Николай Степанов - Лорд. Небесные дороги
Леонид только и делал, что постоянно кивал и поддакивал, а когда выполнил сию нелегкую миссию, ему предоставили большое корыто с теплой водой, выдали хорошую одежду и провели в отдельную комнату.
Здесь он переночевал и теперь мучился вопросом о будущем.
– Не спишь? – Знакомый голос заставил вздрогнуть.
– Варио?!
– Не ори, услышать могут.
– Ты говоришь? – перешел на шепот мужчина.
– Тебя бы дважды молнией по башке шарахнуть…
– Погоди, так ты еще вчера? А почему…
– Почему-почему? – проворчал летун. – Думаешь, у нас в Кардоме каждая вторая ворона говорить умеет?
– Не знаю.
– Не умеет. Твой Даланио сразу бы понял, что я посланник из столицы. Пошли бы ненужные разговоры, а моя миссия тайная.
– И от кого у нас тайны?
– От всех. В курсе твоего проникновения за Мембрану ты, я и леди Каара.
– С чего вдруг такая секретность? – удивился Царьков.
– Не все нынче благостно в королевстве Кардом. Слышал, что вчера торговец за ужином говорил?
– Ты о чем?
– Убийство первого министра! Да и слухи о гибели высокого лорда наверняка небеспочвенны.
– А мы тут при чем?
– Может, и ни при чем, а может… В общем, подробности теперь узнаем только от принцессы.
– Принцессы? Это еще кто?
– Ее высочество Каара. Разве я не говорил?
– Варио!
– Не кричи, хозяев разбудишь.
– Ты меня задолбал! – поубавил громкость Леонид. – Сначала своим поганым клювом, потом молчанием, а теперь новостями. То она у тебя чуть ли не ворона, потом леди, а теперь принцесса.
– Вороной я ее не обзывал, а в остальном… Какая тебе разница? Женщина, она хоть в обносках, хоть в короне все равно остается женщиной. Взять хотя бы вашу Золушку. Замарашка замарашкой, а чуть отмыть да приодеть – и готовая принцесса.
– Откуда ты…
– Да я полвека в вашей России прожил, когда Мембрана схлопнулась.
– Мембрана? Не хочешь ли ты объяснить несведущему, что это такое? – язвительно поинтересовался мужчина, услышав непонятное название во второй раз.
– Мыльный пузырь помнишь?
– Через который мы сюда попали?
– Да. Это и есть Мембрана – путь из одного мира в другой.
– Понятно. – Леониду абсолютно ничего не было понятно, но он торопился расспросить птицу, пока была возможность поговорить наедине. – Теперь вернемся к леди Кааре. Ты не хочешь мне о ней рассказать?
– Очень красивая женщина. Чего тебе еще надо?
– Красивая женщина с короной на голове может оказаться вздорной стервой и, в отличие от обычной красотки, способна приказать – и тебе башку снесут только за неосторожный взгляд в ее сторону.
– Подумаешь, нашел отличие. Оборванка тоже может шило в сердце вогнать, например, из ревности. Но тебя точно не на убой приглашали.
– Надеюсь.
– Тогда к чему эта истерика?
Царьков и сам не мог объяснить возникшее волнение. После уже пережитого такая мелочь, как знатность незнакомки, особого значения не имела.
– Не выспался, – пробурчал он. – И долго нам добираться до этой леди?
– Эх, если бы не мое крыло. Сутки полета – и я в столице. А оттуда за тобой сразу бы направили челнок.
– Ты еще и летать разучился? – заволновался Царьков.
– Помяло меня здорово, когда на остров попал. Боюсь, как бы кость не повредило.
– Выходит, тебе не только мозг прострелило?
– Ничего страшного, вернусь во дворец – крыло починят. Только сначала нужно раздобыть транспорт или деньги.
– Много?
– Если ты не дворянин и не чиновник, билет на челнок стоит сто монет.
– Насколько это большая сумма? – решил уточнить мужчина.
– Купец средней руки такие деньги за год не заработает.
Только теперь Леониду стало понятно, какое богатство хозяин дома потерял из-за глупой прихоти сынка. Он поднялся с кровати и принялся одеваться в подаренную хозяевами одежду. Брюки, рубаха и курточка оказались впору.
– Да, проблема, – протяжно произнес Царьков. – Прямо хоть бери лопату и иди клад искать.
Он взял с тумбочки сумку и сел в стоявшее у кровати кресло.
– Здесь деньги никто в землю не закапывает, – возразил Варио. – В банке хранить выгоднее.
– Предлагаешь взять кредит?
– Тебе его не дадут.
– Ограбление?
– Отпадает.
– Да я и не собирался.
