Алексей Калугин - Снежная слепота
Восьмая, самая нижняя линия: звезда с тремя лучами, стул, ухо, глаз, овал, ведро, лестница и трезубец.
– Ну, что ты об этом думаешь? – спросил, сгорая от нетерпения, хранитель храмовых врат. – Ты встречался с чем-либо подобным?
– И не раз, – не оборачиваясь, ответил Харп.
Он точно знал, что перед ним кодовый замок, хотя и не мог объяснить причину своей уверенности.
– Ты сможешь открыть дверь? – Старпол снова подал голос из-за спины Харпа.
– Помолчи.
Харп сдернул с левой руки перчатку и приложил ладонь к расчерченному на клетки участку стены. Камень был такой же ровный и холодный, как и в любом другом месте.
Харп медленно отвел руку в сторону. В чередовании рисунков, которое на первый взгляд казалось абсолютно хаотичным, должна была присутствовать какая-то система, способная подсказать правильную комбинацию.
Взгляд его быстро перескакивал с одной клетки на другую, в то время как мозг, отключившись от всех остальных задач, пытался отыскать ключ к комбинации кода.
Ключ!
Харп вспомнил слова Далкина: «Чужак сказал, что рисунок является ключом ко всему».
Что было изображено на рисунке?
Всадники.
Скорее всего их было четыре.
Четыре – вполне подходящее число для кода.
Но каким образом всадники связаны с тем, что нарисовано в клетках на стене?..
– Харп… – негромко позвал Старпол.
– Рисунок на двери, – не оборачиваясь, спросил Харп, – он тебе ни о чем не говорит?
– Если бы я знал, как с его помощью открыть дверь, давно бы сделал это, – со сдержанной злостью ответил Старпол.
– А кто-нибудь еще из жителей поселка видел рисунок?
– Да, наверное, каждый видел, – ответил Старпол, пытаясь понять, к чему клонит Харп.
Харп ничего не ответил. Пару раз ударив о ладонь начавший тускнеть светящийся цилиндр, он вновь углубился в изучение рисунков на стене. Череп. Харп поднес палец к седьмой клетке в первом ряду, где был изображен череп, но не коснулся ее.
Череп можно сопоставить со скелетом, скачущим верхом на лошади на одном из фрагментов рисунка.
У второго всадника в руках был лук.
Харп быстро отыскал изображение лука с натянутой тетивой в пятом ряду.
Третий всадник держал в руке весы.
Точно такие же весы были изображены в шестой клетке третьего ряда.
Череп, лук, весы и…
Четвертая составляющая комбинации кода, если, конечно, догадка верна, Харпу была неизвестна.
Конечно, можно попытаться набрать начало кода, а затем перебрать все остальные клетки. Их всего-то и оставалось шестьдесят одна – от силы час работы. Но Харпу было известно о том, что хорошие кодовые замки имели систему блокировки на тот случай, если взломщик пытался наугад набрать код: после трех-четырех неправильных наборов замок прекращал реагировать на любые вводимые в него комбинации. Значит, прежде чем начать испытывать судьбу, нужно было убедиться в том, что последний недостающий фрагмент рисунка отыскать невозможно.
Харп опустил руку с зажатым в ней светящимся цилиндром и, обернувшись, посмотрел на Старпола.
– Не пора ли нам отправиться в погоню за беглецами?
– А как же врата? – немного растерянно спросил Старпол.
– Вратами займемся потом, – беззаботно махнул рукой Харп.
– Но у тебя есть хоть какие-то догадки? – Старпол поднял руки до уровня груди и слегка пошевелил пальцами, так, словно пытался поймать нечто почти неосязаемое, витающее в воздухе. – Ты знаешь, как открыть врата?
Харп чуть наклонил голову к плечу и с сожалением посмотрел на хранителя храмовых врат.
– Тебя интересует то, как я собираюсь подойти к данной проблеме, или конечный результат?
Старпол ненадолго задумался, после чего задал только один короткий вопрос:
– Когда?
– Прежде чем я уйду отсюда, – ответил Харп.
Глава 27
День выдался славный – ясный и солнечный. И лишь временами налетал порывистый ветер, швырявший в лицо поднятые снизу колючие снежные крупинки.
Широкие, подбитые искусственным мехом лыжи легко скользили по свежевыпавшему снегу. Небольшому отряду, в состав которого, помимо Харпа и Старпола, входили также Кикул, Лоуф и толстяк Базур, потребовалось чуть более восьми часов, чтобы добраться до дома отшельника Мидла.
Беглецы опережали преследователей самое большее на полчаса. Корочка наста под десятисантиметровым слоем снега была совсем тонкой, и беглецы то и дело проваливались в снег где по пояс, а где и по грудь.
Не зная о трех подручных, которых Старпол послал в дом Мидла накануне, Харп удивлялся тому, что хранитель храмовых врат взял с собой лишь трех «цепных псов». При том, что он считал не только самого Харпа, но и Марсала весьма опасными противниками, столь незначительный перевес в живой силе выглядел весьма эфемерно. Кроме того, Харп и вооружен был лучше других: помимо ножа и остро заточенного сорокасантиметрового стального прута, как и у остальных, у него имелся еще и гарпун.
Сняв лыжи возле двери, Старпол первым вошел в тамбур. Придержав дверь, он жестом предложил Харпу присоединиться к нему.
Харп передал лыжи Лоуфу и последовал за хранителем храмовых врат.
Открыв дверь, ведущую в дом, Старпол сделал шаг вперед, но тотчас же отпрянул назад, толкнув плечом Харпа. Следом за ним в дом уже входил Кикул, и Харп оказался зажат в узком тамбуре между хранителем храмовых врат и его подручным.
Почувствовав, что происходит что-то неладное, Харп сначала кулаком ударил Старпола в поясницу, а затем, упершись обеими руками в спину хранителя, втолкнул его в дом.
Схватив гарпун обеими руками, Харп плечом оттолкнул зацепившегося ногами за порог Старпола и, перепрыгнув через него, вбежал внутрь. Сделав шаг в сторону, он прижался спиной к стене и взглядом окинул комнату.
Первым, кого он увидел, был Мидл. Ноги старика были привязаны к ножкам табурета, на котором он сидел, а руки связаны за спиной. Голова старика с глубокой рваной раной на виске, из которой сочилась кровь, заливавшая лицо, безвольно свисала на грудь. Жив ли Мидл, понять было невозможно. Он не падал на пол вместе с табуретом только потому, что табурет стоял возле стены и старик сидел, привалившись к ней спиной.
Неподалеку от Мидла на полу в лужах крови лежали два трупа «цепных псов» хранителя храмовых врат.
Возле теплогенератора, прижавшись плечом к стене, сидел еще один подручный Старпола, коротышка Скад. В руке он сжимал заточенный металлический штырь. Но подняться на ноги он не мог – его левое бедро было распорото от колена до таза.
У противоположной стены сидел на корточках Марсал. Куртка его с левого бока была мокрой от крови. Рядом с ним на расстеленном на полу матрасе неподвижно лежала Айна.
