Максим Глухманюк - Бездна Спаситель
– Корий добывается в Бездне. Возможно, его можно найти и в других местах. Но я о таких местах еще ни разу не слышал.
– В Бездне? – не понял Антон. – Я думал, что это какое-то измерение…
– В этом мире Бездной названы копи, в сердце которых находятся врата. Ты верно заметил – возникает путаница…
Анатолий помолчал и продолжил:
– Хотя… Возможно Бездна и просачивается за врата, тогда в таком названии есть смысл.
Анатолий заметил выражение лица племянников и щелкнул пальцами.
– Именно. Это те самые врата, через которые Хастур хотел проникнуть в «Мир» чтобы его уничтожить. Тот самый Бог Бездны.
– Что же его остановило? – спросил Алексей.
– Ментал! Он смог спасти «Мир» многие тысячи лет назад. Теперь тут, конечно, много странностей. И эти «правила»… Но «Мир» не погиб.
Братья молчали, переваривая то, что услышали.
Дядя добавил, как бы между прочим:
– Врата охраняет Бессмертный – уже тысячи лет он бьется с нечистью, которая лезет сюда с другой стороны.
Анатолий вытащил из горна отливку и начал ее расковывать. С каждым ударом молота светящийся желтый цилиндр удлинялся, выплевывая порцию искр и дымящейся окалины, которая хлопьями разлеталась в разные стороны.
Когда отливка приобрела темно-вишневый цвет и начала гулко звенеть под ударами молота, сопротивляясь им, Анатолий положил ее обратно в горн.
Дядя обтер потное от жара лицо варежкой, испачкав его в жирной саже.
– Корий способен закаляться.
– Лучше, чем сталь? – спросил Антон.
– Немного не так, как сталь, – таинственно улыбнулся Анатолий. – Расскажи мне, как закаляется сталь?
И младший поведал дяде великое тайное знание: как сталь нагревают выше критической температуры; как она перестает прилипать к магниту; как ее охлаждают со скоростью, выше критической; как меняется структура стали; как сталь становится более твердой, но и более хрупкой.
– Все верно, – дядя потрепал племянника по волосам. – Вот только корий закаляется не охлаждением, а смертями. Впитывает часть жизненной энергии убитой жертвы, становясь прочнее.
В голове у Антона вновь замелькали странные мысли:
– Впитывает жизни? Убийство упрочняет его? Это точно наш дядя? Кто этот человек? Что он говорит? Нужно бежать отсюда!
Парень решительно выбросил этот бред головы.
– Впитывает жизни? – переспросил Антон. – Как это?
– Каждый раз, когда корий отнимает жизнь, он становится крепче, тверже. Клинок подпитывает своего хозяина накопленной энергией. В роковой ситуации, когда нужно сделать последний отчаянный рывок, нож дает тебе силу.
– Ого, – протянул Алексей. – Я уже хочу его.
Анатолий улыбнулся:
– И он у тебя будет.
Но внутри у Антона вместо радости и восторга шевелились нехорошие подозрения.
Он спросил:
– Твой клинок тоже из кория?
– Конечно. Каждый охотник проходит специальный обряд, во время которого он варит кориевый булат. Единой технологии нет, и каждый варит по-своему, вкладывая всего себя в этот процесс. В итоге клинок становится уникальным.
– Кориевый булат тоже питается жизненной силой своих жертв? – спросил Антон.
– Конечно. Только он может впитать гораздо больше, чем простой корий. Булат способен накопить такое количество жизненной энергии, которая позволит владельцу пережить смертельное ранение.
– Как корий узнает, кто его хозяин? – спросил Алексей.
– Хозяином кория становится тот, чья кровь первой коснется металла после очередной его плавки. Можно сказать, что корий чувствует своего владельца.
– Как я сам не додумался, – усмехнулся Алексей.
Анатолий продолжил:
– Если взять обыкновенный кориевый клинок и расплавить его, то корий станет чистым. Он забудет своего хозяина. И потеряет всю накопленную силу. Вообще, это магия. Примитивная, но эффективная. А вот клинок из кориевого булата будет помнить хозяина всегда. И булат останется булатом после переплавки. Это состояние необратимо.
Анатолий вытащил заготовку из горна и продолжил работу. Процесс повторялся еще несколько раз. Молот звенел об светящуюся полоску. В разные стороны летела шелуха окалины и искры.
Наконец, дядя разделил длинную полоску на две части, в которых угадывались очертания будущих ножей. Начал работать над клинками по отдельности. Пока один кусок грелся в горне, второй – обрабатывался на наковальне.
Парни с детским интересом наблюдали за процессом.
Одно дело электросварка, сборка системного блока, перебор двигателя мотоцикла. Но совсем другое – литье и ковка. И не чего-нибудь, а кория. Металла Бездны. Крови богоподобного существа или осколка его доспехов.
