Валерий Рожнов - Назад в СССР
– Мне срочно надо увидеть врача, – сказал Антон, продолжая разглядывать больных.
– Твой врач придет завтра, – ответил один из санитаров – тот, что был поздоровее. – У него сегодня выходной.
– Я не могу ждать до завтра, – возмутился Антон.
– Сегодня есть только дежурный врач. А твой лечащий – будет завтра, – опять сказал санитар спокойно.
– Мне не нужен лечащий врач. Меня не надо лечить, – закричал Антон.
– Тут все решат. Успокойся.
– А я не хочу, чтобы за меня решали! Я и сам могу за себя все решить!
Санитары остановились и окружили Антона кольцом.
– Еще не разместился, а уже права качаешь?
– А что – у меня нет прав?
– Нет. Забудь о них. Ты в психушке, друг. И здесь тебя давно ждали…
– Мальчики…
Все обернулись.
В этот момент к ним подошла молодая и красивая медсестра с высокой грудью, которую с трудом сдерживал бюстгальтер, видневшийся в прорези белого халата.
– У нас проблемы? – спросила она. – Буйный?
– Мы справимся, – ответил один из санитаров. – Не в первый же раз.
Сестра слегка кивнула головой и ответила ему такой «тонкой» улыбкой, словно он был ее любовником. Все трое санитаров тоже заулыбались и раздели ее своими глазами. Но только один из них знал, что бывает дальше.
Антона, конечно же, вся эта ерунда не касалась, и он громко сказал, чтобы закончить этот групповой секс:
– Мне срочно нужен врач.
Медсестра повернула к нему свою хорошенькую головку. Глаза ее сразу стали холодными как лед.
– Ваш врач будет завтра, больной.
– Я не больной. С чего вы взяли? Я совершенно здоровый.
– Тут все так думают, ты не один такой, – заметил один из санитаров.
– Больного надо переодеть, – сказала медсестра.
Потом развернулась и пошла, покачивая бедрами. Все уставились на нее. Все, кроме больных в пижамах, гуляющих по коридору. И только сейчас Антон понял, что вокруг него – настоящие психи.
– Я не буду переодеваться, – заявил Антон громко, обращаясь к ее быстро удаляющейся узкой спине.
– Куда ты денешься… – ответил один из санитаров и взял его за правую руку. Другой тут же взял за левую. Третий побежал в хозяйственную комнату за больничной пижамой. Стало ясно, что у них тут все схвачено.
Антон решил договориться по-хорошему. Сказал как можно благодушнее:
– Ребята, отпустите. Я же нормальный. Такой, как вы.
– Ты должен переодеться, – сказал один.
– Такой порядок, – заметил другой.
– Да плевал я на ваш порядок! – взорвался Антон. – Мне нужен врач!
Санитары промолчали, только вены на их шеях вздулись и напряглись. Антон попробовал дернуться, но хватка была крепкой. Тут появился третий санитар с пижамой в руке. Антон попытался вырваться, и эти двое санитаров, как по команде, повисли на его руках. Антон натужился, словно Геракл.
Все больные повернули головы и стали смотреть на него, и те, кто понимал, что происходит, были на его стороне. Антону придало это сил, и он… повалил двух санитаров на пол. Третий бросился на него с пижамой в руках. Накинул ее на голову Антона, как красную тряпку на быка.
– Я не буду переодеваться, – закричал Антон из-под нее сдавленным голосом.
Мужики тяжело навалились на него. Он изо всех сил пытался вырваться и кричал:
– Уберите лапы! Мне нужен врач!
Подошел дежурный врач и медсестра со шприцем в руках.
Обе женщины смотрели на Антона совершенно безучастно. Антон был прижат к полу и терял силы.
– Сделайте ему укол. Немедленно, – сказала врач и пошла обратно, сухая и прямая, как жердь.
– Мне не нужен укол, – закричал Антон ей вслед. – Что вы делаете? Ведь так нельзя! Я совершенно здоров!
Санитары напряглись и все втроем грубым движением перевернули его лицом вниз. Придавили щекой к холодному линолеуму. Один при этом сел сверху на спину Антона, другой держал руки, третий стягивал штаны.
Все у них получилось.
Антон почувствовал, как в его тело вошла игла. Сестра медленно ввела лекарство и удалилась. Медбратья продолжали крепко держать Антона.
Прошла минута.
Он ослаблял противодействие с каждой секундой, и каждая из них накатывала на него с шумом, как прибой. И вдруг перед его широко раскрытыми глазами забрезжила темнота… Антон перестал сопротивляться, устало закрыл глаза и увидел… несущихся за ним лохматых собак… Наташу… Виктора… бабочку… она села ему на руку, и он поднес ее к глазам… она взмахнула крыльями… и тут его сознание отключилось.
