Юрий Брайдер - Щепки плахи, осколки секиры
– Луга, леса и реки этой страны населяют только эфемерные существа, единственное предназначение которых – радовать человеческий глаз, – понятие «эфемерные» он перевел как «нечто более легкое, чем туман».
– Если там, куда ты нас зовешь, нет скота, мы смело можем гнать свои стада! – обрадовался юноша.
– В этом нет никакой необходимости! – заволновался Лева. – Я ведь уже говорил, в этой стране есть все, что нужно человеку. Вода в реках вкуснее молока, а растения насыщают лучше, чем мясо… И потом, ваш скот просто не выдержит дорогу. В нижнем мире нет ни травы, ни листьев, а земля и воздух обжигают огнем.
Услышав это, вожди сразу помрачнели и принялись вполголоса совещаться между собой. На Леву теперь поглядывали уже не как на героя дня, вымолившего у богов счастливый жребий, а как на опасного безумца.
Затем слово взял тот из вождей, который, очевидно, умел лучше других формулировать общее мнение.
– Истина в том, что люди рождаются для того, чтобы владеть скотом, – это безапелляционное заявление было встречено одобрительным гулом. – Пасти его, доить, защищать от хищников и умножать в потомстве. Человек, не владеющий скотом, – безродный бродяга. Его не пустят на порог приличного жилища. Он, как шакал, питается чужими объедками. Скот обеспечивает нас пищей. Мы пьем молоко коров и кровь быков. Но не это главное. Уход за стадом объединяет людей, делает их добрее и удерживает от злых поступков. Недаром бледнолицые, живущие за великой рекой и пренебрегающие содержанием скота, так жестоки и коварны… Тот, кто призывает нас бросить стада на произвол судьбы и уйти в неизвестные края, чтобы там, подобно животным, лакать воду из рек и питаться травой, или одержим злыми духами, или просто хочет погубить народ саванны. В первом случае им должны заняться колдуны. Во втором – его необходимо лишить гостеприимства и немедленно изгнать из этого дома.
Лева еще не успел ничего ответить своему оппоненту, как Анна Петровна взяла ход совещания в свои крепкие руки, некогда поднимавшие из руин предприятия черной металлургии Юга, а затем немало повкалывавшие на Талашевской текстильной фабрике.
С гостями она особо не церемонилась, хотя палку старалась не перегибать.
– Ты, головешка черная, про чье гостеприимство тут распинаешься? Про мое или про свое? – накинулась она на предыдущего оратора. – Если про мое, так я как-нибудь и без советников обойдусь. А если про свое, так катись лучше к себе в деревню и там права качай. Не забывай, мартышка бесхвостая, за чей счет ты пил и жрал столько времени. Я по натуре человек мягкий, но если осерчаю, сама себя боюсь. Вот и не заводите меня понапрасну! Вас здесь по делу собрали, а не шуточки шутить! У кого уши есть, тот сам все слышал. А теперь решайте, как дальше быть. Уходить или на месте сидеть. Хотелось бы, конечно, надеяться, что обойдет нас беда стороной. Ну а если нет? Что, по-вашему, лучше? Вместе со скотом в родной саванне подохнуть или налегке в благословенную страну уйти? Если вы о себе не думаете, так хоть о детях своих побеспокойтесь. Я, между прочим, внучку подробно расспросила. Уж мне-то она врать не будет. Действительно, оживают повсюду злые силы, куда более древние, чем наши и ваши боги. Многие страны ими уже погублены. В том числе и то болото, куда ушли жить ваши бегемоты. А в той стране, где сейчас могут спастись люди, она сама побывала. Интересное местечко. Там и земля, и вода, и воздух, и растения – все другое. Человека они обтесывают, как речной поток гальку. Может, и из вас, дураков, там что-нибудь путное получится… И про дорогу туда она мне все рассказала. Горячо, жарко и страшно, но люди-бегемоты чем могут пособляют. Они хоть и жуткие на вид, но к нашему брату со всей душой относятся… Но не всем такая задумка по нраву. Мразь эта рогатая, которая свой род от первого братоубийцы ведет, желает повсюду свою власть распространить. Худо тогда придется и черным, и желтым, и даже белым, которые под их дудку плясать не согласные. Отчиной они, супостаты, уже почти овладели. Не ровен час и до нас доберутся. Так уж лучше объединиться с теми, кто против этих шакалов в Отчине сражается. Пора острить копья и ладить новые стрелы. Вот и весь мой сказ, гости дорогие. Если что не так, извиняйте. А теперь ступайте пообедайте и между собой пошушукайтесь. Я вас не тороплю, но ответ жду уже сегодня. Нече кота за хвост тянуть. Что такое кот, не знаете? Это вроде как лев, только маленький.
Весть о предстоящем обеде была воспринята присутствующими с куда большим энтузиазмом, чем все сказанные перед этим речи.
– Не верю я в этот народ, – вздохнула бабушка, когда гости вплотную занялись трапезой. – Честно сказать, я и в свой собственный народ уже не верю. Плетью их станешь сечь – руки лижут. А добро им сделаешь – кочевряжатся…
– Подобные проблемы, Анна Петровна, волновали многих великих политиков и до вас, – сказал Лева. – Вспомните хотя бы суждения Годунова в изложении Александра Сергеевича Пушкина. Народ он называл неблагодарной чернью. И очень от этого страдал.
– Так то совсем другое дело, – зевнула изрядно притомившаяся Анна Петровна. – У твоего Годунова смертный грех на душе висел… А я в общем говорю. Не с царевых позиций. Слеп наш народ и глух. Разумными словами его не проймешь. Зато всякой ересью очаровать можно. А уж за тем, кто его очарует, он куда хошь пойдет. Хоть в рай, хоть в пекло…
Обильное угощение, как выяснилось, может способствовать не только расстройству пищеварения, но и процессу принятия политических решений.
Впрочем, решение получилось какое-то куцее, двойственное, «паллиативное», как выразился Лева Цыпф.
Перво-наперво предлагалось послать в Хохму разведчиков, чтобы на месте убедиться в том, какая именно беда постигла соседнюю страну.
Идею немедленного переселения в Эдем совет вождей начисто отверг, хотя было решено, что к этой теме можно будет вернуться, когда приметы надвигающейся вселенской катастрофы станут очевидными.
Не получил поддержки и план широкомасштабного похода против аггелов. Одни ссылались на ожидаемый вскоре отел скота, другие на недобрые знамения, третьи на недостаток воинов. Лишь благодаря нажиму Анны Ивановны вожди согласились сформировать из добровольцев экспедиционный отряд, предназначенный для рейдов на территорию Отчины. Кандидатура его вождя пока оставалась открытой, но советником с правом решающего голоса был заранее назначен Цыпф.
Он тут же уточнил, что военные действия могут начаться только по предварительной договоренности с лицами, на то уполномоченными.
– Хитро ты, милок, выражаешься, – заметила Анна Петровна. – Ну да ладно, у каждого свои слабости… Как будете уходить, Унду с собой захватите, – она кивнула на девушку, недавно напоившую Леву противоядием. – Она девчонка шустрая и в Отчине уже не раз бывала. Когда момент подоспеет, вы ее с весточкой ко мне пошлите. Будет вам тогда спешная помощь. В крайнем случае я своих человек триста подошлю.
