Ефрем Акулов - Поиск-84: Приключения. Фантастика
— Я устал жить в тогдашнем мире. Он не давал мне никаких перспектив. А я так мечтал о звездах…
— Вы многим рисковали, Питер, — сказал Пауль печально. — Из шестнадцати известных нам случаев находок анабиотронов вы единственный, чья техника смогла самостоятельно разбудить хозяина. Семерых человек не удалось спасти даже нам.
— Из шестнадцати?
— Из восьмидесяти девяти. Были и коллективные анабиотроны.
И тут мне пришла в голову безумная идея — спросить про Гейлиха и его секретаря. Может быть, они уже последовали за мной, и мне не придется возвращаться?!
— Скажите, Пауль, вам известны имена этих восьмидесяти девяти?
— Их легко можно узнать. А кто вас интересует?
— Один мой знакомый, Джордж Гейлих. Он тоже интересовался анабиозом.
— Должен вас разочаровать. Джорджа Гейлиха не было среди перемещенцев. Но не будем спешить с информацией. Понимаете, Питер, у нас уже разработана методика ассимиляции, и курс обучения современным знаниям там есть, не стоит нарушать испытанный порядок. Вам будет нелегко ассимилироваться, поверьте, многие перемещенцы даже просили о возвращении обратно, в свое время, — я напряг внимание: просили! значит, возможность есть?! — но мы были вынуждены отказать почти всем, обратная ассимиляция для них была бы еще более сложной. В результате некоторые погрузились в затяжную депрессию, длившуюся до нескольких лет. Надеюсь, однако, что у вас все будет успешней. Не оставляйте усилий, и все будет хорошо.
— Вы говорите так, будто мы вот-вот расстанемся, — заметил я. Пауль кивнул.
— Я уже вызвал экранолет, он будет с минуты на минуту. Вами займутся специалисты. Я не имею ни квалификации, ни опыта, необходимого для такого рода деятельности. Поэтому мы с вами встретимся, если вы захотите, значительно позже, не ранее чем через полгода, по завершении первого этапа ассимиляции. Кстати, какой работой вы хотели бы у нас заняться?
— У меня неплохие способности к…
— Человек способен ко всему — я спрашиваю о вашем желании!
— Тогда — чем-нибудь исследовательского характера. Социология, журналистика… У вас существуют подобные профессии?
— Именно подобные, — улыбнулся Пауль. Потом посмотрел на меня с любопытством. — Вы ведь почти из двадцатого века… Самый, так сказать, древний из перемещенцев. Должен признаться, вы представляете для меня некоторый профессиональный интерес. Дело в том, что я историокомпозитор и специализируюсь как раз на двадцатом веке. Но данных очень мало, вы для меня — просто клад. Итак, — Пауль внезапно остановился, — до встречи. Надеюсь, вы тоже будете рады еще раз увидеться.
Я повернулся на едва слышимый стрекот мотора. Полупрозрачный экранолет, напоминающий наши вертолеты, висел в нескольких метрах над палубой. По легкой лестнице быстро спускался человек в ослепительно белом костюме.
Метров с полутора он спрыгнул прямо на палубу и сразу обратился к нам:
— Где перемещенец?
Тон его мне не понравился, и я выступил вперед.
— Это я. Что вам угодно?
Человек покачал головой:
— По вашему виду никогда не догадаешься. Извините, если я показался вам невежливым, я всегда так — все говорю прямо. Имейте в виду и обижайтесь сразу на все, а не по мелочам. Меня зовут Гарри. Гарри Адамс, психоинженер. Прошу следовать за мной. В экранолет то есть.
— Всего хорошего, Питер! — сказал Пауль на прощание.
— До свидания! — ответил я. — Я вас найду!
Гарри вежливо уступил мне право первому подняться по лестнице. Потом залез сам, захлопнул люк и спросил:
— Лодка твоя?
— Моя.
— И куда же она плывет?
Я хлопнул себя по лбу и объяснил про параллельный курс.
— Ага, — сориентировался Гарри, — в порту заберем. Ну, полетели. Небось… э, что с тобой?!
Я вцепился в кресло. Он только коснулся управления, а парусник стремительно растаял на горизонте, и океан исчез, только что-то синее внизу летело назад, за крыло.
— Скорость, — восхитился я, — такая скорость…
— Какая нужно. И увеличивать не буду, не проси. На месте будем через пять минут, если охота что-то спросить — валяй сейчас, потом не дам. Месяц будешь в гипносне, потом вживаемость, потом адаптация, потом коммуникабельность, скучно не будет. Спрашивать расхочешь. Валяй!
— К звездам летаете?
— Не только к звездам.
— Бессмертие?
— Только биологическое. Если кирпич на голову — так у вас, в двадцатом, говорили? — уронить, копыта откинешь.
— Машина времени?
— Переиздается.
— Что — переиздается?
— А что — «машина времени»? Ансамбли, романы, серия, фильмы?
— Ну, машина такая, чтоб в прошлое вернуться…
— Уже возвращаться собрался? — Гарри был обескуражен. — Ты не думай, тут не все такие, как я. У нас хорошо. А машину времени тебе вряд ли доверят сразу — не подготовлен. Время — это тебе не шоссе.
— Понятно. Да я и не собираюсь…
— Знаю я вас. Сколько ни корми, все в прошлое смотрите.
Гарри замолчал и занялся посадкой. Снизу уже ползла зеленая равнина с редкими посерениями. Видимо, мы уже летели над материком. Насколько я сориентировался — над Америкой.
— Угадай, где Центр Ассимиляции построен, — потребовал Гарри.
— Не иначе, в Скалистых горах, — буркнул я, прикинув направление.
— Угадал, — сказал Гарри, и в его голосе мелькнуло удивление. — Тебя ассимилировать — даром энергию и время переводить. Пускать деньги в трубу, так кажется?
— На ветер, — машинально уточнил я.
Гарри был прав. Ассимиляция не требовалась, ее я прошел перед перемещением. И окажись будущее другим — мрачным, как в фантастических романах, — я не стал бы, пожалуй, раскрываться. Пустил бы в ход вариант «Двойник» или «Пришелец», о котором сейчас и думать неприятно, и скорее всего сложил бы голову в неравной борьбе со спецслужбами. Но это было бы, пожалуй, интереснее.
А сейчас я не мог отделаться от мысли, что вынырнул не в двадцать втором, а в самом начале двадцать первого века, и продолжается моя «предстартовая» подготовка.
Впрочем, это было только ощущение.
Я приготовился к долгой ассимиляции. Уже сейчас мне не хотелось возвращаться — что будет потом?! Я начинал бояться, что не сумею заставить себя сделать то, что от меня требовалось.
Не сумею. Не вернусь. И что тогда?
9. Иван Сергеевич Бородин, научный сотрудник Центра Ассимиляции
Я позвонил домой, и уже по моему лицу Даша догадалась, что к чему, и обрадовалась — наконец-то сможет закончить какие-то свои подсчеты по астрофизическим постоянным, сколько раз пытался в них разобраться — так ничего и не получилось, видимо, гуманитарию без соответствующей «ассимиляции» нечего и думать что-то сделать в астрофизике, может быть, заняться на досуге? — а то на профессию три года учишься, а работаешь всего пять, потом снова учеба, вот бы сделать так, чтобы переходить от темы к теме плавно, за неделю или месяц, на основе базового образования — нотабене в перспективный план, почему бы не ассимилировать и нас самих?
