Алексей Калугин - Мятеж обреченных
Андрей сидел в кресле пилота, постукивая кончиками пальцев по краю приборного щитка. Дейл, прекрасно понимавший состояние напарника, не приставал к нему со своими обычными едкими комментариями по поводу текущего момента. Должно быть, этот самый момент и Дейлу казался одновременно и пугающе-страшным в своей полнейшей неопределенности, и завораживающе-волшебным, поскольку после него вся история Кедлмара могла пойти в совершенно ином направлении. Как ни называй происходящее, но, по сути, это было первое реальное выступление против власти Пирамиды, имеющее под собой опору в виде военной силы, а следовательно, и определенные шансы на успех. Как распорядятся военные властью, оказавшейся в их руках, можно было только догадываться. Но что бы ни произошло в ходе этого восстания, спровоцированного самой же Пирамидой, результатом его должны были стать перемены, жизненно необходимые пребывающему в долгой, затянувшейся коме Кедлмару.
Солдаты, из тех, что Андрей отобрал для предстоящего десанта, нервно покуривали неподалеку от вертолета. Центром внимания, естественно, был Шагадди, который не просто делился своими собственными впечатлениями от полетов, но и давал сослуживцам вполне деловые советы относительно того, как вести себя в воздухе. Серьезность и опасность порученного им задания были ясны каждому. И каждый прекрасно понимал, что именно он может оказаться тем, кто на сей раз не сможет обмануть вражеские пули. Но при этом открытого страха или нежелания лететь никто не проявлял. По требованию лейтенанта Апстрака солдаты из взвода особого назначения, в отличие от остального личного состава, имели полную информацию о реальном положении дел, а что означало быть объявленным мятежником, не нужно было объяснять никому. Выбор был невелик, но весьма существенен: либо пойти в бой и попытаться остаться живым, либо оказаться застреленным, подобно предателю, кем-то, одетым в точно такую же военную форму, что и ты.
Ожидание уже начало казаться Андрею затянувшимся сверх всякой меры, когда вдруг заработал зуммер вызова рации, стоявшей на сиденье второго пилота.
– Слушаю! – крикнул Андрей, дернув к себе микрофон.
Одновременно другой рукой он схватил наушники, пытаясь пристроить их на голову.
– Лейтенант Апстрак? – услышал он сквозь треск статических помех голос полковника Бизарда.
– Да, полковник! – Андрею наконец-то удалось плотно прижать к уху один из наушников. – Жду ваших приказаний!
– Мы у цели! – Андрею показалось, что за словами полковника он слышит отдаленный грохот взрывов. – Взять Сабат оказалось даже проще, чем мы предполагали! Только западную группу, следовавшую по Правительственной дороге, попытались задержать два отряда внутренней стражи! У них были только ручные гранатометы, и никакого существенного вреда они нам нанести не смогли! Но гарнизон цитадели получил сообщение о нашем приближении и, естественно, убрал мосты! Так что теперь дело за тобой, лейтенант! Нам удалось втянуть гарнизон крепости в ожесточенную перестрелку! Им сейчас не до того, чтобы на небо глазеть!
– Понял, полковник! – Андрей бросил микрофон и наушники на сиденье. – Все на борт! Живо! – крикнул он, выглянув в открытую дверь кабины.
Побросав недокуренные папиросы, солдаты кинулись к открытым дверям десантного отсека.
– Быстро!.. Быстро!.. – подгонял их, рассекая воздух рукой, Шагадди.
Сам Шагадди запрыгнул в десантный отсек последним.
Ему до зуда хотелось подняться в воздух, заняв место второго пилота, на котором сейчас сидел Руут. Но если второй пилот должен был всего лишь поддерживать связь во время полета, то командовать воздушным боем предстояло тому, кто находился вместе с солдатами в десантном отсеке. Тут даже и выбирать было нечего – Шагадди никому не собирался доверять «Бойзон», который он лично закрепил на турели.
– Готовы?
Андрей передал управление Дейлу, который уже запустил винт вертолета на холостой тяге.
– Да, Джагг! – ответил Шагадди.
Окинув быстрым взглядом девятерых притихших солдат, разместившихся на сиденьях десантного отсека, Шагадди на всякий случай подергал ремни безопасности на поясах двух молодых бойцов, после чего пристегнул страховочный фал к своему поясу и занял оставленное для него место.
Лететь было недалеко, и двери десантного отсека было решено оставить открытыми. Солдаты, сидевшие по краям, невольно прижались плотнее к своим сослуживцам, когда вертолет оторвался от земли.
– Не тушуйтесь, ребята! – громко объявил Шагадди. – В первый раз всем страшно бывает! Но если кого блевать потянет – то попрошу на выход! – указал он в сторону одной из открытых дверей.
Поднявшись метров на тридцать над землей, вертолет, чуть завалившись на левый борт, развернулся в нужном направлении и полетел, набирая скорость, в сторону Сабата.
Дейл сразу же вывел машину на курс, сориентированный по шоссе Нени Линна, которое должно было прямиком вывести их к цитадели.
Вскоре даже сквозь рев работающего на максимальной тяге двигателя и свист рассекающего воздух винта стали слышны разрывы снарядов.
Дейл поднял вертолет выше, и взорам сидящих в кабине пилота Андрея и Руута открылась панорама развернувшегося у стен крепости сражения.
Танки, главным образом тяжелые «Гейдры», развернувшиеся веером вдоль заполненного водой пятиметрового рва, окружающего крепость, били из пушек прямой наводкой по стенам, за которыми стояла Пирамида, на протяжении вот уже нескольких поколений олицетворяющая собой не только власть, господствующую в стране, но и сам Кедлмар. Однако, помимо облаков цементной пыли и мелкой каменной крошки, картинно взлетающих в воздух в местах разрывов снарядов, никакого существенного ущерба крепостным укреплениям артиллерийский обстрел не наносил. Естественно, в местах попадания снарядов на стенах цитадели оставались заметные выбоины, но для того чтобы превратить их в дыры, нужно был положить в одно и то же место не один десяток снарядов. В условиях того, что со стен крепости по атакующим велся не менее мощный ответный огонь, сделать это было не то что сложно, а попросту невозможно. Пара танков, стоящих напротив запертых ворот, уже чадила черным мазутным дымом.
Должно быть, укрывшиеся за стенами цитадели солдаты посмеивались над наивностью взбунтовавшихся танкистов, чьи попытки пробиться в крепость будут продолжаться не более трех часов. Именно столько времени потребуется для того, чтобы подтянуть к Сабату поднятые по тревоге верные Пирамиде бронетанковые войска из ближайших гарнизонов. Вопрос же о том, чем может обернуться для мирного населения танковое сражение в центре густонаселенного города, всерьез никого не волновал.
