Наталья Никитина - Полтора килограмма
что слишком мало времени проводил с ней рядом. Присутствие родителей в нашей жизни часто ошибочно
кажется закономерным и незыблемым. Мы не ценим минуты редких душевных бесед, мы вечно заняты…
Прошло полвека, а я и сейчас вижу ее тревожные глаза с опущенными уголками век, горестно застывшую
полуулыбку на выцветших губах и натруженные, с сетью выступивших вен руки. Она так и не успела пожить
в свое удовольствие, не успела порадоваться моим успехам. Она так много еще не успела… – мой голос
предательски задрожал, а пальцы, побелев, впились в подлокотники кресла.
Я замолчал. Глаза затуманились от подступавших слез. В последнее время нервная система часто
10
давала сбой. Мне с трудом удавалось управлять своими эмоциями. Повествуя о детстве, я вновь позволил
себе окунуться в материнскую любовь и пройти через боль утраты.
Уже через секунду рядом с моим креслом возник Патрик с двумя таблетками на блюдце и стаканом
воды в руке. Я поспешно принял спасительные пилюли, запил их и поблагодарил дворецкого.
– Мистер Харт, если вы устали, можем продолжить в следующий раз, – заботливо предложила
журналистка.
Я, молча, кивнул и отвернулся. Она понимающе начала убирать бумаги в кейс. Оператор тоже
торопливо складывал штатив.
– Спасибо, что уделили нам время. Если вы не против, я позвоню вечером? – мягким тоном
поинтересовалась она.
Я уже почти справился с чувствами и даже испытывал некоторую неловкость за свою излишнюю
сентиментальность. Хмуро кивнул ей и, опираясь о кресло, тяжело поднял свое тело, чтобы проводить Кэрол
до двери.
– Мистер Харт, почему вы согласились дать интервью именно нашей малоизвестной студии?
Кэрол поднялась из кресла и с неподдельным интересом ждала ответ.
– Мне понравился ваш голос, – невозмутимо изрек я.
– Я же серьезно! – изобразила кокетливое разочарование девушка.
– Просто в какой-то момент захотелось выговориться перед смертью, и тут прозвучал ваш звонок, —
устало бросил я.
– Вы сказали «перед смертью»? – кокетство вмиг улетучилось с лица девушки, профессионализм не
давал ей расслабиться даже при выключенной камере. – Значит ли это, что вы всё же не верите в успешный
исход операции?
– Ну почему же? Такую вероятность я тоже не исключаю. Как любил говорить мой дед: «Не
сомневаются только идиоты». Никогда не был особо суеверен, но жизненный опыт подсказывает, что чем
больше ты в чем-либо уверен, тем меньше вероятность того, что всё сложится именно так, как ты ожидаешь.
Я галантно предложил Кэрол взять меня под руку, что она охотно и сделала, одарив игривым
взглядом. Я приосанился, и всё равно моя макушка оказалась чуть выше плеча девушки.
Мы направились в холл. Винчи поднялся и нехотя поплелся за нами следом.
Миновав белую шелковую занавеску, трепетавшую от нежных прикосновений ветра, я заметил
Джима. Он, задумчиво облокотившись, сидел в кресле, стоящем в холле возле самого входа на террасу. По
его полным сочувствия глазам я понял, что он слышал мой рассказ-исповедь.
Увидев нас, Джим поспешно встал и сделал шаг навстречу. Пес, радостно виляя хвостом, бросился к
нему. Сын наклонился и потрепал его по рыжей шерсти. Джим с юных лет предпочитал спортивный стиль в
одежде, и сегодняшний день не стал исключением. Голубые потертые джинсы, черная футболка и серые
кроссовки идеально подчеркивали его спортивную фигуру.
Я не без гордости представил его:
– Мой сын Джим Харт! Джим, это мисс Кэрол Новак, журналистка и просто очаровательная девушка.
Она берет интервью для фильма о моей жизни.
Мы тепло обнялись с сыном, при этом Джим довольно холодно кивнул Кэрол. Он всегда с
осторожностью относился к красивым девушкам. Этим он явно пошел в мать, когда-то полюбившую такого
невзрачного паренька, как я.
– Кэрол, вы же хотели знать, как мой сын относится к предстоящей операции? Думаю, сейчас
подходящий момент для этого. Вот увидите, опять попытается меня вразумить, сгущая краски. А пообедайте
с нами, – неожиданно предложил я, поддавшись душевному порыву, вызванному встречей с сыном. – Мой
водитель позже отвезет вас в Бостон. Даниэла божественно готовит, я обещаю, ваша шикарная фигура не
пострадает. Джим, подтверди!
– Что именно подтвердить, пап? Что Даниэла прекрасно готовит или что фигура мисс Новак
действительно шикарна? Подтверждаю оба эти факта! – улыбнулся сын.
– Я с превеликим удовольствием пообедаю с вами! Мне будет интересно увидеть, какой вы в быту,
чтобы узнать вас лучше, – охотно согласилась девушка.
– Да обычный старый ворчун, – нарочито прибедняясь, улыбнулся я, важно шествуя под руку со
своей спутницей к столовой, расположенной на первом этаже в западном крыле дома.
Джим следовал за нами, я спиной чувствовал, что он рассматривает соблазнительные бедра Кэрол,
обтянутые тонкой тканью платья. Мы прошли через просторный светлый зал, оформленный в стиле
восемнадцатого века, с обтянутыми кремовым шелком стенами и лепниной на потолке. Мне всегда
импонировала культура и дизайн того времени.
В дальнем углу находился белый мраморный камин, точная копия французского камина Луи
Тринадцатого. Это было мое любимое место для чтения по вечерам, когда дом засыпал. В центре зала
раскинулся круглый иранский шелковый ковер, выполненный под заказ в бело-бежевых тонах с тонким
11
черным орнаментом. Вдоль стен стояли кресла и диваны с резными кленовыми изголовьями, покрытыми
легкой позолотой. Вся мебель была также в светло-бежевых тонах в унисон обстановке зала. Стены
украшали подлинники французских постимпрессионистов. В лучах яркого дневного света полотна словно
оживали, играя палитрой цвета, как нельзя точно передавая дух ушедшей эпохи.
Кэрол оценивающим взглядом окинула зал и задержалась на картине с изображением разбитных
француженок, восседающих на красных диванах:
– Это же Тулуз-Лотрек? Неужели подлинник?
– Обижаете, юная леди, естественно подлинник! Я визуальный гурман, мне доставляет удовольствие
созерцать искусство в его подлинном обличии. Это как красивая женщина без макияжа. Очень приятно, что
вы узнали его работу, – я действительно был немало удивлен. До этой секунды Кэрол казалась мне более
поверхностной особой.
Журналистка прошла по залу, останавливаясь возле каждого из четырех полотен:
– Моя мама – скульптор, поэтому я выросла неравнодушной к творчеству людей. Тулуз-Лотрек ее
любимый художник.
– «Правильное воспитание – залог успешности ребенка в будущем!» Эти слова я часто слышал от