Прошел час или два. Сколько точно – трудно сказать. Дядя продолжал работать над клинками, отвечая на вопросы своих племянников.
Наконец, клинки были готовы. Форма у них была самая обыкновенная – с одной стороны лезвие, с другой – аккуратный спуск к острию. На обухе были зубья, которыми можно было пилить сук (или горло!). По бокам шли широкие долы (чтобы «хорошо» убивать!).
Анатолий изловчился и выковал добротный ограничитель, который отделял клинок от хвостовика (чтобы было удобнее «хорошо» убивать!).
Хвостовик шел конусом, сужаясь к концу рукояти. В конце хвостовик плавно переходил в небольшую грибовидную шляпку.
Нож был практически готов. Осталось его отполировать и намотать на хвостовик кожаный шнур.
Алексей рассматривал свой почти готовый нож с детским восторгом.
– Нравится? – спросил дядя, вытерев потное испачканное лицо рукавицей.
Лицо стало еще грязнее. Оно уже было совершенно черным, как у кочегара.
– Да-а-а, – ответил Алексей. – Огонь!
– Огонь? – не совсем понял дядя.
– Огонь – значит все прекрасно, – пояснил Алексей.
– А-а-а, молодежный сленг, – закивал охотник. – Старею, что поделать. Отстал от жизни!
– Дядя Толя, корий ржавеет? – спросил старший.
– Нет.
– Отлично!
Антон внимательно разглядывал свой нож и молчал.
Его кое-что беспокоило.
Сначала он подумал, что ему показалось. Парень вертел в руках нож. Ощупывал его. Проверял упругость. Вес. Форму. Даже незаметное понюхал его и лизнул.
Клинок был шероховат. Местами на нем были довольно крупные вмятины от молота. Кончик клинка был очень острым. Еще нож был тяжелым, слишком тяжелым для своего размера. И, самое главное, он был никаким – ни холодным, ни горячим.
Совершенно никаким.
Вполне возможно, что кориевое лезвие пронзает плоть, не причиняя жертве никакой боли. Возможно, что расплавленный корий прожжет плоть, а ты этого даже не почувствуешь.
Но это все было неважно.
Важнее было то, что Антон почувствовал связь между ножом и… чем-то еще. Чем-то, о чем он никак не мог вспомнить.
Он остро ощущал, что забыл нечто важное. Он напрягался, чтобы вспомнить это, но оно лишь ускользало.
Казалось, Алексей ничего не заметил. Здоровяк весь светился от восторга. Прямо как в тот день, когда он получил звание мастера спорта по самбо.
Младший просто думал и думал, совершенно потерявшись внутри самого себя. Он не спросил у дяди об обнаруженной странности. Не спросил у брата.
Почему?
Что-то его удерживало. Что-то необъяснимое. Чье-то скользкое, но умиротворяющее, щупальце…
– Антон? – голос дяди донесся, словно издалека. – Ты о чем там задумался?
Дядя и Алексей уже были возле дома.
– Ты идешь на охоту?
Антон помотал головой и осмотрелся по сторонам.
Он снова выпал из реальности. Провалился в какую-то яму. Увяз.
– В Бездне… – пришло ему на ум.
– Антон! Ты идешь? – теперь кричал Алексей.
– Да! – ответил младший. – Иду…
Анатолий предоставил племянникам длинный кожаный шнур. Показал, как правильно его наматывать, чтобы получилась надежная и удобная рукоять. Потом помог парням с заточкой.
Алексей решил не полировать свой нож. Ему нравилась первобытная шероховатость, вмятины и темно-фиолетовый налет, который остался на металле после ковки.
Антон последовал примеру брата. Просто потому, что ему не хотелось возиться с полировкой клинка.
Ножи были заточены так, что ими можно было бриться. Анатолий продемонстрировал твердость и прочность кория, разрубив клинком Алексея несколько костей. Лезвие осталось таким же острым.
В отличие от стали, корий совершенно не блестел. Даже в местах заточки и полировки металл оставался матовым, серо-фиолетовым.
Но кориевый булат сверкал. Его блеск чем-то напоминал жирный блеск гудрона. Или блеск очень дорогого автомобиля. Было в этом сиянии нечто необычное и необъяснимое. Нечто отталкивающее и притягивающее одновременно.
Дядя изготовил племянникам простые, но прочные и очень удобные кожаные ножны. Охотник порылся в чулане и нашел два старых поясных ремня. Кожаные выцветшие полоски были очень прочными, хотя и шелушились от старости.
Вооружившись ножами и мощным арбалетом, троица отправилась в лес, на охоту. Дядя научил племянников заряжать арбалет и правильно из него стрелять.
