Олесь Бердник - Звездный корсар
- Добрая работа! - похвалил Кравчина. - Наверное, импортная. Все же - где достал?
- Я сказал тебе...
- Упрямый ишак! - вздохнул Кравчина. - Я хочу как лучше, а ты гнешь свое. Сам лезешь в петлю.
- Врать не стану.
- Так и запишем. Пошлю докладную выше. Пусть они решают. Чашу - при деле. Как вещественное доказательство. Ха-ха! А тебя - в капэзэ. Посидишь, поразмышляешь, поглодаешь казенную корочку. Ничего, не оставлю старого друга, передам что-нибудь. Только еще раз прошу - искреннее признание облегчит участь...
Проходили дни. В камере со мною сидели семидесятилетний дед и парень. За хулиганство. Парень подрался с товарищем. После получки пошли к знакомой самогонщице, взяли пару бутылок. Присели в кустах, врезали. Слово за слово, пошло, поехало. Один в рыло, тот - бутылкой по голове. Парню обещали год. А старик отдубасил свою жену на храмовом празднике. Деды-ровесники вспомнили, как она скакала в гречку, будучи девкою. И закипела у старика кровь, он сбил на бабе очипок, выдернул пучок волос, начал молотить.
Всем нам было грустно. Парень и старик все приставали ко мне, чтобы я рассказал что-нибудь интересное. Я отмалчивался. Но как-то не выдержал, рассказал им свою историю. Парень восторженно вопил:
- Здорово! Фантастика! Писателя бы сюда - это же целую книгу можно написать. Я знаете как люблю фантастику? И ночь и день читал бы! Там вы были несколько часов, а здесь прошло три года с гаком. Парадокс времени! Слыхали? Теория Эйнштейна. Разная ритмика времени. Об этом уже фантасты пишут. Параллельный мир. Какое-то завихрение времени и пространства.
У меня было завихрение от его слов. Впрочем, от него я услышал первое теоретическое обоснование моих приключений, и поэтому я ощутил к нему приязнь за искреннее доверие к моим рассказам.
Старик задумчиво тряс бородкой, мычал удивленно.
- Гм. А говорят - бога нет!
- Какого бога? - растерялся я.
- А того, что на небе...
- Да ведь я его не видал?
- Все равно, - вздыхал дед. - Тот свет видал.
- Ну и что? Такой, как и этот. Только деревья другие. Дворец неземной, величественный. Люди веселые.
- Покойники, - не сдавался дед. - Значит, тот свет. Ты мне не заливай. Бог есть! Так и знай!
- А коли есть, зачем бабе своей косы вырываешь? - ехидно спросил я.
- Это к делу не шьется, - огрызнулся старик. - Бог одно, а баба - другое!
Так мы дискутировали несколько дней. Потом меня вызвал Кравчина. Он был смущен.
- Знаешь, чаша... это... как ее... странная...
- А я что тебе говорил?
- Ты не горячись, не горячись. Гм... И дело твое с хищением... как это... проясняется. Кажется, ты не виновен. Я рад. Весьма рад. Поедешь в Киев, братец ты мой. Вот так. Там ученые заинтересовались твоим сувенирчиком. Пока дело не завершено - поедешь под конвоем. Не обижайся, закон - дело святое. Бывай. Если что - не будь на меня в обиде. Я что... Я только страж закона...
В мае меня привезли в Киев. В Лукьяновскую тюрьму ко мне приехал какой-то седой ученый. Он привез в шкатулке чашу. Попросил инспектора, чтобы оставил нас наедине. Дружески улыбаясь, сказал:
- Голубчик, вашей чаше цены нет. Это - уникум.
- Я очень рад.
- Надо, чтобы вы нам рассказали об этой вещи все-все. Где, что, как? Понимаете - странные вещи. Мы ее сверлили, нагревали, анализировали. Не берет! Сверла ломаются. Даже знака нет. Не боится плазмы в несколько тысяч градусов, не плавится. Положили под пресс, пресс сломался. Вы поняли? Спектроскоп не дает результатов, словно в чаше абсолютно неведомые, неземные элементы. И вес... Она ничего не весит...