– Что будем делать? – спросил один из санитаров.
– Оттащим его в пустую палату и там переоденем.
– Да, нехорошо это делать здесь, на глазах у больных…
– Давай, бери, – сказал первый.
– А почему я?
– Давай я возьму. Он меня под дых ударил! Сволочь!
– Сейчас я ему врежу!
– Да не надо, он все равно не почувствует.
– Потом врежешь.
– Потащили.
– Ох, какой тяжелый!
– Мы сейчас ему руки вырвем!
– Да и хрен с ним!
Санитары подхватили Антона за руки и потащили по полу. Ноги его скользили по линолеуму, оставляя едва заметную темную черту.
На следующий день Антон сидел в чистой белой смирительной рубашке на стуле перед врачом и щурился. В окно било яркое солнце. Позади него стоял санитар, скрестив руки на груди. Здоровый, откормленный боров.
– Как спали? – спросила врач.
– Я спал?
– Почти двенадцать часов проспали.
– Мне кажется… я просто отсутствовал, – сказал Антон, – то есть меня не было здесь… Понимаете, о чем я говорю?
– Это действие лекарства.
– Я ничего не помню.
– Ваш мозг отдыхал.
Антон попытался подвигать руками, но у него ничего не вышло. Он выразительно посмотрел на врача и улыбнулся, давая понять, что смирительная рубашка будет мешать их беседе. Но голубые глаза врача стали еще холоднее. Антон кожей почувствовал ее профессиональное равнодушие.
– Можно меня развязать? – спросил он.
– А вы будете вести себя смирно?
– Буду. Я уже изучил местные правила.
Санитар за спиной Антона усмехнулся и довольно переступил с ноги на ногу. Это была похвала в его адрес.
– Развяжите его.
Врач кивнула санитару. Тот сделал шаг вперед, развязал смирительную рубашку, завязанную на спине Антона, и отошел назад ровно на один шаг. Скрестил руки на груди.
– Так лучше? – спросила доктор.
– Лучше.
– Ну, вот и хорошо.
– Спасибо.
Врач открыла историю болезни и на некоторое время углубилась в нее. Потом подняла глаза на Антона:
– Вас доставили к нам из милиции. Но вы не из нашей больницы. Они что-то напутали.
– Конечно, напутали! – оживился Антон. – Я вообще не из больницы.
– То есть вы хотите сказать, что вы совершенно нормальный и у вас нет никаких проблем с психикой.
– Конечно! Недавно я сделал полное медицинское обследование, которое подтвердило, что я абсолютно здоров.
– Что это было за обследование?
– Всех органов и функций. Я даже томографию мозга сделал.
– Зачем?
Антон помолчал немного. Ему не хотелось этого говорить, но пришлось:
– Я думал, что у меня опухоль в мозгу…
– Понятно, – заметила врач, нагнула голову и пять минут что-то писала в историю болезни. Потом отложила ручку и подняла глаза на Антона.
– У вас нет паспорта.
– Нет.
– А где он?
– Я его потерял.
Она кивнула головой и продолжила сухо и бесстрастно говорить, чеканя слова, словно пишущая машинка:
– Вы несколько раз нападали на улице на людей, а вчера днем набросились на персонал больницы. Один наш сотрудник серьезно пострадал. У него вывихнута рука.
– Это санитары на меня набросились. Я всего лишь хотел поговорить с врачом.
– Вы отказывались переодеться в пижаму.
– Зачем мне переодеваться в пижаму?
– Такой порядок! Так ходят все больные. Вы против порядка? – Она посмотрела в глаза Антона холодным убийственным взглядом.
– Я не против порядка. Но я не больной.
– Хорошо, – сказала врач, – давайте теперь перейдем к делу.
– Давайте.
– Вы не отрицаете, что в последнее время без всякой причины нападали на незнакомых людей?
Антон покачал головой:
– Не отрицаю.
– Вы были в состоянии алкогольного опьянения?
– Нет.
– Вы принимали в последние время какие-нибудь лекарства или средства?
– Принимал.
– Что именно?
– Какие-то успокоительные таблетки. Капсулы. Три раза в день.
– Зачем вам успокоительные таблетки, если вы, как сказали, здоровы?
Антон опустил голову и подумал – не стоило разбрасываться словами, когда все сказанное оборачивается против тебя. Похоже, эта врачиха была конченой сукой. Возможно, она ставила опыты на больных людях. Возможно, она пила их кровь. Возможно, что еще похуже… Он поднял глаза.
– Какое-то время назад мне показалось, что со мной что-то не так, – сказал Антон.
