Уолтер Уильямс - Повелитель плазмы
После перерыва должен был состояться репортаж с грандиозного приема в честь премьеры, но Айю это уже не интересовало. Однако швейцар собирался оставаться до конца.
— Хороший фильм! — восторженно отозвался он.
— Да, думаю, Константин останется доволен, — заметила Айя.
— Константин? — недоуменно спросил швейцар. — А он там был? И кого он играл?
Айя посмотрела на него с сожалением.
— Этот фильм о нем и о его жизни, — сказала она.
— Вот как! — заморгал швейцар. — Вот почему он так знаменит. А я и не знал… Я, знаете ли, не очень слежу за новостями.
Она постаралась скрыть свое изумление.
— Главное, что вам понравился фильм. Я очень рада этому.
И она пошла к двери.
— А что Гил, когда он вернется? — вдогонку спросил швейцар.
— Кто его знает, — бросила она, не оглядываясь.
Айя попросила таксиста отвезти ее к Терминалу. Народ заполнил улицы. Перед модными клубами выстроились длинные очереди желающих потратить деньги именно там. На крышах магазинов, киосков и автофургонов расположились группы музыкантов. Здесь же, на улице, можно было без труда купить что-нибудь съестное, наркотики, отведать любовного зелья.
Айя попросила водителя такси проехать мимо «Кремага», но улица оказалась блокирована полицией. Завывали сирены, сверкали «мигалки», в воздухе ощущался запах перечного газа. На тротуаре лежали несколько человек, видимо случайные прохожие, и бранили полицию. Единственное, чем могла помочь им «скорая помощь», это наложить на глаза мокрые полотенца. Медперсонал с философским равнодушием взирал на происходившее.
«Едва ли полиция применила бы газ столь бесцеремонно в богатом районе», — подумала Айя.
И все же сцена вызвала у нее чувство удовлетворения: операция против «Кремага» шла полным ходом» Значит, можно сообщить Константину приятные новости. Она попросила шофера отвезти ее в отель «Ландмарк». Когда машина сворачивала на соседнюю улицу, у входа в магазин девушка заметила светловолосую голову Хориака.
Значит, Константину уже все известно.
В «Ландмарке» никаких изменений не произошло. Телохранители находились на своих местах, на столике стояли холодные макароны, фрукты, паштет и охлажденное вино. Она перекусила, приняла ванну, избавилась от усталости с помощью плазмы и только после этого обнаружила на кровати подарок от Константина. В изящном пакете оказалось нижнее белье из золотистого шелка, флакончик духов «Цедрелла» и лосьон для тела. Она надела его прежний подарок — костяное ожерелье. Белый искусно вырезанный Триграм лег между грудей. Перед Айей снова пронеслись картины роскошной жизни: лимузин, магазины, покупки, мопс на поводке.
«Какие глупости, — подумала она, натирая ноги кремом. — Константина не может надолго увлечь столь бесполезная женщина».
Он явился в свитере под капюшоном, что делало его похожим на отставного боксера.
— Кажется, удалось перехитрить репортеров, — весело произнес он. — В последнюю минуту пересел на другой аэрокар, а Мартинуса в своей шляпе отправил в Маг-Тауэрс. Они клюнули и теперь охотятся там за ним.
Стянув свитер через голову, он бросил его на кресло.
— Тебе понравилась постановка? — спросила она.
— Скоро у них будет пища для размышлений, — ответил он с улыбкой. — То ли фильм сделан для того, чтобы способствовать перевороту, то ли наоборот.
— А что ты скажешь о постановке? — спросила она.
Он пожал плечами:
— Если говорить откровенно, то все задумывалось как реклама моих идей. Каракийское приключение выплыло совершенно случайно, его появление никто не планировал. Так что картина получилась мозаичная.
Константин раскатисто засмеялся.
— Миллионы людей по всему миру увидят фильм, а многие ли из них слышали о Челокийских войнах? — продолжал он. — Еще, по крайней мере, лет тридцать историки будут дискутировать о том, в чем фильм отошел от фактов жизни. Величественный образ, созданный Керзаки и Сандваком, — таким меня запомнит человечество… Мне придется еще доказывать, что оригинал достоин созданного ими образа.
По его лицу проскользнула лукавая усмешка.
Константин налил себе вина.
— Фильм — это твоя идея? — спросила Айя. — Я слышала, что его замысел принадлежит Сандваку.
— Уверен, что сам Сандвак именно так и считает, — кивнул Константин, ставя пустой бокал. — Любая идея, которая овладевает его воображением, становится действительно его идеей. Для данного проекта он подходил больше других, поскольку у него — огромный талант и никаких убеждений. Я выбрал его, я частично финансировал съемки и, похоже, сделал удачное вложение капитала.
У Айи уже кружилась голова. Константин засмеялся, поднял ее на руки и подбросил. У нее захватило дух, а он понес ее к кровати…
Айя заметила, что чем эффектнее нижнее белье, тем легче оно спадает. В этот раз она получила еще одно подтверждение этому.
Константин удивил ее своей игривостью, беззаботностью и склонностью к шуткам. Создавалось впечатление, что с его плеч свалился тяжелый груз.
— Ты так радуешься из-за фильма? — спросила Айя. — Или случилось что-то еще? Таким легкомысленным я тебя никогда не видела.
Они полулежали рядом, опершись на локти. Он усмехнулся.
— Конечно, я очень рад тому, что фильм оказался шедевром. Но есть еще одна причина: план по Каракии приведен в действие. Теперь даже я не могу ничего отменить. Приказы отданы, все в руках богов. Прежде чем наступит моя очередь действовать, у меня есть несколько часов. Я хочу провести их с удовольствием.
— Когда?
— Солдаты выйдут из казарм в воскресенье и будут на месте в 5:00. Чтобы выйти на свои позиции одновременно, нужно произвести довольно сложный маневр. Атака начнется в 5:00. При этом не имеет значения, все прибудут или нет.
На его лице появилось выражение озабоченности.
— Завтра в это время я должен находиться в Барчабе, — произнес он. — Как бы ни пошли дела в Каракии, вернуться сюда я уже не смогу. Тайна Терминала откроется, и ее, разумеется, свяжут с событиями в Каракии.
Протестующий возглас замер на губах Айи. Константин грустно посмотрел на нее.
— Мы вместе в последний раз, дорогая Айя, — печально произнес он. — Надеюсь, ты уйдешь отсюда без сожалений.
Что ему ответить? На глаза навернулись слезы, слова застряли в горле.
— А я-то надеялась, что у нас еще есть… время.
— Если все пойдет успешно, то ты придешь в Каракию, и тогда уж мы повеселимся. Тогда времени на все хватит.
— Но вполне возможно, что уже ничего не будет. Ты же ничего не обещал.
