Елена Федина - Бета Малого Льва
С утра в больнице было солнечно. В коридоре собралась очередь из пациентов. Она отобрала себе и Ла Кси легких, а остальных отправила к доктору Арнольду и Густаву. Ингерда смотрела на свою помощницу, на ее красивые густые волосы, рассыпанные по белому халату, на ее плавные женственные движения, на нежный профиль с прелестным носиком и длинными ресницами и пыталась понять, что же такое было между ней и Лецием. И как она могла по уши в него не влюбиться, а мечтать о каком-то недостижимом эрхе, будь он хоть трижды бесподобен? Неужели то, что рядом, никогда не ценится по достоинству? Хотя и ей, Ингерде, понадобилось прилететь с далекой Земли, чтобы найти своего прекрасного принца здесь. Почему все в мире так перепутано?
— Ин, я не могу… — Ла Кси вскочила и отбежала к окну.
У старухи, которая сидела перед ней, были ужасные язвы на руках и ногах. Она сидела, опустив облысевшую голову, и тупо смотрела в пол.
— Сейчас, — сказала ей Ингерда, — не волнуйтесь, я все сделаю.
Она обработала язвы, наложила аппликаторы и повязки. Ла Кси все еще стояла у окна. На солнечном свету ее волосы казались золотым облаком.
— Кто из нас аппир? — спросила потом Ингерда, — ты или я?
— Извини, — сказала красавица, — просто голова от тошноты закружилась.
— Посмотри, — вздохнула Ингерда, — не утонул там этот парень в душе?
Леций появился, как всегда, неожиданно, даже сердце екнуло. Он подпрыгнул к столу и оперся о его край. Парик на нем был светлый, тот самый, в котором он сидел на пригорке. Ингерда сочла, что это хороший признак.
— Как у вас дела? — спросил он, — справляетесь?
— Куда же мы денемся? — улыбнулась она, — дай я хоть тебя перебинтую?
— Меня?
— Конечно. И без очереди.
— Не стоит, — сказал он.
Ингерда подошла совсем близко.
— Скажи, тебе, правда, так некогда? Или ты просто не хочешь меня видеть?
— Не то и не другое, — ответил Леций.
— Я, наверно, очень глупая, — сказала она грустно, — один человек говорил мне, что глупых девчонок нужно наказывать… но я так и не поумнела. Я не понимаю, почему мы не можем опять куда-нибудь полететь хоть на полчаса?
— Можем, — ответил он, — конечно, можем.
Она обрадовалась, но тут же вспомнила про своих больных.
— Только я сейчас занята, — вздохнула она обреченно.
— Приходи ко мне, когда освободишься, — сказал он, — я буду тебя ждать.
В пруду плавали рыбы, чирикали птички, журчала вода. За раздвинутой портьерой висели многочисленные разноцветные костюмы, и виднелась целая выставка париков. Сам хозяин, одетый в рабочий серый комбинезон, задумчиво сидел на краю своего ложа. Когда она вошла, он поднялся.
— Зачем ты встал? — возмутилась она, — я же не принцесса в самом деле!
— Обними меня, — попросил он.
Об этом и просить было не нужно. Ингерда прижалась к нему, трясь щекой о прохладную ткань его комбинезона, думая о том, как бы его расстегнуть и прикоснуться губами к его коже, почувствовать ее на вкус.
— Крепче, — сказал Леций, — еще крепче. И закрой глаза. И ничего не бойся.
Ей показалось, что она упала в пропасть. Мир опрокинулся и сто раз перевернулся. Очумевшая от такого стремительного вращения, она долго падала куда-то в черную трубу без конца и края, цепляясь за плечи Леция, не дыша, не видя, не думая и ничего не чувствуя, кроме смертельного ужаса.
— Все, детка, все.
Он осторожно гладил ее волосы. Они где-то стояли, снова была гравитация, воздух, шум ветра, только она боялась открыть глаза.
— Кажется, Ричард назвал эту планету твоим именем?
Совершенно потрясенная, она наконец огляделась: березы, сосны, ржавые рельсы, остатки разрушенных заводов… Она была здесь не так давно. Она летела сюда на звездолете, на мощной машине, предназначенной для разгона и подпространственных скачков. Она хорошо представляла, что такое — космические расстояния.
— А как же обратно? — спросила она в полном ужасе.
— Точно так же, — усмехнулся Леций, — дай только передохнуть.
Он устало сел на пригорок. На Пьелле стояла весна, из-под камней пробивалась первая травка, лес покрывался мелкой зеленью, солнце то пряталось за тучки, то выглядывало.
— Если б отец только знал, где я сейчас!
— Это наша родина, — сказал Леций, — Прыгуны часто тут бывают. Я даже построил себе здесь хижину. Когда мне осточертевают мои кровососы, я удираю сюда и живу тут пару дней.
— Целая планета на тебя одного. Не многовато?
Ингерда села рядом на траву.
— Земля холодная, — предупредил он.
— Ничего. Я закаленная. Положи мне голову на колени. И отдохни.
Они сидели так долго. Ей казалось, что он спит, и будить его она не смела, только кончиками пальцев касалась его лица, его прекрасных черт, на которые вот уже неделю не могла насмотреться.
— Поброди по планете, — посоветовал он, — я же не смогу составить тебе компанию.
— Я не отойду от тебя ни на шаг, — сказала она.
— Боишься потеряться?
— Боюсь, не хватит времени.
— На что?
— Наглядеться на тебя.
— Скажешь тоже…
Она только улыбнулась.
— Неуловим, недостижим,
Ну что же мне с тобою делать?
Нет, не прошло, не отболело,
Ты мне как свет необходим.
Необходим, незаменим.
Но обхожусь, куда мне деться?
Успеть навечно наглядеться
За пять минут, за миг один.
— Что-то в этом мире перепутано, — усмехнулся Леций.
— Ну и пусть, — сказала Ингерда.
— Хочешь в храм Анзанты?
— Там жуткие морды на потолке.
— Да. Но ведь не только морды.
— Леций, ты до сих пор любишь ее?
— Кого?
— Анзанту. То есть Ла Кси?
— Как сестру, — сказал он.
— А меня? — спросила Ингерда.
— Знаешь что, — он приподнялся, — пожалуй, нам пора домой.
Она поняла, что ответа не будет. И вообще ничего не будет. Будет просто он, на которого можно смотреть, говорить с ним, помогать ему и ждать, когда же он позволит себе полюбить ее. Она встала, с готовностью обняла его и кинула прощальный взгляд на планету. Планета как будто не хотела их отпускать. Спряталось солнышко, полегли травы, раскричались галки в перелеске.
