Дмитрий Сергеев - Прерванная игра
- Кстати, ему сделали перевязку и укол. Скоро он придет в себя.
- Как вы намерены поступить с ним?
- Случая беспрецедентный. Я еще не решил.
- Я бы хотел присутствовать при допросе.
- Исключается.
Признаюсь, мне пока и не приходило в голову допрашивать Элиона. А, пожалуй, нужно допросить.
- Ну, хорошо, а если бы ничего этого не произошло -я имею в виду приказ шифрованный, - для какой цели тогда предназначался Элион? Или же вы держали его на непредвиденный случай, когда вам потребуется совершить диверсию?
- Диверсию? - переспросил он.- Ах да, вы убеждены, что я шпион и моя цель - диверсия.
- Этого невозможно опровергнуть. Не пытайтесь юлить.
- Да, к чему же юлить,- согласился Джамас.- Цель простая - теперь-то я сознаю, глупая - сделать двойника, который жил бы в точности моими стремлениями, помогал мне. Так много замыслов рождалось здесь,указательным пальцем он прикоснулся ко лбу - работы хватило бы на десятерых. Хотелось иметь бескорыстного и надежного помощника. Одну жизнь мы бы разделили на двоих. Меня это устраивало вполне. А он... во всем будет подобен мне. Так я полагал.
Джамас словно забыл, где он. На моем месте мог быть кто угодно, а он говорил бы то же самое: ему нужно было высказаться.
- До самого последнего часа я не был уверен, что решусь на эксперимент. Снова и снова проверял расчеты, испытывал установку. Я и сам не давал отчета себе, зачем это делаю,- ведь все уже было проверено и испытано на сто рядов. Теперь-то я знаю, почему я откладывал опыт; я не был уверен в себе, боялся, что не уживусь с двойником, у нас возникнет разлад, ему захочется собственной жизни, собственной судьбы. Вот чего я боялся. А поскольку он - это я, значит, я был не уверен в себе.
Я уже давно включил магнитофон, и его слова записывались на пленку. Для дознания, исповедь Джамаса может понадобиться, Я не перебивал его, давал ему возможность высказаться, пока на него нашел такой стих.
- Когда пришла эта шифровка... Я и раньше подозревал, что наши способны решиться на отчаянный шаг, лишь бы доказать кому-то, неизвестно даже кому, свою правоту. Теперь же, когда они явно проигрывали войну, им, при их-то одержимости, не оставалось иного выхода. Я решился и выследил, когда в каюте никого не было, вскрыл сейф, достал таблицы...
- Тебе помогла Зиная? - Я спросил не ради протокола - мне самому хотелось знать, насколько она замешана в деле.
- Поскольку вы часто вместе с ней бывали в спортивном зале, я попросил Зинаю, чтобы она задержала вас, если бы вам вздумалось возвратиться раньше времени - только и всего. Зиная ничего не подозревала, я не посвящал ее в свои планы,- прибавил он поспешно, видимо, только сейчас сообразив, что каждое его слово может быть истолковано против Зинаи.- Я никогда, ни одним словом, ни намеком не дал ей понять, что затеваю. Она решительно ничего не подозревала. Когда ты включил эту идиотскую штуку? - спросил он, с ненавистью взглянув на торчащие из стола магнитофоны.
- Я рад, что Зиная не замешана в деле,-громко, для магнитофона, сказал я.
- Иначе ты бы и ее стал допрашивать?
- Допроса ей не избежать. Но она будет допрошена как свидетель - не как соучастник.
-И на том спасибо.
- Остается выяснить последний пункт: как тебе удалось проникнуть в лабораторию? Опекуны должны были задержать тебя.
- На Ларте среди моих друзей находится один из конструкторов "Гроссмейстера". От него я слышал про так называемых опекунов.
- Этого предателя так же будут судить.
- Руки коротки.
- Гораздо длиннее, чем ты думаешь! Не будем отвлекаться. Знать Про опекунов еще мало...
- Сообразить, как они включаются и отключаются, было не сложно.
- Значит, Зиная говорила правду: ты был в лаборатории? Выходит, кое-что она знала?
- Ты хочешь во что бы то ни стало впутать и ее?
- Я хочу одного: установить истину, это мой долг.
- О! Когда речь заходит о долге, тут уж вашего брата лучше не трогать. Пощады не будет никому.
- С врагами, кто бы они ни были, не церемонятся.
Некоторое время мы молчали, разглядывая друг друга в упор. Его самообладание поражало меня. Все-таки это не Элион. Похоже, что его ничуть не страшит собственная участь. Или он все еще на что-то надеется? Рассчитывает, что его как очень важного разведчика выкупят праведные или обменяют на кого-нибудь из пленных? Напрасно надеется - не тот случай.
-- У вас была связь с разведывательным центром.- сказал я. - Каким способом вы поддерживали ее?
-С разведывательным пентром?..- в его голосе прозвучало неподдельное изумление.
- Не прикидывайтесь простаком, Джамас. Кто-то же руководил вами? Давал задание?
- Вот как.-Неожиданно он рассмеялся,-Вы убеждены в этом? Впрочем, рассуждать иначе вы и не можете, не способны. А если кто-то просто не пожелал гибели половины человечества, не захотел стать соучастником убийства, не по заданию, а в силу своих убеждений и совести - этого вам не представить?
- Это было бы изменой.
- Изменой кому?
- Вы поклялись хранить верность истинной вере.
- Вы имеете в виду тот спектакль, который мы разыграли перед тумбой с магнитофоном и священной книгой?
Я нажал кнопку: из стены появились двое опекунов.
- Надеть наручники,-распорядился я.
Джамас не сопротивлялся. Роботы с увесистыми дубинками в руках стояли за его спиной, пучеглазо уставившись на меня и ожидая дальнейших инструкций. Этакие бравые и исполнительные молодцы. На них я вполне могу положиться. Им не взбредет в голову называть старинный обряд спектаклем. Программа, заданная им, сформулирована четко я однозначно. По своей конструкции это самые примитивные роботы: в их "мозг" не заложена даже элементарная счетная схема. Им нечего считать, они только выполняют приказы.
- У меня последняя просьба,- сказал Джамас.- Запрятать меня в кутузку еще успеешь.
- Говори,- разрешил я.
- "Гроссмейстер" должен быть оснащен двумя, если не тремя спасательными шлюпами?
Я кивком подтвердил: "Да, оснащен".
- Пожертвуй одним шлюпом - отправь Зинаю на Ларг.
После всего, что уже случилось, это ненамного отяжелит твою вину.
- Хорошо,- сразу согласился я. Подобная мысль ужо приходила мне в голову.
Видимо, Джамас не рассчитывал на быстрый успех, он не мог скрыть своей радости.
- Навсегда останусь благодарен тебе,- заверил он.- И последняя просьба: я хочу повидать ее.
- Только в моем присутствии.
- Если нельзя иначе...
Я включил малый экран так, чтобы Зиная могла видеть лишь мое лицо, не всю каюту.
- Зайди ко мне,- сказал я.
Зиная недовольно передернула плечами.
- Ты сам запретил появляться у тебя.
- Последний раз. Собаку оставь у себя.
- Оставлю,- с непонятным мне раздражением сказала она, - можешь не волноваться.
