Дмитрий Веприк - Карты рая
— Кто? — не понял Вольф.
— Этот Малыш, — объяснила крыса. — Ты ведь о нем рассказывал.
— Ах да, — вздохнул Вольф, с усилием отрывая взгляд от корабля, который уже выходил из сектора видимости. — Малыш проснулся очень рано…
Малыш проснулся очень рано, как это бывает, когда ложишься задолго до заката. Он хорошо выспался, встал со свежей головой и припомнил вчерашний день, завершившийся плотным ужином и советом обратиться к старшим.
Такая возможность появилась очень скоро. Дедушку Дизза он встретил на площадке у лифта.
— О, здравствуй, Малыш! — прошамкал тот. — А где Дейзи? Что-то я давно ее не видал.
Это был хороший вопрос. А главное, своевременный, Малыш постарался по возможности ясно на него ответить.
— Визард! — несказанно оживился старик, едва услышав это имя. — Как же, я его помню! Когда мы втроем, я, он и рыцарь Керри, впервые ступили на берег этого острова, то встретили здесь массу злобных тварей. Сначала это были гоблины. Они еще ничего не успели нам сделать, а мы уже накинулись на них, как бешеный ветер. Керри рубил их в капусту, Визард жег октариновым огнем, а я…
Дело было плохо. Как и всякий живущий прошлым человек, старик был готов безнадежно увязнуть в воспоминаниях. Малыш попытался исправить дело, снова напомнив о Визарде, но этим он только переключил мемуариста на другую главу книги его жизни.
— О, Визард! — вдохновенно воскликнул дедушка Дизз. — Я помню, как мы познакомились в Гондоре, когда я искал попутчика для путешествия к Долгому Озеру. В ту пору цены на лошадей в Средиземье выросли вдвое, и я спорил с барышником из-за маленькой белой лошадки, когда к нам подошел высокий и довольно молодой волшебник. Вообще-то, принято считать, что волшебники все длиннобородые, и бороды у них белые, но ведь когда-то и они были молодыми… Так ты его видел? — спросил он вдруг, когда Малыш уже отчаялся привлечь внимание старика, произнося «дедушка Дизз!» и дергая за спинку кресла.
— Я не видел, — ответил Малыш. — Но его гоблины схватили нас, меня и Дейзи. Я бежал, а Дейзи отвели к Визарду в его Заоблачный замок.
— Ты что-то путаешь, — мягко возразил дедушка Дизз. — Визард не стал бы путаться с гоблинами. А если он пригласил малышку Дейзи к себе в гости… — Тут мысли старика внезапно приняли новое, хотя и довольно естественное направление. — И почему он просто не пожаловал в Долину? В свою Долину! Которую сам сотворил, отделив ее от стороны зла! Вот что, Малыш, когда увидишь его, то передашь, что он свинья, а не волшебник! Почему он просто не…
Уже в этот момент Малыш понял, что любые усилия будут тщетными. Блуждавшее в иллюзиях сознание старика противилось познанию реальности с упорством хорошо прокаленной пружины. Он еще раз попытался вызвать у старика образ страшных гоблинов, хватающих и волокущих под мышками беззащитных маленьких детей, и в ответ получил новую порцию старого повествования об эпохе покорения острова, на который трое героев высадились и набросились на гоблинов раньше, чем те успели что-нибудь героям сделать. На последний момент старик напирал с особым удовольствием, так что у Малыша даже мелькнула мысль, что не начни герои первыми, то гоблины, пожалуй, ничего дурного им бы и не сделали. Еще раз попробовав приблизить старика к реальности и не преуспев, он вздохнул и, не слушая больше великую сагу покорения острова, побрел к лифту. Уже входя в лифт, он вспомнил об увиденном вчера парусе и оглянулся. Разумеется, теперь горизонт был чист…
— Значит, он так и не нашел того, кто бы ему помог? — поинтересовалась крыса.
— Из обитателей Долины — нет, — сказал Вольф, вставляя разъем. — По пути к старому складу наш маленький герой встретил еще одного братца, которого звали… Ну, скажем, его звали братец Дози.
— Что-то слишком странные у них имена, — заметила крыса.
— А какая же разница… — начал Вольф.
— Да, об этом мы уже с тобой говорили, — перебила крыса. — И братец Дози тоже ему не помог?
— Совершенно верно, — кивнул Вольф. — Не помог. Не захотел. У него не было настроения вставать и куда-то идти, да еще чем-то рискуя. Бывает так в жизни, когда, нуждаясь в помощи, мы вдруг узнаем, что совершенно одиноки.
Вольфу показалось, что крыса собралась что-то сказать, но в последний момент передумала. Загадочный корабль давно исчез из поля зрения, но неприятное предчувствие не проходило.
— Единственное, что Малышу удалось, — продолжил Вольф, — это отыскать на старом складе кучу золота. Но как ты понимаешь, от этой находки не было никакой пользы. Все равно он не сумел бы пересечь горы и вернуться на сторону зла.
— И тогда? — спросила крыса.
— И тогда он растерялся. Он сидел на берегу и плакал, как плачет всякий ребенок, попавший в беду.
Крыса ждала продолжения.
— А дальше? — спросила она.
— Дальше? — Вольф усмехнулся. — В соответствии с законами жанра в этой истории должен появиться новый участник. Как думаешь?
— Никак, — сказала крыса. — Я не знаю, что это за законы. Скажи лучше, кто это был?
Вольф рассеянно улыбнулся и включил терминал. Экран послушно засветился.
— Ну, скажем так, — заявил он, — это был ангел.
— Да? — переспросила крыса. — А что это означает? Мне незнакомо это слово.
— Наверное, я неудачно пошутил, — объяснил Вольф. — Ангелами звались когда-то существа не от мира сего, которые вмешивались в дела людей по воле свыше. Особенно в тех случаях, когда естественный ход событий не мог привести ни к чему хорошему. Пожалуй, незнакомец вполне подходил под это определение. Но выглядел он просто как человек. — И Вольф надолго замолчал, щелкая клавишами и не отрывая глаз от мелькания диалоговых окон. — А пока мне придется прекратить рассказ, — сказал он. — Ты не против?
— Конечно нет, — заявила крыса. — Когда у тебя появится время, я сама напомню.
— Как считают ученые, — сказал Протектор, с грустью глядя в пустой бокал, — предыстория человеческой цивилизации начинается с того, что люди научились изготовлять орудия из камня. Не знаю. Не уверен. В нашем корабельном музее имеется одно такое орудие. Оно называется каменным топором, но я сомневаюсь, что им можно срубить что-нибудь путное. И потому остаюсь при своем мнении.
— А что это за мнение? — с любопытством спросил Хейл.
— Этот обколотый со всех сторон кусок камня можно использовать только в одном качестве.
— А именно?
— В качестве пресс-папье.
— Гм! — сказал Хейл. — Вы полагаете, первобытным людям могло понадобиться пресс-папье?
— Ну, скажем так, они могли изготовить его на всякий случай — если вдруг выпадет оказия разжиться бумагой… Почему вы смеетесь? На что им пресс-папье, хотите сказать вы? А на что им нужен тупой топор, которым нельзя ничего срубить?
