Гай Орловский - Все женщины - химеры
Экран засветился, но никакого изображения, прежний голос произнес ровно:
- А, господин Юджин… минутку, я сейчас освобожусь, и мы переговорим…
Я умолк и ждал, быстро-быстро стараясь найти то, что нужно сказать, но в голову почти ничего не идет, да и что может прийти, если все концы у этого транскорпорала…
Через пару минут на экране появился крупный человек, лицо прежнее или почти прежнее, глаза внимательные, взгляд сосредоточенный и добрый, как у Ленина с бритвой.
Я не стал спрашивать, его ли это лицо, сейчас приличные люди ставят аватары всюду, это якобы приучает к толерантности. Голос тоже идет через аппаратуру, она обогащает различными фриволетами.
Ни один уважающий себя бизнесмен не говорит своим истинным голосом, но кому это важно? Врать так же легко и своим натуральным.
Он уселся поудобнее, опустил локти на стол и даже чуточку наклонился вперед, как бы рассматривая меня внимательнее, хотя для этого проще приблизить изображение.
- Понимаю, - сказал он доброжелательно, - про нас всегда ходили и все еще ходят страшилки. Еще при монолитной власти правительств, хотя мы и пытались пиар-кампаниями что-то переломить в свою пользу. Но все равно простой народ верит, что транснациональные корпорации творят в своих недрах что-то просто ужасное и пытаются захватить власть над миром.
Я сказал вежливо:
- Но сейчас власть и так у вас.
Он усмехнулся:
- В какой-то мере верно. Но разве что-то изменилось? Раньше в мире было сто правительств, теперь сто корпораций… И между ними такая же борьба за лидерство. Но есть разница…
- Какая?
- Как вы понимаете, - сказал он мягко, - для того чтобы сделать мир безопаснее и предотвратить войны, роль государств постепенно и планомерно уменьшалась. Сокращались армии, останавливалось производство новых видов вооружений… Хорошо это?
- Хорошо, - ответил я с настороженностью. - Еще бы!
- Хорошо, - согласился он, - даже замечательно. Но чем больше падает роль государства, тем больше власти у частных фирм, корпораций, тем крупнее и лучше оснащены частные армии.
Я кивнул.
- Догадываюсь.
Он сказал невесело:
- Усиление мощи несет и ответственность и… опасность. Раньше враждовали страны и народы, но сейчас от Лиссабона до Владивостока фактически одно государство, что уже не государство, зато мощь прежних перешла к усилившимся корпорациям. Думаете, мы от этого в восторге? Но это данность.
Я пробормотал:
- Должны быть в восторге.
- Почему?
- Вы, как и пираты в те времена, не стеснены законами, правилами, параграфами. Или как ЧВК ныне. Зато намного выше мобильность, цена-качество… И, возможно, так быстрее наступит долгожданная сингулярность.
Он усмехнулся:
- Мы тоже так частенько думаем. Но иногда, вы даже не представляете, охватывает настоящий страх… Не верите? Зря… Раньше свою дурость можно было свалить на правительство, а сейчас, увы, наши не только пряники, но и шишки. Потому так отчаянно стараемся упрочить свое положение, следим за конкурентами, стараемся сделать мир как можно более безопасным… Вы следите за моей мыслью?
Я сказал совершенно искренне:
- Если вы представляете интересы корпорации, то вам ничего не стоит похитить меня, пытать, разрезать на куски и скормить своим собакам или что там у вас… но вы не узнаете больше, чем я сказал. Потому что больше я и сам не знаю.
Он чарующе улыбнулся.
- Похоже, вы в плену странных слухов. На самом деле у нас работают на благо человечества настоящие ученые, преданные своему делу. Подчеркиваю, на благо человечества!… Я не уверен, что такие же благие побуждения у тех, кто работает на правительство… Знаете ли, у меня есть интересное предложение.
Я ответил настороженно:
- Слушаю вас.
- Просто приезжайте к нам, - сказал он спокойно. - Сообщите в полицию или куда там еще, что едете к нам… это для страховки, и приезжайте.
- Зачем?
- Во-первых, - сказал он, - увидите, что у нас все открыто. Увидите, что у нас люди увлеченные, интересные и… жаждущие осчастливить мир.
Я пробормотал:
- Это я еще могу понять. Но… вам-то зачем со мной возиться?
Он кивнул.