– Хотя, – ворона спрыгнула со спинки стула на сиденье, затем перебралась на кровать, – грабителей первым же рейсом отправляют в столичную тюрьму, если не убьют при задержании.
– Спасибо, не хочу. Уж лучше тогда пешком, по облакам. Сколько до твоего дворца ходу?
– Дней десять шагать.
– Немало. А на воздушном шаре?
– При попутном ветре за четверо суток управиться можно. Но проезд тоже денег стоит. Монет тридцать, не меньше.
Леонид задумался. Он вспомнил о Елкуаре, которая должна прибыть на остров следующим рейсом. У дамочки можно было взять денег взаймы, если они у нее есть. Правда, имелся один нюанс. Чтобы пойти к жене и попросить денег для поездки к другой женщине, надо обладать извращенным чувством юмора.
«Хотя разве браки так заключаются? Почти как под дулом пистолета. Женишься – выживешь. Интересно, как она сама относится к этой так называемой женитьбе? Надеюсь, как к ничего не значащему приключению?»
– Чего умолк? – прервал затянувшуюся паузу Варио.
– Обдумываю способ добыть денег.
– Скажи, твой приятель действительно показал себя героем, как рассказывал?
– Нет.
– Я так и думал. И кто кого спасал на самом деле?
– Спасать – это слишком громко сказано, но из клетки Даланио выпустил я.
– Ну, так это же кардинально меняет дело! Пригрози пареньку, что расскажешь отцу всю правду, и потребуй денег.
– Шантаж?
– Верное средство.
– Варио, у тебя с законом проблемы? То на грабеж меня толкаешь, то на шантаж. Не выйдет. Слушай, может, что из вещей продать? У меня часы имеются, телефон сотовый, кошелек, расческа. – Мужчина поочередно вытаскивал из торбы вещи.
– Вещи из-за Мембраны можно продавать только на столичном рынке.
– Но кто-то же из местных там торгует. Давай я предложу их хозяину дома. Скажу, нашел на тяжелом острове. Проверить ведь все равно невозможно.
– Попробуй.
– Погоди, выходит, вещи из нашего мира тут не в новинку? – пришел к выводу Леонид.
Покалеченный летун ответить не успел, в дверь постучали.
– Да-да, войдите.
– Доброе утро. – В комнату вошел отец Даланио.
– Приветствую вас, господин Лирисио.
– Зеверио, есть серьезный разговор. – Вошедший взял стул и сел напротив гостя.
Потерявшего память решили назвать именно так, переиначив кличку, полученную от амазонок.
– Слушаю вас.
– А что это у тебя? – заметил разложенные вещи мужчина.
– Я и сам не знаю. Подобрал на тяжелом острове. Теперь вот думаю, можно их продать или нет?
– Сам я такими вещами не торгую, но могу у знакомых поспрашивать.
– Будьте так любезны.
– Договорились. Однако я пришел не за этим. – Купец сделал выразительную паузу и лишь потом продолжил: – В чепуху, которую нес вчера мой сын, могут поверить только любящие его женщины. Я не стал их разочаровывать, пусть все остается, как есть. Но я отец и должен знать правду. Он действительно был на тяжелых островах?
– Да.
– Поверь, наш разговор останется в тайне. Я хорошо знаю своего сорванца и точно могу сказать – геройские поступки парню несвойственны. К тому же для нашего дела сие даже опасно. Риск, особенно необдуманный, может погубить дело. Расскажи, как все было на самом деле, прошу. Никаких репрессий в отношении Даланио не последует.
– Обещаете?
– Клянусь Наднебесным!
– Хорошо. Но я опишу лишь то, что видел собственными глазами.
– Договорились.
Леонид не ожидал, что торговца обрадует известие о том, что в схватке с дикарем его сына избили. Оказалось, принцип «за одного битого двух небитых дают» тут многое значил. Неудачи закаляют характер, а случайное везение, наоборот, может сыграть злую шутку. Рассказал Звереныш и о женщине, которая помогла им выбраться из деревни…
– …а потом был воздушный шар, запряженный огромными птицами, и мы прибыли на этот остров. Кстати, а как он называется? – догадался спросить Царьков.
– Земля принадлежит лорду белого облака из рода Нуффов.
– А как называется сам остров?
– Да, с памятью у тебя действительно серьезные проблемы, парень.
Собеседник вряд ли был намного старше Леонида, но гость этого мира уже привык к своему новому облику. Сейчас бы он и двадцати лет себе не дал.
– Опять из мозгов выпало что-то важное?
– Думаю, да. Это остров Нуффов, молодой человек.
– Скажите, а хорошие лекари тут есть?
– Есть-то они есть, но, как говорится, не про нашу честь. Будь ты хотя бы милордом…
Внутренне Царьков обрадовался, но продолжил отрабатывать легенду:
