Максим Глухманюк - Бездна Спаситель
Тренировались на обычном железе. Его у Анатолия было немало. Вся кузня была завалена кусками железной руды. Некоторые были размером с арбуз. Еще было немного меди. Несколько кусочков олова. Титана. Стекла.
При плавке первого своего тигля, Антон чуть не устроил пожар. Парень опрокинул керамический стакан. Ослепительно белая жидкость разлилась на каменный пол. Братья едва успели отскочить. Капли металла разлетелись на несколько метров. На полу были опилки и сухие травинки. Они буквально испарились от белой жидкости. Превратились в облако дыма и огня.
Маленький атомный гриб.
Ноги не прожгло лишь потому, что они были голыми. Раскаленные капли отлетают от плоти. При электросварке происходит так же.
Когда варишь – капли металла отлетают от голых рук. Ты их даже не замечаешь. Но если на руках будут синтетические перчатки, то мельчайшая капля прожжет плоть до самой кости. А может быть, прожжет и саму кость.
Однажды Антон варил электросваркой, и ему за шиворот залетела капля шлака. Она была чуть больше горошины. Но светилась, как маленькое солнце. Результатом стала испорченная одежда, множество ожогов спины и тонкая черная дырочка в пояснице.
Пришлось обращаться в больницу, чтобы хирург удалил каплю.
Правила работы с раскаленным металлом весьма просты.
Первое – одежда не должна быть синтетическая. Хлопок с огнеупорной пропиткой – лучший вариант.
Второе – одежда должна идти внахлест. Как черепица на крыше. Чтобы капли металла не закатились под нее. Если закатится хотя бы одна – мало не покажется. Запястья следует чем-нибудь перетягивать, чтобы между рукавом и перчаткой не было зазора. Иначе капля обязательно закатится. Или в рукав. Или в перчатку.
Третье – чем металл ниже, тем лучше. Ниже колен – самый оптимальный вариант. Шальные капли не страшны. Если же выльешь на себя стакан расплава – никакой хлопок с огнеупорной пропиткой не поможет. Никто тебе уже не поможет.
Четвертое – необходим респиратор. Опаснее всего металлический аэрозоль. Металл и шлак испаряются. Выпадают в микроскопические капли. Аэрозоль оседает в легких. Поврежденная легочная ткань быстро и безвозвратно замещается соединительной тканью. Рубцами. Шрамы остаются прямо внутри. Еще может возникнуть рак – аэрозоль канцерогенен. Для защиты от него достаточно обыкновенной медицинской маски. При работе со фтором, тяжелыми металлами или агрессивными флюсами необходим хороший фильтр. Чаще всего используется угольный. Иначе отравишься. Может хватить одного вдоха. Раз – и через пару часов ты протянул ноги. Вместо медицинских масок и респираторов у Анатолия имелось множество шарфов из плотной бурой ткани. Дышать через них было непросто. Но аэрозоль они задерживали превосходно.
Пятое – необходима защита для глаз. При электросварке нужен качественный светофильтр. Чтобы поглощал ультрафиолет и тепловое излучение. Иначе глаза выкинешь. Для насыщенных ощущений на целую неделю достаточно пары «зайчиков». При литье и ковке защита от ультрафиолета не нужна. Для защиты от брызг лучше подходит оргстекло. Раскаленные капли касаются пластика. Пластик испаряется. И капли отлетают от него. К силикатному стеклу раскаленное прилипает намертво. Потом не отодрать.
У Анатолия было несколько пар очков. Все с силикатными стеклами. В них было тяжело работать из-за множества налипших брызг. Но это было лучше, чем ничего. Антону достались те самые очки, которые он надевал в первый раз. Когда дядя лил слиток кория, из которого потом изготовил им ножи.
Смешные очки с круглыми стеклами.
Потренировавшись в плавке и отливке, парни принялись осваивать ковку. Анатолий все рассказывал и рассказывал о премудростях непростого ремесла кузнецов.
Многие считают, что ковка улучшает металл. Делает его более прочным и упругим. Это не так.
Ковка улучшает металл, если его плавили в чашке из дерьма. В этом случае проковка разбивает крупные зерна металла. Вытесняет мусор и шлак. Сваривает слои и зерна в единое целое. В самом деле, улучшает металл.
Если металл плавить и лить с умом, то ковка лишь ухудшает качество. Каждый удар молота. Каждый нагрев.
Выгорает углерод. В металле растворяется сера. Кислород. Азот. Фосфор. Много всего. Металл портится. С каждым ударом молота в заготовке появляются напряжения и микротрещины. Из-за неравномерного нагрева при ударе металл может порваться. Или раскрошиться.
