Вячеслав Шалыгин - Перевернутые дни
- У вас есть точный макет?
- До последней родинки, - Отто положил на стол небольшой диск. - В моей спальне установлены отличные сканеры. Здесь полная сканограмма внешности, запись голосового диапазона и точное описание привычек, пристрастий, темперамента, образа мышления, типичных речевых оборотов и всего прочего. Обычное дело. Только уберите импульсивность. Не люблю этого в женщинах.
- Это еще пять процентов, - заметил Син. - Итого, плюс тридцать процентов к обычной цене.
- Вы грабитель, - равнодушно произнес Отто. - Я вкладываю в ваш заговор бешеные деньги, а вы не стесняетесь заламывать такие цены.
- Вам все воздается, - пообещал генерал. - Как только наш замысел осуществится, все ваши затраты будут покрыты с лихвой.
- Хотелось бы верить, - Валенштайн допил саке и плеснул себе еще. Теплая, вонючая дрянь... Скучаю по виски.
- Слышал бы вас президент Ямамото, - Син рассмеялся. - Вы не патриот своей страны?
- К сожалению, - Отто махнул порцию и налил снова. Было похоже, что сегодня он намерен надраться. - Я гражданин мира. Так уж сложилось. Мои фильмы смотрят везде: от Латинской Америки и Африканского Союза до Европейской Аравии и Поднебесной. Их даже в России смотрят, хотя большинство отрицательных персонажей в фильмах - русские. И сам я по происхождению аравийский немец, но гражданство у меня Соединенных Штатов, а большую часть времени провожу в вашей "Чжунхуа жэнь-минь гунхэго" - пардон за произношение - Китайской Народной Республике. Что мне прикажете делать?
- Оставаться самим собой, - генерал отсалютовал ему бокалом.
- Вот я и пытаюсь, - Валенштайн снова налил себе саке. - И никто мне не запретит говорить, что президент Соединенных Штатов господин Ямамото пьет дерьмо!
Он запрокинул стаканчик и поморщился.
- Ну, пятый уже не так отвратителен? - язвительно предположил Син. Хотя я тоже не люблю эти американские напитки. Китайская рисовая водка гораздо лучше.
- При чем тут водка?! - возмутился опьяневший Отто. Он даже опустил ноги на пол и, усевшись нормально, подался вперед. - Шотландское виски - вот напиток! Там и аромат, и вкус... а-а... вам не понять!
Он взмахнул тяжеленной рукой и едва не опрокинул изящный столик. Рука у Отто была, словно у многих нога. У некоторых даже две.
- Так что насчет цены? - придерживая столик, спросил генерал. - У меня есть несколько готовых к репликации юных особ.
- Покажи, - Валенштайн осоловело уставился на Хуан Сина.
- Сейчас?
- А что? Вот кредитка. Если меня кто-то из них устроит, сразу все и оформим.
- Это может вызвать подозрение, - осторожно сказал генерал. - Ночью такие сделки не заключаются.
- Почему? - уперся Отто. - Я частное лицо. Когда хочу, тогда и покупаю. А что ночью... а когда еще девок покупать?
Он громко рассмеялся. Син вежливо улыбнулся и взял со стола диск.
- Ну что ж, идемте. Только вы же знаете, девушек европейского стандарта мы не выращиваем...
- Мне нужна как раз вашего покроя, - успокоил его Отто. - Миниатюрная, только голубоглазая блондинка. Или вы голубоглазых тоже не выращиваете?
- Ну почему же? Такой исходный материал у нас есть.
Он, уже направляясь к двери, вставил диск в щель карманного планшета. На дисплее тотчас появились установочные данные и требуемое лицо.
- Погоди, - Валенштайн налил себе "на посошок" полный стаканчик и выпил залпом. - Теперь идем.
- Номер триста пятнадцать, - не обращая внимания на его манипуляции, торжественно заявил генерал. - Совпадение - девяносто процентов. Вам повезло, дружище. У нас есть девушка, которую почти не придется "дорабатывать" с помощью репликатора. Так, по мелочам. Ну и, конечно, обучение. Через два месяца вы не отличите ее от оригинала.
- Сравнивать не придется, - уверенно заявил Отто.
- Как ее будут звать?
- Там написано, - Валенштайн задержался на пороге кабинета, затем чертыхнулся и, возвратившись к столику, прихватил недопитую бутылку саке с собой.
- Анна, - прочел Хуан Син. - Хорошее имя. Идемте, Отто, я покажу вам вашу будущую Анну.
4. Утро 15. 02. 2051 г.
Китайцы всегда знали толк в пытках. Год в четырех стенах, без допросов, прогулок, без общения с другими заключенными и даже с охраной был испытанием что надо. Раз в неделю - темным коридором в баню, раз в месяц - парикмахер в черной маске и доктор по ту сторону световой завесы. Яркая лампа в глаза, и только холеные руки щупают живот, прикладывают к груди фонендоскоп, накладывают электроды кардиографа и суют маленькое зеркальце на железной ручке в рот. Всех прочих событий: дважды лечили зубы и один раз засорился унитаз. Сантехник пришел тоже в маске и заставил простоять два часа лицом к стене. Словно опасался, что Иван выведает секреты его профессии. Канализацию он прочистил, но за собой не убрал. Казаков потом целый день отмывал разбрызганное дерьмо со стен и даже с потолка.
Единственное доступное развлечение - созерцание серого двора - надоело уже на второй месяц. Там каждое утро проходили одни и те же построения, бродили одни и те же люди и проезжали знакомые до боли машины. Ритм жизни в этой части ЦГМ был монотонным и отупляющим.
Пару раз Иван был готов сойти с ума от тоски и скуки, и это казалось ему наилучшим вариантом, но ничего не получилось. Подходя к вожделенной черте, он вдруг находил для себя какое-то занятие, ненадолго отвлекался, а когда занятие надоедало, понимал, что благостное безумие снова стало недоступным.
Начиная с Нового года, очередного приступа Иван уже не ожидал. У него появилась надежда. Приближался день-перевертень. Пятнадцатое февраля пятьдесят первого года. Если это глупое шоу с числами и словами "тяни-толкаями" придумал не предатель Отто, а кто-то из своих, пятнадцатого вполне могло что-нибудь произойти. И пусть о психологической ставке подполья на мистические свойства палиндрома было известно "бинам", это неважно. Провести акцию именно в тот день, о котором известно врагу, - высший пилотаж, и такого шанса партизаны никогда не упустят.
Какая могла быть польза от акции Ивану? Если удар не будет направлен против ЦГМ, то исключительно моральное удовлетворение. А если сопротивление устроит акцию у этих замечательно серых ворот, кто знает, чем все обернется?
Утро выдалось на редкость солнечное и теплое. Золотой блин на синем фоне неба сиял изо всех сил. Его косые лучи разделили камеру надвое, осветили пространство под койкой и дотянулись до двери. Иван прошелся босиком по нагретому солнцем полу и с удовольствием умылся. Настроение было радостное и немного тревожное. А если ничего не произойдет? Если этот долгожданный день пройдет так же, как все прочие? Торопливо завершив водные процедуры, Казаков вытерся застиранным полотенцем и прилип к окну. Сегодня построение охраны закончилось быстро и совсем не так, как обычно. Строй солдат не рассыпался, и "бины" не разбежались по постам и кабинетам, а разделились на несколько групп, которые ушли с интервалом в минуту, но в одном направлении.