- Как так?
- А так. И не вытесняет воду. Это - чудо. Кто сотворил? Где? Объясните нам. Только вы можете это сделать.
- Да ведь я рассказывал органам.
- Знаю, знаю, - с досадой замахал руками ученый. - Какие-то сказки. Меня не интересует ваше алиби, ваша легенда. Я не работник органов и, клянусь вам, ни единого слова...
- Но ведь я правду говорю, - рассердился я. - Зачем бы мне врать? Отец мне ее дал. Покойный отец. И велел, чтобы я ее берег, передал наследникам. Верните чашу мне. Тем более что я не виновен ни в чем, меня вскоре отпустят.
- То, что вы не виноваты - прекрасно, - сухо ответил ученый. - Но чашу я вам не отдам. Это чрезвычайная ценность для науки. Жаль, что вы не понимаете этого. Прощайте. Вы просто больной человек. Быть может, вспомните, откуда у вас чаша, тогда поговорим. А теперь - вам следует подлечиться...
Еще было несколько разговоров. Я гнул свое, они - свое. Мне надоело все это. Какие упрямые люди. Я просил следователя, чтобы он узнал, где моя Галя. Он принес адрес. Я счастлив, что доченька моя жива. Родное дитя! Что она пережила! А все-таки не сломила ее злая судьбина! Победила. Казацкий корень. Ей бы чашу. Чтобы она выпила вино бессмертия! Я знаю - для нее чаша была бы полной...
Меня осматривали врачи. Расспрашивали. Потом увезли в больницу.
Над Киевом плыла ночь. Григор сидел с тетрадью на берегу.
Что же это? Безумие? Сказка? А что такое реальность? Разве для современных ученых безумство теории не есть критерий ее истинности? Какого еще большего безумия надо? Сплетение колдовства и реальности! Как найти связь между столь разорванными частями? Где тот Шерлок, что разгадает страшную загадку?
Чаша? Откуда она? Разумеется, потусторонний мир - рефлекс больного мозга Куренного, голос подсознания человека, осудившего самого себя за никчемную, напрасно прожитую жизнь. И все же... быть может, он в самом деле очутился в каком-то вихре иного измерения. А сознание оформило странный случай в такую вот сказку о встрече с предками. Тогда кто же вручил ему чашу?
Холодок пробежал по спине Григора. Странная история. И страшная смерть. Похищение Гали. Значит, кто-то знает о чаше? И о ее важном значении. Что это? Проводник космических энергий? Катализатор необычных явлений?
Надо действовать! Ничто не остановит Григора. Началась Космическая Эра. В жизнь будут входить новые явления, аномальные события. Он попробует ухватиться за одну из сказочных нитей. И непременно развяжет узлы. А их много. Тысячи. Спокойствие, выдержка и любовь помогут...
Григор шел по улицам Подола, никого не замечая. Сосредоточился, словно держал где-то в сердце чашу с огненной жидкостью. Всколыхнешься - плеснут брызги на живое тело, причинят неимоверную, боль.
Что ожидает впереди?
Бездна. Туман. Ни пути, ни окоема. Только какие-то неясные очертания. Идти почти вслепую. Только вера, упование на удачу, интуицию, любовь. Быть может, она спасет, выведет, как нить Ариадны? Увы! Детектив и любовь!
Кто он - Меркурий с далекой системы Ара или Григор - сын Земли? Почему блуждает там и сям по неизмеримым тропинкам Вселенной, словно легендарный Агасфер, не находя покоя и утешения, желанной истины? И любимая, как фантом, как марево, исчезает за окоемом, и друзья летят на битву с призраками. И жутко ему в одиночестве, среди равнодушного необъятного мира...