Идеальная ковка – это один единственный нагрев, после которого металл выливается в форму. Вот что такое идеальная ковка.
Термическая обработка не менее важна, чем плавка и ковка. У японцев, например, вторая закалка уже считается браком. Поэтому металл необходимо закалять правильно с первого раза. С первого раза делать правильный отпуск. Правильное старение.
Если делать несколько закалок, то металл превратится в кучу песка. Если заготовку погружать в охлаждающий раствор криво, то она испортится. Возникнут перекосы напряжений. Заготовку поведет. Если охлаждать слишком быстро, то металл может рассыпаться. Если слишком медленно, то металл не закалится. Если выбрать не ту закалочную среду, то структура стали будет неправильной. Или закалится только верхний слой.
Антон все слушал и слушал, удивляясь тому, сколько существует тонкостей в таком, казалось бы, простом ремесле. Парень всегда думал, что программирование – это, если не самое сложное, то уж точно одно из самых непростых ремесел.
Но теперь Антон понял, как же он ошибался.
Дядя продолжал рассказывать, показывать и объяснять.
Но иногда поверхностная закалка может быть полезной.
Например, для молота. Поверхностный слой делается твердым, чтобы на нем не оставалось ямок и царапин. Чтобы он не стирался слишком быстро. Не изнашивался. А внутри металл мягкий, упругий. Он гасит вибрацию. Защищает хрупкий поверхностный слой от трещин и сколов.
Литую броню танковых башен закаляют поверхностно. Там принцип тот же. Отлили, нагрели, и под струю воздуха. Или в песок. Иногда закаляют сразу после отливки, пока металл не остыл. Так качество будет выше. Снаружи металл твердый. А внутри – упругий и вязкий. Защитные свойства такой брони значительно выше.
На глаз температуру металла определить достаточно просто.
Темно-вишневый – около 700 градусов Цельсия.
Ярко-красный – около 850.
Желтый – это 1000.
Белый – более 1300.
Так кузнецы и работают. Живые кузнецы. Не машины.
У машин имеются тепловые датчики. Они определяют температуру на расстоянии с точностью до десятых градуса. Машины работают с металлом гораздо лучше, чем люди. Гораздо точнее и бережнее. Но человек – он более гибкий.
Тут Антон был не согласен с дядей. Парень знал, что под внешней надежностью и точностью машин таится множество подводный камней. Ведь программы для машин пишутся людьми. А люди делают ошибки постоянно. Особенно во время такой непростой деятельности, как программирование. В сложных компьютерных системах всегда есть дыры, ошибки и лазейки. Хакеры пользуются скрытыми дырами, чтобы делать то, что другим кажется невозможным. Часто люди, решая одну проблему, создают две новые.
Но Антон не стал спорить с дядей о том, что надежнее и точнее – люди или машины. Парень был слишком увлечен тем, о чем рассказывал его дядя.
Анатолий продолжал рассказывать и показывать.
Точность и аккуратность нужна в космосе, в реакторах, в оптике. А для того, чтобы сделать нож, мотыгу, латы или топор – есть человек.
Парни работали на одной наковальне. Одновременно. Антон испытывал детский восторг, когда бил молотом по ярко-желтой железке. Железка была мягкой, как пластилин.
Анатолий продолжал делиться опытом. Казалось, что он может рассказывать о премудростях кузнечного дела целую вечность. Ни разу не повторяясь.
Да, кстати. Очень важный момент.
У каждого сплава своя температура литья. И ковки. И термической обработки.
Высокоуглеродистую сталь куют при более низкой температуре, чем низкоуглеродистую. Иначе – выгорает углерод. Растут зерна. Сталь начинает расслаиваться. Рвется.
Низкоуглеродистую сталь можно ковать практически при температуре плавки. Нагрел добела – и лепи из нее все что угодно. Как из теплого воска.
Весь процесс определяется присадками. Легированием, если по научному. Хром. Цинк. Марганец. Молибден. Титан. И прочее.
Сложные сплавы изучаются целыми институтами. Со сложными современными сплавами в основном работают машины. Те самые, у которых имеется струя защитного газа, куча датчиков, измеритель давления и лазерное наведение.
Живой кузнец тоже может работать со сложными сплавами. Что-то получится, несомненно. Но человек, в подавляющем большинстве случаев, не сможет обработать сложный сплав лучше, чем робот. Это возможно лишь тогда, когда мастер работает со сплавом очень долгое время.
Например, целую жизнь.
Дядя рассказал про японских мастеров, которые изготавливают «катаны» по древней технологии, которую передают из поколения в поколение уже много веков. Их технология доведена до совершенства. Металл выплавляют из особого песка, набранного в конкретном месте горной реки. Куют «катану» по особой методике.
