другу домов, перебрались через небольшую каменную оградку и оказались посреди настоящего березового леса, пахнущего соком и летом.
— Откуда в городе деревья?
— Это эльфийская традиция. В каждом городе звездорожденных есть небольшая роща для отдыха, в которой можно посидеть, воссоединиться с природой и отрешиться от суеты.
— Так это эльфийские деревья?
— Увы, нет. Рощу посадили пару сотен лет назад мои предки в знак уважения к старшим братьям.
Шахрион постарался скрыть брезгливое выражение лица — эльфов он ненавидел всеми фибрами души.
Лариэнна, однако, тут же уловила его эмоции.
— Извини, ты, наверное, не очень любишь звездорожденных. Все-таки сотни лет вражды. Пойдем, посидим. Тут хорошо и тихо. Это место я люблю почти так же, как и фонтан.
В рощице действительно было хорошо, но Шахрион все равно чувствовал себя не очень уверенно. Самое обидное, что он не знал, о чем можно говорить с девушкой, когда остаешься с нею наедине.
— Лариэнна, а почему именно книги? — спросил он первое, что пришло в голову.
— Почему? — девушка задумалась. — Ну, с моим здоровьем с ребятишками не поиграешь. Но это, конечно, не главное. Я ищу знания.
— Для чего? Чем могут помочь кому-нибудь древние фолианты, если только в них нет заклятий?
— Ты не любишь читать?
— Не очень, — честно признался мальчик. — Учителю приходится меня заставлять.
— Напрасно. Те, кто знают прошлое, могут изменить будущее. — Она дружелюбно улыбнулась ему. — По крайней мере, я так считаю. Теперь моя очередь задавать вопросы.
— Хорошо, спрашивай.
— Правда, что все отмеченные Матерью, носят специальные кольца?
— Да, нас поэтому и зовут кольценосцами. В Империи благороднейшими считаются только те, кто отмечен богиней и в знак своей избранности они должны носить кольцо на видном месте.
— Все?
— Да, даже императоры.
— А где твое?
Шахрион сунул руку под камзол и извлек оттуда большое кольцо, висящее на веревке.
— Для пальца пока великовато, — пояснил он, — но как только подросту — обязательно надену его.
Лариэнна приняла украшение и начала с интересом вертеть его перед глазами, рассматривая полустертые от времени медные гравюры на железном ободке.
— Какая тонкая работа. Все-таки Шахрион Первый был великим императором, это ведь по его приказу признаком благородства в Империи стала отметка Матери?
— Кажется, — не очень уверенно ответил ей принц. — Да и какая теперь разница? Кольценосцев почти не осталось. На всю Империю наберется едва ли дюжина.
— Получивших долгую жизнь никогда не любили, — невпопад отозвалась принцесса. — Ни магов, ни, тем более, отмеченных. Знаешь, я тебе даже завидую.
— Почему это?
— Когда меня не станет, ты еще будешь молод и полон сил.
— Хватит думать о таком, — оборвал ее Шахрион. — Не говори о смерти, Мать сама знает, когда и кого ей забирать.
— Хорошо, — девочка вздохнула и стала пониматься. — Нам пора, отец волнуется, когда я ухожу надолго, к тому же мне пора пить лекарства. Давай встретимся завтра, ты не против?
Он был не против.
Дни мелькали один за другим в веселой летней чехарде, и каждый день Шахрион проводил с Лариэнной. Казалось, что он знает девочку всю жизнь, да что там, он уже был готов эту самую жизнь посвятить ей одной!
Они разговаривали, гуляли, даже читали книги вместе. В дни, когда принцессу подкашивала болезнь, Шахрион не отходил от ее постели, во всем помогая нянькам. Заговорили о свадьбе, а однажды вечером, когда Шахрион ждал подругу возле фонтана, произошло нечто невероятное.
Было темно, тучи затянули небо, и двор освещался лишь факелами. Принц ждал довольно долго и уже начал беспокоиться, что подруга не придет, когда услышал ее тихие шаги.
Девочка была на удивление задумчива.
— Что случилось? — спросил он. — Ты нехорошо себя чувствуешь, может, не стоило приходить?
— Я подслушала разговор. Оказывается, мой отец хочет дружить с твоим против Исиринатии. Правда, забавно — два года назад они воевали друг с другом, а теперь думают о союзе против общего врага. Самое интересное, что для скрепления союза нужна свадьба. Отец хочет отдать одну из своих дочерей за тебя.
Шахрион потупился.
— Да, я знаю.
Принцесса выгнула брови.
— И кого же ты выбрал, если не секрет? Советую Рилиэнну, у нее самые широкие бедра, станет хорошей матерью.
Шахрион стал красный, как мак.
— Или все же Нартиэту? У нее большая грудь и волосы почти до колен.
— Нет. Я…я выбрал тебя, — выпалил он и бросился прочь.
— Стой! — Лариэнна схватила его за руку. — Подожди.
Она развернула его к себе и обняла.
— Ты чего? — Шахрион думал, что больше смутиться он уже не сможет, но ошибался.
Лариэнна притянула его к себе и коснулась своими губами его губ.
Она была теплая и пахла летом, а на ее губах застыл горьковатый привкус микстур.
— Я согласна стать твоей невестой, — проговорила девушка, отстранившись. — Согласна.
* * *Как известно, счастье не длится вечно.
Через две с половиной недели в замок вернулся принц и наследник Раденийского престола — его высочество Гашиэн Третий Лиритиэль. С первой же встречи он страшно не понравился Шахриону — самоуверенный, наглый, говорливый, сложенный, словно герой древних баллад, он являл собой полную противоположность тощему бледному и нескладному мальчишке, которым являлся молодой Черный Властелин. И, судя по всему, неприязнь была взаимной — окружение принца то и дело пыталось задеть принца, особенно старался Уртштаин — молоденький парень в одеянии факультета воздуха раденийской Академии. Чем ему так насолил будущий Черный Властелин, Шахрион не знал и не стремился выяснять.
На выпады он не реагировал и вообще старался проводить как можно меньше времени в обществе северянина и его друзей, но настроение это портило изрядно. Главной проблемой было то, что Гашиэн частенько наведывался к Лариэнне и не стеснялся унижать своего недруга на глазах сестры, отчего тому хотелось плакать. Самое обидное, Лариэнна совершенно не стремилась приструнить брата, наоборот, она стала обижаться на Шахриона за то, что тот не начинал ссору.
