Жанна Жунусова - Имаго
К счастью, в одном из дворов нашелся автомобиль, ключи от которого, как и предполагала Кира, были оставлены в приборной панели.
Шоссе бесконечной змеей извивалось меж сосен. Через открытое окно автомобиля доносились закатное пение птиц на опушке, стрекот цикад. И в тенистой прохладе хвойного леса, вдали от столицы с ее пыльным, пропахшим гарью воздухом, мешанина в голове обретала стройность и порядок. Киру не покидали тревожные мысли о семье. Отце, матери, брате, которых она закрыла в подвале. Она и не сразу заметила непонятно откуда выбежавшего на дорогу парня.
Кира едва успела притормозить.
— Ты что, сдурел?! — Кира перешла на крик, но ее голос едва заметно дрожал. Она выскочила из автомобиля, словно молния. Молодой человек оставался невозмутим.
— Кира? — имя девушки в его устах прозвучало скорее как утверждение. Он был почти уверен, что перед ним предстала именно так девушка, про которую рассказывала Диана.
Услышав свое имя, Кира остолбенела.
— Разве мы знакомы? — спросила она.
— Ты еще чему-то удивляешься, — иронично подметил молодой человек в запачканной сажей футболке.
— А ты, очевидно, ничему уже не удивляешься? — съязвила Кира, нахмурившись.
Молодой человек не стал пререкаться. Вместо этого протянул руку для рукопожатия.
— Мое имя тебе известно, — констатировала факт Кира, отвечая на рукопожатие. Крепко, но не слишком. Совсем не по-женски. Артур расплылся в улыбке: Диана была права, Кира не из тех, кто сдается. Даже если все преимущество принадлежат врагу.
— Извини, переодеться не успел, — начал было Артур, поймав на себе пристальный взгляд девушки, но Кира его перебила:
— Был на площади?
— Да.
Что он там делал, для Киры было ясно как день. Девушка сочувствующе посмотрела на высокого худощавого парня, изо всех сил скрывающего свою боль под маской равновесия. Острую, разъедающую боль от потери близких.
Когда они вошли в дом, юноша заговорил:
— Это дом моих родителей.
В небольшой, но уютной гостиной повсюду висели картины. В приглушенном свете краски оживали. Казалось, колыхались золотые поля, и переливчато журчал бегущий вниз по скалам ручей. Застывшие на полотне сойки и дрозды, словно еще минуту назад заливались искристой трелью.
Кира подошла к одной из картин на противоположной стороне от входа, рядом с каминной полкой. Это было, по меньшей мере, странное произведение искусства. На полотне, причудливо извиваясь, бежала, оставляя синий след, одна непрерывная линия. Твердая рука художника вела ее уверенно, лишь кое-где, будто подрагивала. Тогда совершенный изгиб дополняли мелкие зигзаги.
— Ее написал мой брат, — пояснил Артур.
— Необычная. В ней есть что-то… — Кира замялась, — что-то, что заставляет воспринимать реальность иначе.
— Обязательно ему передам.
Кира вопрошающе посмотрела на Артура. Но тот поспешил ее успокоить:
— Он жив. Пойдем!
Комната Артура пустовала уже не первый год. Сквозь легкие занавески солнечный свет, рассеиваясь, падал на изножье широкой кровати. Артур придвинул кресло поближе к окну, задернул шторы, так что комната погрузилась в мягкий полумрак.
— Это еще зачем? — поинтересовалась Кира.
— Хочу кое-что тебе показать, — пояснил Артур.
— А имени своего назвать не хочешь? — произнесла Кира насмешливо.
— Меня зовут Артур. Извини, что не представился сразу. Совсем замотался.
Кира снисходительно улыбнулась, но так и осталась сидеть в кресле.
— Ляг на кровать, — сказал Артур, убирая подушку на письменный стол.
Настала неловкая пауза. На мгновение Киру одолели сомнения. Стоит ли доверять незнакомцу, вставшему у нее на пути, приведшему ее в этот дом со странными картинами на стенах и пустующими комнатами. Она заглянула ему в глаза и не нашла своим опасениям ни малейшего подтверждения.
— Не бойся, — прошептал Артур с легкой улыбкой на губах.
Кира усмехнулась, встала с кресла и медленно, пытаясь скопировать его улыбку, прошествовала к кровати.
— Не думай ни о чем, — юноша продолжал давать инструкции, — закрой глаза и отключи разум. Вглядывайся в темноту перед собой, сосредоточься на дыхании.
Кира старалась следовать словам Артура, но это давалось ей с трудом. В голове роились и множились неугомонные мысли. Вновь ожили воспоминания о площади; толпах обезумевших, идущих на верную смерть.
Артур заметил, что девушку терзали тревожные мысли. Он присел на край кровати и взял ее за руку. Кира вздрогнула. Но в ответ на ее недоуменный взгляд, Артур прошептал:
— Сейчас станет лучше, — он провел ладонью над головой Киры. Тепло, испускаемое его рукой, творило чудеса — Кира уже имела полную власть над своими мыслями, голова перестала "гудеть", а тело стало легким, невесомым. Она с умиротворением наблюдала, как еще минуту Артур сосредоточенно водил над ней рукой, и не заметила, как ее накрыла узорная вуаль сновидений.
Забытье было недолгим. Чей-то, доносившийся из закоулков ночного сознания, голос резко выхватил Киру из цепких лап Морфея.
Артур.
Его голос становился громче и громче.
Он звал ее.
Кира почти ничего не видела, сумерки застилали глаза. Но даже в этом, призрачном и одновременно реальном мире, она разглядела знакомый силуэт.
— Я здесь, подойди ко мне.
Кира последовала на голос. В этом мире он звучал иначе. Тембр сохранялся, но появилось в нем что-то неуловимое. Новый оттенок.
— Вот ты где, — выдохнула она с облегчением, приблизившись вплотную к Артуру. Вязкий кисель, в который превратилось пространство, неохотно расступалось перед Кирой.
— Меня шатает, — пожаловалась девушка утопающей во мраке фигуре, — что происходит?
Фигура заговорила:
— Мы в астральном мире.
— Здесь все как в реальном мире, — заметила Кира.
— Этот мир такой же реальный, как и тот, где мы живем, — поспешил заверить ее Артур. — Это — один из подпланов астрала. Тот, который имеет больше точек соприкосновения с четвертым измерением и больше всего на него похож.
Вдруг, словно кто-то нажал на выключатель, мрак рассеялся.
Другой. Артур оказался другим. Кира пыталась определить, что же в нем так изменилось. Она всматривалась в его лицо, но отличие нашла совсем не там, где искала.
— Крылья? — удивилась девушка.
— Да.
— Круто! — искренне восхитилась Кира.
— Такие же, как у тебя.
Что? Какие еще крылья, недоумевала Кира.
— Эх, — вздохнул Артур, — жаль, что зеркала нет.
Да уж, подумала Кира, самое время заниматься самолюбованием, ангелочек ты, синекрылый!