- Хороший вопрос. Похоже, вы очень удачливый человек. Сперва у нас решили, что вы из элиты спецназа, но ваша биография прослежена от момента зачатия и до нынешней секунды. Никаких пробелов нет… Значит, вам просто очень везло. А везение, как гласит теория Вилминд-Фауста, физическая величина. И это находит подтверждение: вам и алмаз в руки, и вы каким-то чудом сумели пройти через весь особняк магната Сиделов- ского, перебив всех его обитателей… К сожалению, он всегда отключает наблюдение, потому просмотреть, что же там случилось, нельзя… Да-да, я знаю вашу версию! Пусть по-вашему: они сами друг друга перебили. Это не важно. Главное, вы опять же вышли сухим из воды. Принуждать ни к чему вас не будем, это и понятно. Любое принуждение обернется против нас… Ну как?
Я подумал, страшно, до свинячьего визга хочется отказаться, но такие люди все равно найдут, а правительство для моей охраны не спешит выделять армию с танками и ракетами.
- Давайте адрес, - ответил я. - Только не понял, какое место в нем могу занять я.
Он усмехнулся:
- Конечно, скромное. Все начинают с низов. Я начинал с посыльного… Введите в ваш навигатор адрес головного офиса корпорации «Скальгрим». Охрана вас не застрелит, уверяю вас.
Сердце мое тревожно стукнуло, но я пересилил страх и сказал почти нормальным голосом:
- Я приеду. Я трус, как все демократы, но я любопытный трус.
Корпорация «Скальгрим», одна из ведущих в разработке вычислительной техники, как указал поиск. Не самая крутая и не самая богатая, но я видел это название на первой странице браузера, а это значит, в двадцатку входит, а то и в десятку.
Еще помню, когда-то СМИ обвиняли их в передаче каких-то секретных технологий террористам, но дело на том и закончилось. Хотя крупные фирмы постоянно в чем-то да обвиняют: «Майкрософт» постоянно оправдывается, «Гугл» из судов не вылезает, «Эппл» платит отступные… Всяк норовит сорвать с богатых хотя бы жалкий миллиончик, дескать, у этих толстых гадов не убудет.
Мой «стронгхолд» лихо подкатил к главному входу центрального офиса, охранник молча показал на знак, запрещающий парковаться. Я вылез и, велев автомобилю отыскать место на стоянке поближе, направился к массивным дверям.
Меня никто не остановил, аппаратура уже проверила и перепроверила меня и мой облик морале, а остановит, когда пересеку какую-то запретную черту.
Девушка на ресепшене улыбнулась мило.
- Это вы Юджин?…
- Не стану отказываться…
- Пройдите по левому коридору, - сказала она, - комната восемнадцать.
- Там меня ждут?
Она изумленно вскинула тонкие нарисованные брови.
- Там подождете вы!
- Хорошо-хорошо, - ответил я поспешно, - я к этому привычен. Всю жизнь чего-то жду… Наверное, щастя?
Она чуть улыбнулась понимающе, дескать, ей это знакомо, а я, чуть ободренный своей находчивостью, отправился по указанному коридору.
Кабинет за номером восемнадцать ничем от других не отличается, да и на первом этаже, тоже понятно, что навестит меня там не генеральный директор.
Комната проще некуда: стол, а по обе стороны по стулу, что значит все для разговора, здесь не работают, я сел и начал осматриваться.
Дело в том, что когда ничего не мешает, я в спокойном состоянии духа и, сосредоточившись, замечаю и то, чего не замечал раньше. Те же три камеры, замаскированные так хитро, что и специалист не заметит, но я сейчас вижу даже проводку внутри стен, более того, могу сказать, на которую подается напряжение, а какая пока отключена.
Магия работает и здесь, потому что во мне, и хотя маг из меня почти никакой, но то ли добавила чувствительности, то ли обострила ту, что спала во мне, как хомяк зимой.
Даже могу сказать, сколько человек за стеной слева и сколько справа: по три слабо заметных голубоватых силуэта, все сгорбились за столами, словно начальник не просто наблюдает за ними с дисплея, но и стоит рядом с толстой палкой в руке.
Дверь распахнулась, вошел улыбающийся человек в деловом костюме и при галстуке, но и костюм расстегнут, и узел галстука заметно ослаблен, что должно выказывать полуофициальность беседы и большую доверительность.
- Кузьменко, - представился он. - Сидите-сидите!… Мой босс поручил мне переговорить с вами. Сам он сейчас занят, но обещал одним глазом присматривать за нашим разговором.
- Польщен, - ответил я осторожно. - Обожаю, когда за мной присматривают.
Он улыбнулся понимающе, сказал тем же доброжелательным голосом:
- Сейчас из-за стремительной роботизации все больше безработных. Разумеется, большинство только ликуют, зарплата сохраняется почти в том же объеме… но некоторые хотели бы все-таки что-то делать полезное для общества. Не так ли?
