Елена Федина - Бета Малого Льва
— Знаешь что, — он приподнялся, — пожалуй, нам пора домой.
Она поняла, что ответа не будет. И вообще ничего не будет. Будет просто он, на которого можно смотреть, говорить с ним, помогать ему и ждать, когда же он позволит себе полюбить ее. Она встала, с готовностью обняла его и кинула прощальный взгляд на планету. Планета как будто не хотела их отпускать. Спряталось солнышко, полегли травы, раскричались галки в перелеске.
— Почему сюда так тянет? — удивилась она, — Ольгерда вообще как будто засосало.
— Не знаю, — сказал Леций, — закрой глаза.
Пережив все ужасы обратного скачка, она долго приходила в себя, утешаясь тем, что все обошлось, они вернулись, и никто даже ничего не знает. Она умылась из пруда и присела на ступеньки, потому что голова кружилась. Второй прыжок дался Лецию еще труднее, чем первый. Наверно, он не успел тогда до конца восстановиться. Сгорбившись, он сел на свое ложе и стиснул голову руками.
— Уходи, — сказал он, — извини, но мне надо побыть одному.
— Не гони меня, — взмолилась Ингерда, — куда же я пойду, если тебе так плохо?
— Это нормально, — проговорил он сквозь зубы, — просто мне надо побыть одному. Уйди.
— Леций!
— Уйди. Я не могу стонать при даме.
Она попятилась. Она совершенно не знала, как поступить в такой ситуации. Она любила его. Она хотела помочь. Ее гнали.
— Уйди же, — повторил Леций.
Она встала в дверях, не зная, что сказать.
— Я люблю тебя, — сорвалось с ее губ само собой.
— Тем более, — сказал он.
В коридоре она столкнулась в Консом. Он заметил ее заплаканное лицо и встревожился.
— Что случилось, девочка? Кто посмел тебя обидеть?
— Никто, — сказала она, — все в порядке.
И зарыдала. Напряжение копилось в ней целую неделю и теперь выплеснулось слезами в широкое плечо Конса. Обидно было то, что Леций ее все-таки не любит. И не пускает в свою жизнь. Он принимает ее любовь, как некий курьез судьбы, он благодарен ей за это. Но даже не поцеловал ни разу.
— Черт возьми! — Конс обнял ее, — что он еще выдумал, этот артист?
— Ничего, — всхлипнула она, — мы были на Пьелле. Потом ему стало плохо, и он меня выгнал.
— Где вы были? — переспросил Конс недоверчиво.
— На Пьелле.
— Он что, ненормальный? Два прыжка с двойной массой за один день? Даже за один час!.. Он хоть живой там?
— Конс, не пугай меня ради бога.
— Идиот! Дамский угодник. Шут гороховый…
— Не смей так говорить! — возмутилась Ингерда, — Леций лучше всех!
— Только этого еще не хватало, — хмуро сказал Прыгун, — иди к себе, я с ним разберусь.
— Помоги ему, Конс. Пожалуйста.
— Не волнуйся. Я этому авантюристу брат.
Целый час она металась по своей комнате, потом все-таки решила узнать, что происходит.
— Хозяин спит, — сказал старичок на дверях.
— Он хоть живой?
— Конечно, госпожа, — удивился старый слуга, — что с ним станется?
Она побрела к себе. Коридоры казались ей запутанными и длинными. Вездесущие слуги раздражали. И Бредфи некстати привязался с расспросами.
— Почему ты не ходила на костер?
— Отстань, не было настроения.
— А где ты была?
— Спала, — сказала она, — сладким сном.
В ее комнате, в кресле сидел Леций. Халат на нем был голубой, парик черный, длинными локонами. Она так переволновалась, что даже не удивилась этому.
— Твой привратник сказал, что ты спишь.
— Я подумал, что должен извиниться.
— Тебе уже лучше?
— Я немного переоценил свои силы.
— Я не сержусь. Я просто испугалась за тебя.
Он поднялся. Ингерде показалось, что он покачнулся и сейчас упадет. Она бросилась к нему и обняла. Только потом подумала.
— Не такой уж я беспомощный, девочка, — усмехнулся он.
— Ты… хочешь уйти?
— Спи спокойно, — он взял ее лицо в ладони и поцеловал в лоб, — у тебя сегодня было достаточно впечатлений. Когда-нибудь я покажу тебе такие планеты, каких и во сне не увидишь. Мы с тобой осмотрим всю галактику. А пока смотри свои сны.
— В моих снах все равно будешь только ты. Так что можешь не уходить.
— Спокойной ночи, Принцесса, — улыбнулся он и исчез.
— Па, я, кажется знаю, как спасти аппиров, — заявил Ольгерд после обеда, — то, чем мы занимаемся, в буквальном смысле латание дыр.
— Что ты предлагаешь? — удивился Ричард.
— Переселить их на Пьеллу. Всех до одного.
— Что это даст?
— Она ждет их.
— Кто? Планета?
— Па! — сын разволновался, он всегда нервничал, когда ему не верили, — она тоже без них загибается!
— Ну и фантазии у тебя, сынок. Представляешь во что нам выльется это переселение? И ради чего?
Они сидели в углу дивана красной гостиной. Мимо пробегали торопливые слуги в желтых халатах. Вдалеке, у окна, Конс беседовал с Арнольдом.
— Па, ты же знаешь, я кое на что способен. Я долго думал, кто же затянул меня на Пьеллу. Не аппиры. И не эрхи. Значит, она сама. Я ее услышал. Мне показалось там, что я слышу голос матери. Она называла меня сыном…
Ричарду хотелось положить ему руку на лоб. А лучше мокрую тряпку. Чтоб остыл немного.
— Это был даже не голос. Просто ощущение. Она умирает без них, они — без нее. Пора с этим кончать, наконец.
— И давно тебя осенило?
— С тех пор как ты прилетел. Вспомнил дом, детство, маму… И потом, я вспомнил, сколько прожила там Зела.
— Ты просто соскучился по матери, Ол. Вот тебе и лезут в голову всякие безумные идеи.
— Эту безумную идею легко проверить. Взять несколько аппиров и отправить их на Пьеллу.
— Я собирался отправить звездолет на Землю.
— Звездолет не нужен.
Ольгерд посмотрел в сторону Конса.
— Никак не привыкну, — сказал Ричард, — что эти монстры скачут по всей галактике.
— Они не монстры.
— Конечно. Славные ребята. Только не люди.
Они подозвали Конса. Тот выслушал гипотезу без удивления.
