Михаил Сухоросов - Наемник
Ларико сползла с седла кое-как, прогнулась, со стоном разминая спину:
— Слушай, Ордынцев, ты же, вроде, конструктор, так собрал бы что-нибудь комфортабельное…
— А обычная метла тебя уже не устраивает? — нет, вот кому-кому, а Ларико в этом походе хуже всех пришлось — наша-то троица ко всему привычна, у меня от верховой езды на заднице мозоли чуть ли не в сантиметр…
— Тут в десятке-другом метров ручей быть должен, — сообщил Старый, усаживаясь под деревом и вытягивая ноги. Я последовал его примеру.
— А лошадями кто займется, тунеядцы? — возмутился Малыш. Я усмехнулся:
— Инициатива наказуема исполнением… Ладно, сейчас помогу, — и кое-как поднялся, после четырех дней в седле ноги нарасшарашку…
Я уже собирался идти вслед за Малышом, когда Старый негромко бросил мне:
— Погоди, — а потом глянул вслед Ларико, явно ожидая, когда она скроется из виду. Похоже, хочет мне пару слов без лишних ушей сказать… Я вопросительно глянул на него, но он молчал, тяжело глядя в землю. Передумал, наверно…
И только у меня эта мысль мелькнула, как Старый поднял глаза:
— Не хочу, чтоб ребята об этом знали. А тебе стоит.
— Так-так… — я уселся рядом с ним на землю. Он помедлил, потом негромко сообщил:
— Это насчет тех, которые нас атаковали. Чтоб ты знал: это точно Институт был.
— И приходили по мою душу? — я напрягся. Чего-то он не договаривает.
Старый, глядя мне в глаза, мрачно усмехнулся:
— Ты извини, но как по-твоему, стал бы я из-за тебя ребят под пули подставлять?
— Не думаю.
— Вот и не думай.
— Погоди-ка, а откуда тебе это все известно?
— Это я сам их навел.
Я сглотнул слюну. Вот это цирк. Бесплатный. С фейерверком. Сначала Хельг сюрприз поднес, теперь этот…
Помолчав, я хрипло выговорил:
— Ты хочешь сказать, ты меня им вложил, а они решили утечки информации избежать?
Старый покачал головой:
— Не совсем так. Я, может, и сволочь, но не настолько. Просто у меня существовал постоянный канал связи с Институтом, и насчет тебя я им должен был информашку передать, но я б с этим подождал, пока ты далеко не окажешься. Но как раз перед твоим приходом я любопытную директивку получил — форма нуль-четыре. Знаешь, что это такое?
— Нет, откуда?
— В общих чертах она означает следующее: ликвидация базы в течение недели. Желательно, сам понимаешь, со всеми, кто на ней находится. Причем мое участие в данной акции совсем необязательно было. Да и после этого был шанс выжить — Малыша и Ларико я бы сумел выдернуть.
— И что в итоге вышло?
— Команда ликвидаторов заявилась раньше, чем должна была.
— И с чего бы это?
— Может, о твоем визите прослышали, — Старый пожал плечами. — Или действительно замена контингента.
Я откинулся к стволу дерева, массируя ладонями виски:
— М-да, как все просто и красиво, я прямо торчу. И что, подобные замены — в порядке вещей?
— Похоже, мы с тобой имеем честь присутствовать при начале некой массовой разборки. Директивка-то на предупреждение очень сильно смахивала…
— Все равно ничего не понимаю.
— И не пытайся. Я тоже.
— Так налет на нас — часть планомерной охоты?
— Больше смахивает на разовую акцию.
— Ладно, Старый, последний вопрос: а чего ради ты мне все это рассказываешь?
Старый поднялся, прогнулся, разминая спину:
— Ну так и быть, раз последний… Во-первых, мы с тобой в одной упряжке оказались, а во-вторых, оба за то, что произошло, в какой-то мере ответственность несем.
— Донести бы… — мрачно пробормотал я. — Что ж это получается?…
— Получается, что ты, свин, обещался мне помочь, а вместо этого тут прохлаждаешься, — Малыш бесшумно вынырнул из кустов у меня за спиной. — А куда вы, орлы, Ларико девали?
— Никуда меня не девали, — ее голос прозвучал где-то поблизости. — Что за дела — минуты без меня и моего облагораживающего влияния прожить не могут…
Малыш потянулся, нарочито громко зевнул:
— Слушайте, а может, ну его к шуту — в Столицу сегодня, а? Заночуем здесь…
— Да нет, время не терпит, — я тоже поднялся. — Мне сегодня там быть надо, кровь из носу.
— Хочешь, пойдет сейчас?
— Иди ты… Я серьезно.
Малыш и Ларико откликнулись на это заявление хоровым стоном, но Старый поддержал меня:
— Иначе просядем.
— Ну, раз такое дело, по коням.
На то, чтобы проехать предместья и добраться до Южных ворот, у нас ушло часа полтора, и смерклось уже порядком. Да, Столица выглядит весьма внушительно, даже снаружи, городская стена — что-то наподобие Великой китайской, такая мощная… Приземистые квадратные башни, высоченный вал, ров с хорошую речку шириной, только вода в нем даже по первому впечатлению, грязная и вонючая — пахнет гнилыми водорослями, нечистотами, солью… Ну, это как раз понятно: ров, опоясывающий Столицу по большой подкове, начинается и кончается в море, за укреплениями же находится гавань. И даже в наступивших сумерках отчетливо просматриваются островерхие сторожевые башни Дворца с красными огоньками сигнальных костров и чудовищная корона мрачной башни Клыка, вытянувшейся в высоту на добрых полсотни метров… Впечатляет.
Естественно, стоило нам миновать подъемный мост, нас тормознул отряд пешей стражи десятка на два клинков во главе с парочкой конных — судя по наглым рожам, офицеров. И, конечно, нас тут же принялись с пристрастием выспрашивать, явно в расчете на поживу — кто мы, откуда, и что это нам такое в Столице понадобилось по вечернему времени. И тут в игру вступил Малыш, растолковав им все в пулеметном темпе и потом принявшись выяснять условия поступления на императорскую службу. В общем, не успели мы и глазом моргнуть, как он уже весело болтал с начальником патруля (кажется, он даже нашел с ним общих родственников!)
Малыш — это, конечно, шоу, но я как-то сразу почувствовал себя не в своей тарелке — есть у нашего брата, Чародея, такое свойство: чуять, когда за тобой наблюдают.
Ага, а вон и наблюдатель — чуть поодаль, конный. Не в форме стражника, в каком-то сером плаще, рожа неприятная, сморчковая какая-то, и пялится на нас во все глаза, ничуть не скрываясь. Не слишком-то мне такое начало нравится… Я тоже в упор уставился на него, чуть склонив голову на бок. Значит, этот сморчок любопытный, да?
Тем временем Малыш уже завершил переговоры со стражей и махнул нам рукой — проезжаем! Стража расступилась, и мы загремели копытами по брусчатке.
Выехав за длинную арку ворот, я оглянулся — сморчок продолжал, сощурившись, смотреть нам вслед. Я глянул на Старого, тот ухмыльнулся углом рта:
