Питер Уоттс - Ложная слепота
Отовсюду на нас взирали роботы; Капитан только смеялся надо мной голосами сирен.
Лазарет.
Я оттолкнулся. Сарасти осыпал шальными ударами мои плечи и затылок. Он соскользнул вперед и вбок, врезался прямо в плывущий дисплей КонСенсуса, отлетел к центру хребта. Я прыгнул за ним…
…и уловил что-то уголком глаза…
… обернулся…
Прямо в центре экрана из-под бурлящей маски Бена, словно кит, вынырнул «Роршах». Не просто обработанное изображение: объект светился глубоким, злым багрянцем. Разгневанное чудовище устремилось в космос, огромное, как горный хребет.
Сука-тварь-ненавижу…
«Тезей» шатнуло. Свет замигал, погас, включился снова. Разворачивающаяся переборка отвесила мне подзатыльник.
— Резерв задействован, — спокойно сообщил Капитан.
— Капитан! Сарасти без сознания! — Я оттолкнулся от ближайшей лестницы, врезался в солдатика и полетел в сторону вампира. — Бейтс не… что мне делать?!
— Автопилот отключен. Афферентные каналы штирборта отключены.
Он даже не со мной разговаривает, понял я. Может, это вообще не Капитан. Может, это у него чисто рефлекторное: диалоговое дерево витийствует социальной рекламой. Возможно, «Тезей» уже лоботомирован, а это всего лишь голос рептильного мозга.
Снова темнота. И опять мигающие огни.
Если Капитан отключился, нам крышка.
Я подтолкнул Сарасти. Сирена продолжала завывать. До вертушки оставалось двадцать метров; прямо за тем захлопнутым люком — медотсек. Прежде, вспомнил я, люк был распахнут. Кто-то закрыл его в последние несколько минут. К счастью, двери на «Тезее» не запирались.
Если только Банда не приперла его чем-нибудь, прежде чем захватить мостик…
— Ребята, пристегивайтесь! Мы уматываем! Какого черта?!
Открытый канал связи с рубкой. Там кричала Сьюзен Джеймс. Или кто-то еще; я не мог узнать голос…
Десять метров до вертушки. «Тезей» снова дернулся, замедлил вращение. Выровнялся.
— Запустите кто-нибудь гребаный реактор! У меня работают только маневровые!
— Сьюзен? Саша? — Я подплыл к люку. — Кто там? Протолкнулся мимо Сарасти, потянулся к рукоятке. Нет ответа.
Из КонСенсуса, по крайней мере. Я уловил приглушенный гул за спиной, на миг позже, чем следовало, заметил зловещую тень на переборке. И обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как одни из пехотинцев поднимает шипастую конечность — кривую и острую, как ятаган, — над головой Сарасти.
Вовремя, чтобы увидеть, как игла вонзается вампиру в череп.
Я застыл. Металлический хоботок выдернулся, темный и блестящий. Боковые жвальца принялись пожевывать основание черепа. Обездвиженное тело Сарасти уже не билось, а лишь подрагивало — мешок мускулов и забитых помехами двигательных нервов.
Бейтс.
Ее мятеж шел полным ходом. Нет, их мятеж — Бейтс и Банды. Я знал. Я воображал. Я предвидел.
А он мне не поверил.
Освещение погасло снова. Сирены смолкли. КонСенсус стянулся в мерцающую загогулину на переборке и погас; в последний миг я увидел кое-что на экране — и отказался это осмысливать. У меня перехватило дыхание, я чувствовал, как надвигаются сквозь тьму костлявые чудовища. Что-то вспыхивало прямо по курсу — краткое стаккато огней в бездне. Я различал ошеломляющие углы и очертания. Треск и гул коротких замыканий.
За рифленой створкой люка вертушки послышался металлический лязг. Луч жестокого химического света ударил меня, когда я обернулся, озаряя механический строй за моей спиной; роботы разом отделились от опоры и воспарили. Суставы их лязгнули в унисон, словно войско чеканило шаг.
— Китон! — рявкнула Бейтс, вылетая из люка. — Живой?
На лбу у нее горел химфонарик. Он превращал внутренности хребта в контрастную мозаику бледных поверхностей и резких ползучих теней. Свет озарил пехотинца, убившего Сарасти; робот отлетел в глубину хребта, внезапно и загадочно оцепенев. Свет омыл тело вампира. Труп медленно кружился в воздухе. Сферические алые бусины срывались с черепа, словно капли воды из протекающего крана, и расходились изогнутым, расширяющимся следом, подсвеченные фонарем Бейтс: спиральный рукав кроваво-темных солнц.
Я отшатнулся.
— Ты….
Она оттолкнула меня.
— Не стой в проходе, если только не лезешь внутрь. — Бейтс не спускала глаз с шеренги роботов. — Оптический прицел.
Ряды стеклянных глазок отблескивали из тоннеля, то уходя в тень, то возвращаясь.
— Ты убила Сарасти!
— Нет.
— Но…
— Кто, по-твоему, отключил робота, Китон? Сукин сын сбрендил. Я едва заставила его самоуничтожиться. — Ее взгляд на миг ушел в себя; по всему хребту уцелевшие солдаты, полуразличимые в пляшущем луче фонаря, затеяли некий сложный воинский танец.
— Лучше, — заметила она. — Теперь они вроде бы останутся в строю. Если только по нам не врежут посильнее.
— Чем в нас стреляют?
— Молниями. Электромагнитными импульсами. — Роботы расползались к фабу и челнокам, занимая стратегические позиции вдоль туннеля. — «Роршах» набрал охрененный заряд, и всякий раз как эти шумовки пролетают между нами, вспыхивает дуга.
— Что — на такой дистанции?! Я думал, мы… импульс…
— Не в том направлении. Мы падаем.
Три пехотинца парили так близко, что можно было достать рукой. Выцеливали распахнутый люк вертушки.
— Она сказала, что хочет сбежать… — вспомнил я.
— Облажалась.
— Не настолько же. Не могла она. — Нас всех прогнали через курс пилотирования. На всякий случай.
— Не Банда, — ответила Бейтс.
— Но…
— Думаю, там теперь кто-то новенький. Набор субмодулей закрепился каким-то образом и проснулся. Не знаю. Но кто бы ни стоял у руля, думаю, оно просто запаниковало.
Со всех сторон — сбивчивый блеск. Световые ленты вдоль хребта замигали и, наконец, загорелись ровно, хотя и вдвое тусклей обычного.
«Тезей» прокашлялся помехами и заговорил:
— КонСенсус отключен. Реак…
Голос затих.
КонСенсус, вспомнил я, когда Бейтс повернулась, чтобы двинуться обратно.
— Я видел кое-что, — проговорил я. — Прежде чем система рухнула.
— Ага.
— Это?..
Она промедлила на пороге.
— Да.
Я видел болтунов. Сотни болтунов, летящих нагими сквозь бездну, раскинув щупальца. Но не все щупальца.
— Они несли… Бейтс кивнула.
— Оружие. — Глаза ее обратились на миг в незримую даль. — Первая волна нацелена на носовой конец корабля. Думаю, блистер и передний шлюз. Вторая волна — корма. — Она покачала головой. — Хм. Я бы сделала наоборот.
— Сколько еще?
— Сколько? — Бейтс слабо усмехнулась. — Они уже на корпусе, Сири. Мы вступили в бой.
