Blackfighter - Черный истребитель
— Рыжий, мы, кажется, к соседям зашли? — удивленно сказал Герцог.
— Ну, эти ботинки, — показал под вешалку Рыжий, — определенно мои. Я узнаю их в лицо.
— Ага! Обалдели, да? — вышла в коридор Эри. — Вот так-то вот. Я тебе, заразе, сколько раз предлагала все лишнее повыкинуть? А ты все — да надо позвать кого-нибудь, да мы сами задолбаемся… Вот, мы с командиром в момент справились. И не задолбались, ага!
— Мощно, — сказал Рыжий. — Что, и шкафы сами выносили?
— Вот еще. Мы объявление повесили, так тут же приехали, сами все вынесли и еще и ручки нам на прощание расцеловали.
— А ты еще объявление повесь, чтоб приехали, покрасили и обои переклеили, — предложил Герцог.
— Командир, ну ты посмотри на этих оболтусов! Нет, чтобы сказать — а вот сейчас мы все переклеим и перекрасим! Тьфу на вас, противные. Уйдем мы от вас, будем жить сами. Правда, командир?
Танька задумчиво посмотрела на Эри, потом на Герцога.
— Неправда, — сказала она, улыбаясь.
— Вот именно, — погрозил Эри пальцем тот. — И не сманивай мою любимую женщину.
Танька в очередной раз покраснела от смущения и спрятала глаза.
После ужина — вареной картошки с брынзой и укропом — Герцог отвел Таньку в комнату, внимательно посмотрел на нее.
— Я так понимаю, ты здорово устала.
— Ну, не то чтобы совсем… А что?
— Нашли мы берлогу Маршала. Завтра туда прокатимся. Он не один, там пасется еще пара каких-то парнишек, может, и с пушками. Так что в таком виде я тебя туда не потащу. А тебе там быть нужно по-любому. Будем разговоры разговаривать.
— Да о чем с ним разговаривать! — возмутилась Танька. — Пристрелить его, и все тут.
— Пристрелить всегда успеем. Да и не за что, в общем.
— Как это не за что? А за тебя? А за меня?
— Ну, за себя я ему просто поотбиваю жизненно важные органы. А за тебя… примерно то же самое.
— Такой добрый?
— Нет, такой справедливый. Насильно он тебя ни во что не втягивал, хоть и скотина.
— Ну, я же не знала, чем занимаюсь…
— У людей так не бывает — чтоб не знал, и не совался, — улыбнулся Герцог. — А рассказать ему, наверное, есть о чем. И про Скиннера этого вашего, и про все остальное.
— Рыжий тоже с нами поедет?
— Нет. Рыжему там делать пока нечего.
— Вдвоем? — нахмурилась Танька. — Вернее, в полторы рожи? Я-то не боец.
— Ничего. Все будет отлично, я тебя уверяю. Ты вот мне скажи, ты зачем волосы покрасила?
— Под паспорт.
— И скоро это безобразие отрастет?
— Что, так плохо? — огорчилась Танька. — Мне вроде нравится…
— Да нет, ничего так. Но было лучше.
— Э, ты меня еще покемоном не видел. Нежно-розовым таким.
— Увидел — убил бы… — рассмеялся Герцог.
Танька села на диван, прижалась щекой к бедру, замурлыкала от удовольствия. Герцог опустил руку, почесал ее за ухом.
— Ну, кошка, натурально.
— Ты мне вот что объясни. Ты вот все шутишь — любимая женщина, все такое. Так какого ж лешего ты меня тогда отпустил?
Герцог присел на корточки перед ней, внимательно посмотрел ей в глаза. Лицо его посерьезнело.
— Я никого никогда не держу. Сказала — уедешь, значит — уедешь. Значит, ты так решила.
— Ну какого ж черта… — сжала кулаки на коленях Танька. — Кто так с женщинами обращается? Я же была уверена, что я тебе не нужна абсолютно!
— Обращаются с женщинами. А с людьми себя ведут. Я специально так себя вел — как веду себя в худшем настроении. Это был тест. Для обоих. Ты не приняла. А я могу месяцами так жить, понимаешь? И если ты не можешь этого принять, если тебе так — плохо, то лучше жить порознь. И я был уверен, что ты решила — это не по тебе.
— А ты хотел, чтобы я осталась?
— Хотел.
— Ну почему же ты все делал наоборот? — не могла понять Танька.
— Полюбите нас черненькими, а беленькими негры не бывают, — улыбнулся Герцог.
— Нормально, а? — возмутилась Танька. — Я там чуть не спилась. Любовь всей жизни накрылась медным тазом. Даже не приехал, не позвонил.
— А тебе кто мешал приехать? — удивился Герцог.
— Гордость девичья…
— Это не гордость. Это дурость какая-то. Сама уехала, и ждет, что я к ней приеду. Уговаривать тебя? А зачем? Чтобы ты жила потом со мной и мучилась?
— Тьфу на тебя! Все не как у людей… — сдалась Танька.
— А тебе очень нужно как у людей? — вкрадчиво спросил Герцог. Танька подумала и отрицательно помотала головой.
— Вот и я так подумал. Пойдем, слегка выпьем и слегка посидим с ребятами. А потом спать. Завтра подъем рано утром.
— Мы ж не встанем…
— Я встану. И тебя подниму, не беспокойся. Жестокими, варварскими методами.
Посидели действительно недолго — уже к одиннадцати Герцог объявил отбой и утащил Таньку с кухни.
— В принципе ты можешь еще посидеть. Но тогда будем спать. В основном значении этого слова.
— Еще чего! — возмутилась Танька. — Я тебе покажу основное значение.
Утро подтвердило тезис о том, что добрым оно не бывает. Даже если тебя будит, сталкивая с постели, любимый мужчина. Особенно, если после этого он бесцеремонно тащит тебя в ванную и засовывает с головой под холодную воду. Танька посмотрела на часы — семь пятнадцать. Ничего себе. В такое время нужно ложиться, а не подниматься. Завтракали основательно — пельменями с соевым соусом. Танька вяло поклевала пищу, но Герцог, рыча, заставил ее съесть все, что положено на тарелку, и допить до конца чай.
— Все мы дети ночи. Но иногда нужно вставать с рассветом. И это нужно уметь делать легко и без страданий.
— Хорошо тебе… — кисло сказала Танька. — А я после еды совсем спать хочу.
Герцог положил ей руки на плечи, размял, потом перенес ладони на виски, легонько помассировал кончиками пальцев. Довольно болезненно нажал на какие-то точки за висками, потом помассировал лоб и переносицу. Под конец Танька почувствовала себя бодрой и готовой к подвигам — обычно это состояние посещало ее только с наступлением сумерек.
— Вот так. Собирайся, поедем.
1. Кэсс: День 7-й
Гарнизон сдался после нескольких часов переговоров. Технику удалось сохранить.
Впрочем, Кэсс это пока что мало интересовало. Ей требовалось прояснить один вопрос. Ответ — известен заранее, но нужна бумага, которую можно взять в руки. Официальная бумага, желательно — с печатью.
Прямиком с поля, только успев накинуть на плечи китель — было прохладно, она направилась к корпусу СБ. Идти внутрь не пришлось — нужный ей подполковник как раз выходил из здания. Кэсс четко отсалютовала и спросила:
— Техник Эссох у вас?
