Энди Лэйн - Декалог 3: Последствия
Презрительная ухмылка Тёрлоу превратилась в улыбку, и Калун захотел узнать, что он задумал. На его взгляд выбор был не очень богатый, учитывая окруживших их шестерых охранников.
— Три раза нажмите на первую кнопку; так он заряжается. Уллий так и сделал, и радостно улыбнулся, как ребёнок, когда оружие загудело.
— Когда наведёте, нажмите на вторую кнопку, чтобы выстрелить.
Уллий встал с трона и повернулся. Он поднял станнер, навёл его на стену, где был лишь бирюзовый металл. Его палец потянулся к кнопке… Охранники засмотрелись; воспользовавшись этим, Тёрлоу толкнул руку Уллия. Луч испепеляющего белого огня попал не туда, куда его направлял Жрец… Он прожёг насквозь светящуюся колонну и ударил по аппаратуре у дальней стены. Корпуса взорвались, разлетевшись во все стороны горящими кусками. Но это было только начало. Колонна начала мерцать и в то же время свет в помещении начал угасать.
— Что ты наделал?! — закричал Уллий. — Охрана! Убить их обоих!
Но у охранников не было времени на то, чтобы что-то сделать. Колонна превратилась в светящуюся башню холодного огня, выбелившего комнату, заставившего всех прикрыть глаза. В тот же миг раздался жуткий крик, вопль боли, который, казалось, исходил от самой колонны.
Калун сглотнул. Это что, и есть та самая божественная кара, которую так долго обещал Уллий? Это была последняя мысль Калуна — его тело растворилось в огне и льде.
* * *— Идиот! — крикнул Доктор, лихорадочно нажимая кнопки и дёргая рычаги, бегая от пульта к пульту. — Если я не смогу его выключить, вы можете прорвать Вихрь Времени.
Но на Уллия просьбы Доктора не действовали. Он стоял спиной к хрононному лучу, со спокойным лицом сложив руки.
— Делайте, что хотите, Доктор. Я не буду пытаться остановить вас.
Калун отошёл от луча хрононов, который уже превратился в непостижимую чёрную колонну, которая словно засасывала души. Рёв стал таким сильным, что он ощущал его ногами сквозь подошвы.
— Плохо дело, — бормотал Доктор. — Начальная обратная связь временной петли закоротила контур управления. Единственный выход — отключить тахионные генераторы. Калун, вы сможете это сделать?
Услышав своё имя, Калун дёрнулся и на секунду замер. А затем кивнул:
— Сейчас займусь.
Но он не успел дойти до двери. Чернота луча внезапно расширилась, её тёмная субстанция начала расползаться чёрными щупальцами во все стороны, ощупывая стены, пол, потолок, словно была живая.
— Уходите отсюда! — заорал Доктор, уворачиваясь от щупальца темноты, поглотившего пульт, за которым он работал. — Быстро, оба уходите!
Калун попытался, но не смог. К его ужасу, он увидел, что обе его ступни припечатала к полу лужа жидкой черноты. На его глазах она потекла вверх по его телу, парализуя его по мере своего продвижения. Он позвал на помощь, но скоро понял, что он в помещении один; Доктор и Уллий уже пропали во тьме.
Скоро пропал и он.
* * *Тёрлоу осторожно приоткрыл глаза. Ослепительного света уже не было. Впрочем, не было и центра управления. Он находился в просторном научном комплексе, с такими продвинутыми технологиями, которые могли бы сравниться с самой ТАРДИС. В дальнем конце огромного помещения, внутри гранённого хрустального цилиндра была значительно бóльшая версия энергетической колонны.
И Тёрлоу был там не один. Там было больше ста человек, включая обнадёживающую фигуру Доктора. Тёрлоу подбежал к нему, но улыбка быстро сошла с его лица, когда он понял, что это не Доктор.
Это был Мудрец.
— Опять вы, — недовольно сказал повелитель времени. — И это всё, я так понимаю, из-за ваших некомпетентных действий? Когда я вернусь на Галлифрей, я организую полный пересмотр академических стандартов…
— Тёрлоу?
Обернувшись на знакомый голос, Тёрлоу оказался лицом к лицу с настоящим Доктором. Как он надеялся.
— Ты жив, — запыхавшись, сказал Доктор. Затем недовольно посмотрел на Мудреца. — Впрочем, твой выбор друзей меня не сильно радует.
— Ты не можешь объяснить мне, что происходит? Где мы?
— Мы всё ещё на Гераклите, — объяснил Доктор, уводя Тёрлоу от Мудреца. — Вернее, на одном из Гераклитов. Похоже, их тут очень много, не находишь? — он обвёл руками комплекс.
Тёрлоу на секунду нахмурился, а затем понял, что все люди в комплексе были Калуны, Уллии, Доктора, и Тёрлоу. Одеты они были по-разному, но все были вариациями на четыре знакомые темы.
— Параллельные вселенные?
— Не совсем. Я уже начал строить гипотезу перед тем, как Сплайн был перегружен, но оборудование в той реальности было слабоватым. А вот это место кажется подходящим.
Сказав это, он пошёл к большому столу, бирюзовая поверхность которого была покрыта узором из тёмно-синих линий, похожих на печатную плату. Тёрлоу рассказал ему о своих похождениях в его версии Гераклита.
— А что вы тут делаете? — раздался знакомый голос.
Позади них стоял Уллий. Но этот Уллий очень отличался от Верховного Жреца. Вместо жестокости и чванства на его лице было научное любопытство.
— Полагаю, вы как-то связаны с этим? — он обвёл рукой собравшуюся толпу.
— Профессор Уллий, — сказал Доктор, пожимая ему руку. — Я Доктор, а это Тёрлоу. Остальные… думаю, вы сами их узнаете. Боюсь, что имела место неполадка Сплайна. Я повелитель времени и прибыл сюда, чтобы всё исправить.
— Повелители времени? — усмехнулся Уллий. — Посол говорил о них, — он грустно улыбнулся. — Как жаль, что он погиб до завершения Сплайна, он бы так им гордился. А впрочем, откуда лорку было знать, что загрязнение Гераклита вызовет у него рак?
— Лорк? — нахмурился Доктор. — Невысокий, похожий на плюшевого мишку с четырьмя руками?
Уллий кивнул.
— Не знал, что они разработали темпоральные технологии, — он потёр руки и улыбнулся: — Кто знает, может быть, кто-то оставил машину времени в одном из их кораблей-хранилищ. Как бы там ни было, очень приятно с вами познакомиться. Быть может, нам удастся всё исправить.
Пальцы Доктора бегали по поверхности стола, и в такт им раздавался писк. Спустя несколько минут сосредоточенной работы он поднял глаза.
— О боже. Это совсем не то, что я думал, — он сложил пальцы домиком. — Профессор, то, что я вам сейчас скажу, может оказаться весьма печальным; прошу простить за это. Понимаете, это всё связано с повелителями времени…
Когда Доктор начал свой рассказ, Тёрлоу увидел, что лицо Уллия бледнеет, искра надежды угасает. Что же, этот рассказ нельзя было назвать оптимистичным.
Целую минуту после того, как Доктор закончил, Уллий молчал, переваривая услышанное. А затем он заговорил, его голос был сухой и резкий.
![Всеволод Фабричный - Вата и гвозди [сборник рассказов]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)