Брайан Олдисс - Перед закатом Земли (Мир-оранжерея)
Грин остановился возле странника, чтобы рассмотреть его внимательно. Рядом с ним столпились Лили-Йо и люди ее племени. Только что они прятались за скальным выступом и теперь с опаской выходили наружу.
– Твоя рыба говорит правду, – заметила Лили-Йо. – Это единственный наш путь к спасению. Забирайся первым, Грин! Ты и твои спутники могут пойти с нами, и мы поможем вам и позаботимся о вас.
– Не нужно бояться странника, Грин, – подхватил мужчина Харрис. – Давай, забирайся.
Грин продолжал стоять внизу странника, и уговоры окружающих совсем не придавали ему отваги. Стоило только ему представить, что он должен оказаться на чем-то, что в скором времени оторвется от земли и полетит по воздуху, как у него начинала невыносимо кружиться голова; он вспоминал свой полет на спине растительной птицы, упавшей на самом краю Безлюдья, вспоминал путешествие в лодке и на вершине ходульника, в результате которых попадал из одного бедственного положения в другое, еще более бедственное. Только последнее путешествие, предпринятое им по собственной воле, пусть и под руководством дельфина, обещало, что конечная точка пути все же будет выгодней исходной.
Он стоял и все раздумывал, когда сморчок снова заревел голосом дельфина, призывая остальных начинать забираться на странника по его тонким лапам, приказывая татуированным женщинам-пашницам поднять его на руки и нести наверх на странника, что они и проделали при помощи людей из племени Лили-Йо. Довольно скоро подъем был успешно совершен и все они оказались на вершине спины странника, откуда глядели вниз и звали к себе Грина. Рядом с ним осталась только Яттмур.
– Теперь, когда мы наконец освободились от сморчка и толстопузых, к чему нам зависеть от этого огромного чудовища, – пробормотал он.
– Мы тоже должны забраться туда, Грин. Странник отнесет нас к теплым лесам, подальше от острозубых, где мы с Лареном сможем наконец обрести покой. Ты ведь и сам понимаешь, что мы не можем остаться здесь.
Грин взглянул на жену и своего большеглазого ребенка у нее на руках. Слишком много бед ей пришлось пережить с тех пор, как она повстречалась с ним, с тех самых пор, как Черный Зев завел свою ужасную песнь.
– Если ты так хочешь, то мы тоже заберемся на странника, Яттмур. Дай мне Ларена, я понесу его.
В раздражении он поднял голову и крикнул сморчку:
– И прекрати свой глупый рев – я поднимаюсь.
Он сказал это слишком поздно: сморчок уже замолчал. Когда Грин и Яттмур, задыхаясь, наконец забрались на спину живого холма, оказалось, что люди Лили-Йо претворяют в жизнь новую затею сморчка.
Повернув свое свиное рыло к Грину, дельфин проговорил:
– Знай, как и все другие, что наступило время моего деления, являющегося способом нашего, сморчков, размножения. Я собираюсь взять под свой контроль странника, частично оставив свое тело на дельфине.
– Остается только надеяться на то, что дельфин не возьмет под контроль тебя, – сумрачно пошутил Грин, усаживаясь на поверхность странника.
Поверхность под ним пошевелилась. Огромное существо, поглощенное процессом оплодотворения, настолько потеряло за своими собственными переживаниями чувствительность ко всему происходящему с ним, что практически не обращало внимания на быстро работающих ножами на его спине Лили-Йо и остальных крылатых людей, вырезающих в эпидерме большую дыру.
Как только дыра достаточного размера была наконец проделана, они взяли в руки Содал-Йе и, подняв того за хвост, поднесли к дыре так, чтобы он повис точно над ней; дельфин слабо шевелился – сморчок полностью взял под свой контроль его тело и не позволял вырываться и биться в руках крылатых. Уродливая рябистая коричневая масса сморчка задвигалась и начала стекать с головы дельфина; половина тела сморчка упала в вырезанную в страннике дыру, после чего – по-видимому, по отданному дельфином ранее указанию – крылатые плотно закрыли дыру вырезанным куском плоти странника. Грин поразился, как быстро удалось сморчку заставить подчиняться ему крылатых; сам он чувствовал, что стал совершенно невосприимчив к чьим-либо приказам.
Яттмур уселась на спину странника и дала ребенку грудь. Грин подошел к ней и опустился рядом, и тогда Яттмур указала ему рукой в сторону темной части горы. Со своего возвышения они видели группу острозубых, едва различимых в тени и с понурым видом движущихся прочь от горы в сторону укрытия, чтобы там дождаться окончания событий; в рядах острозубых тут и там горели факелы, выделяясь в темноте подобно крохотным цветкам на коре черного дерева.
– Они передумали нападать на нас, – проговорила Яттмур. – Может быть, теперь стоит спуститься вниз и поискать секретный проход к Щедрым Водам?
В этот момент местность вокруг них закачалась.
– Слишком поздно – мы уже летим! – крикнул Грин. – Держись покрепче! Смотри, не урони Ларена!
Странник и на самом деле поднимался в воздух. Под ними мелькнула гора с торчащим скальным выступом, потом они вдруг опустились ниже горы, стремительно скользя в сторону Щедрых Вод, вырастающей, по мере того как они подлетали к ней, прямо на глазах.
Они скользнули в длинную тень, потом снова вырвались на свет – их тень понеслась по рябистой воде – потом опять попали в тень, опять выскочили на свет и начали подниматься, двигаясь уже гораздо уверенней и держа курс в сторону сплющенного словно перезревшая слива солнца.
Ларен вскрикнул от страха и снова прижался к успокоительной груди, крепко зажмурив глаза, словно бы то, что происходило вокруг, было для него невмоготу.
– Все вы, – проревел сморчок, – пока я еще говорю через рот этой рыбы, соберитесь вокруг меня. Вы должны услышать то, что я хочу сказать вам.
Держась за длинную фиброзную щетину на теле странника, они собрались вокруг сморчка и расселись. Только Грин и Яттмур не изъявили желания подойти к нему.
– Теперь я обладаю парой тел, – объявил сморчок. – Я управляю странником; я взял под свой контроль всю его нервную систему. Странник полетит туда, куда я прикажу ему. Вам не стоит бояться, потому что я не причиню вам вреда. По крайней мере в ближайшее время.
Гораздо более пугающими оказались для меня те знания, которые я отыскал в этой рыбе бери-тащи, в Содал-Йе. Вы должны узнать о том, что узнал я, потому что это многое изменит, как уже изменило мои планы.
Эти дельфины – люди морей. В то время как все другие животные разумные формы терпят бедствие в окружении хищной растительности, дельфины, обитающие в свободной океанской глуби, способны легко поддерживать связь с другими видами разумных существ. Дельфины способны пересекать всю ширь планеты, и ничто не может им помешать. Таким образом за прошедшие миллионы лет дельфины не только не потеряли, но и приобрели знания.
