Рамез Наам - Нексус
Он встал с помощью костылей, которые принес ему молодой монах по имени Бахн, и неуклюже проковылял из своей кельи в коридор, завернул за угол и из другой двери вышел во внутренний двор.
Шел горячий, удушливый послеполуденный дождь. По крытым галереям Кейд направился в центральный зал. Даже за сто метров он чувствовал сознания находившихся там монахов. Их тридцать или сорок. Он ощущал, как они дышат. Вдох, выдох. Они занимаются своего рода медитацией. Она не была опьяняющей, как синхрония. Она была исполнена бескорыстия, чистоты и самоанализа.
Войдя в зал медитации, в дальнем его конце Кейд обнаружил кушетку. Морщась от боли в ребрах и ноге, он попытался опуститься на нее как можно тише. Костыль выскользнул из его руки и со стуком ударился об пол. Он почувствовал, как коллективное сознание заметило этот звук, приняло его к сведению и совершенно невозмутимо вновь обратило внимание к своему дыханию.
Это было удивительное спокойствие, превращавшее в шутку тот код «спокойствия», который работал в его голове. Оно было глубже и искреннее. Это именно то, что ему нужно.
Нет, это не просто спокойствие. Это единение, согласие. У него в мозгу было больше узлов нексуса, чем у любого монаха в этом помещении — Кейд был в этом уверен. И тем не менее они использовали эти узлы, чтобы достигнуть того, о чем он только мечтал. Они делали то, о чем давно говорила Илья. Сейчас, вместе медитируя, они порождали нечто большее, чем сумма составлявших его частей. Они представляли собой нечто большее, чем группа медитирующих монахов. Это помещение было живым. Это помещение обладало сознанием. Это помещение представляло собой сознание, и все они составляли его часть.
Кейд тоже хотел стать частью этого союза.
Он болезненно и неуклюже опустился на кушетку, вытянул сломанную ногу, закрыл глаза и присоединился к монахам.
Покончив с третьей миской тушеного мяса, Сэм прислонилась к каменной балюстраде и посмотрела на юг. Ее телу требовались калории, требовался белок, чтобы восполнить причиненный ущерб. Она согнула поврежденную ногу. Меньше чем через день она уже чувствовала себя значительно лучше. Чудеса современной науки — для ее тела, обладающего усиленной способностью к исцелению, простой разрыв мышцы ничего не значил. Она с жадностью заглатывала мясо, служившее топливом для ускоренного восстановления ее тела.
Что она здесь делает? И что будет дальше? В этом месте царила какая-то удивительная безмятежность. Здесь на нее снизошло нечто такое, чего она не ожидала — покой, смирение.
Впрочем, это не дает никаких ответов на некоторые очень серьезные вопросы. И не остановит ударную группу УПВР.
Нужно уходить. Нужно продолжать движение. И если она каким-то чудом избежит плена и смерти, нужно будет что-то сделать со своей жизнью. Ей нужна цель.
Когда-то она со всей страстью молодости встала под знамена УПВР. Эти люди сражались со злом, не давая злодеям делать то, что сделали с ней, ее сестрой и родителями. Но теперь…
Из-за меня погибла Маи. Маленькая девочка.
И теперь уже ничего не изменишь.
Сейчас ее задача заключалась в том, чтобы выжить. Ей нужно было обрести новую личность, новое лицо, новые отпечатки пальцев и все, что с этим связано.
А потом? — гадала Сэм. Что я буду делать со своей жизнью?
Она продолжала думать о Маи, о своей сестре Ане, о той юной Сэм, которой она когда-то была.
Я хочу их защитить, думала про себя Сэм. Прежде всего. Я хочу их сохранить.
Она повернулась и посмотрела на юг. Там, где-то возле деревни под названием Маэ-Донг, есть еще такие дети, как Маи.
— Саманта! — Это была Випада, молодая монахиня, которую приставили к Сэм. — Время медитации.
Сэм обернулась, внезапно представив себе, как она сейчас выглядит в роли буддистской монахини — с почти лысой головой и в белых одеждах. Это заставило ее улыбнуться. Она сложила руки вместе и сделала вай Випаде.
— Спасибо тебе, Випада, — ответила она на тайском. — Пожалуйста, покажи дорогу.
Она направилась в зал, чтобы медитировать вместе с монахинями, чтобы почувствовать их сознание в ритуале под названием випассана, что означает «наблюдение за собой», и в ходе медитации под названием мета — состоянии нежной заботливости, сострадания к себе и другим. Они будут медитировать, они станут одним целым.
Она не могла припомнить, чтобы когда-нибудь испытывала что-либо настолько прекрасное. Прикосновение Другого сознания в том состоянии глубокой безмятежности, которое обеспечивает нексус — разве это может быть плохо? Как она могла столь ожесточенно бороться, чтобы это остановить?
Кем же я становлюсь?
В 22.49 под темным, облачным небом в тридцати километрах от побережья Таиланда начал открываться участок радио- и звукопоглощающей оболочки «Бока-Ратон». На закругленном баке предназначенного для тайных операций подводного судна появились трещины, которые соответствовали очертаниям до сих пор невидимых панелей. Панели опустились, затем медленно и бесшумно отошли в сторону, открывая доступ к расположенной ниже боевой палубе. Когда оболочка, обеспечивающая кораблю малозаметность, освободила боевую палубу, активизировались расположенные на ней пусковые установки, поднявшись из горизонтального положения покоя на тридцать градусов над горизонтом и нацелившись на север, в сторону таиландского побережья.
На миг все замерло. Темное судно бесшумно раскачивалось на волнах Сиамского залива. Затем сработала первая пусковая установка, и в ночное небо взлетело длинное продолговатое тело. Через семьсот десять миллисекунд сработала вторая установка, затем следующая, затем еще одна. Менее чем за десять секунд «Бока-Ратон» запустил двенадцать БПЛА класса «Гадюка». Разведывательно-боевые беспилотники развернули свои малозаметные, загнутые вниз крылья, активировали реактивные двигатели, перешли в горизонтальный дозвуковой полет на высоте десяти метров над уровнем моря и рассеялись в разные стороны.
Как только каждая «Гадюка» взлетела в ночное небо, обслуживающая ее пусковая установка стала снова переходить в горизонтальное положение. Через несколько секунд после первого запуска радио- и звукопоглощающие панели маскирующей оболочки начали медленно возвращаться на место, закрывая боевую палубу, — необходимо соблюдать режим секретности.
Над водами Сиамского залива управлявший «Гадюкой-6» искусственный интеллект получил азимут и сверил его с картой. Беспилотник сделал вираж, сменил направление с севера на северо-запад, огибая перенасыщенное воздушное пространство Бангкока и РЛС управления воздушным движением, и направился в сторону Сарапури и северо-восточных гор. Он должен был доставить полезный груз.
