Питер Уоттс - Ложная слепота
Тогда я изумился: отчего ее голос звучит так грустно? Теперь я жалею, что она ошиблась.
Знаю, мой рассказ не был безупречен. Мне пришлось распотрошить фабулу, нанизав её ошмётки на нить растянутой на десятилетия смерти. Видите ли, сейчас я живу лишь один час из каждых десяти тысяч. К сожалению, приходится. Если бы только я мог проспать всю дорогу домой, избежать пытки недолгих редких пробуждений.
Если бы я только постоянно не умирал во сне, если бы попытался. Но живые тела искрятся осадком накопленных за годы жизни радиоизотопов, сверкающих осколков, что ломают на молекулярном уровне клеточные механизмы. Обыкновенно в этом нет беды. Живые клетки восполняют ущерб быстрей, чем тот причиняется. Но мои, немертвые, позволяют ошибкам накапливаться со временем, а дорога назад длится куда дольше, чем путь вовне: я лежу в гробу и разлагаюсь. Поэтому бортовые системы время от времени заводят меня с полпинка и дают плоти возможность подлатать себя.
Временами они говорят со мной, зачитывают системные показатели, сообщают о любой весточке из дома. Но в основном оставляют меня наедине с раздумьями и машиной, тикающей на месте моего левого полушария. Так что я разговариваю сам с собой; живое полушарие пересказывает синтетическому анекдоты и мнения: краткие, яркие мгновения осознания — и долгие годы мертвенного забытья между ними. Может, эта затея с самого начала была бессмысленной, может, слушателей не будет…
Неважно. Это мое ремесло.
Так что держите: вот вам мемуар, диктуемый машине плотью. История, которую я за неимением заинтересованных слушателей рассказываю себе.
Так может любой, у кого есть хоть пол головы.
* * *Сегодня получил письмо от папы. Как он выразился, «до востребования». Думаю, это была шутка, из уважения к моему неведомому адресу. Он просто швырнул сообщение в эфир на все четыре стороны и понадеялся, что сигнал достигнет меня, где бы я ни был.
Прошло почти четырнадцать лет. Теряешь счет таким вещам.
Хелен мертва. Небеса… очевидно, сломались. Или их уничтожили. Возможно, реалисты, наконец, добились своего. Хотя сомневаюсь. Отец, похоже, считал ответственным кого-то другого. Деталей он не сообщал. Может, и не знал. Он беспокойно намекал на все нарастающие беспорядки. Наверное, мои коммюнике о «Роршахе» просочились наружу; а может, публика пришла к очевидному заключению, когда от нас перестали поступать открытки. Они не знают, чем кончилась наша история. Должно быть, сходят с ума от незавершенности.
Но меня охватывает ощущение, что это не все, что отец о чем-то не осмелился упомянуть вслух. Может, это лишь мои фантазии. Мне показалось, его тревожила даже новость о новом росте рождаемости, а ведь после целого поколения упадка она должна была стать причиной для празднества. Если бы моя «китайская комната» была в рабочем состоянии, я бы понял, я бы разобрал каждую фразу до запятых. Но Сарасти разбил мои инструменты, оставил их едва пригодными для работы. Теперь я слеп, как любой нормал. Мне остаются лишь неуверенность, подозрение и нарастающий ужас, что, даже лишившись лучшей части своих трюков, я прочел его сообщение правильно.
Думаю, он предупреждал меня — не возвращайся.
* * *Еще отец сказал, что любит меня. Что тоскует по Хелен, что она жалела о чем-то, совершенном еще до моего рождения, о каком-то упущении или слабости, вызвавшей нарушения развития. Он пустословил. Не знаю, к чему. Какую же власть забрал себе отец, чтобы затребовать такую передачу и потратить большую ее часть на эмоции.
Господи, как же я дорожу ею. Дорожу каждым словом.
* * *Я падаю по бесконечной напрасной параболе, по инерции, под своей тяжестью. «Харибда» не смогла найти поток антивещества; «Икар» то ли потерял ориентацию, то ли его вообще отключили. Наверное, можно было послать сигнал и спросить, но я не тороплюсь. Мне еще долго лететь. Пройдут годы, прежде чем я оставлю позади хотя бы кометы.
Кроме того, я не уверен, что хочу сообщать кому-то о своем местоположении.
«Харибда» не суетится над маневрами уклонения. В ниx не было смысла, даже если бы у меня осталось лишнее горючее, даже если бы враг находился где-то рядом. Можно подумать, он не знает, где находится Земля.
Но я почти уверен, что болтуны взлетели на воздух вместе с моими сородичами. Искренне признаю — они хорошо сыграли. А может, им просто повезло. Случайный разряд подталкивает пехотинца Бейтс открыть огонь по безоружному болтуну; несколько недель спустя Колобок и Растрепа использует труп при бегстве. Электромагнитные силы щекочут случайный набор нейронов в голове Сьюзен; чуть ниже по стреле времени в ее мозгу возникает новая личность, которая перехватывает управление к швыряет «Тезей» в жадные объятия «Роршаха». Слепой случай, дурная случайность. Ничего больше.
Но вряд ли. Слишком много удачных совпадений. Мне кажется, «Роршах» сам творил свою удачу, высадил и удобрил эту новую личность у нас под носом, надежно скрыл ее — если не считать ничтожно повышенного уровня окситоцина — под язвами и наростами в мозгу Сьюзен Джеймс. Думаю, он заглядывал в будущее и предвидел, какими способами можно использовать обманку, а ради приближения цели пожертвовал малой частью себя и замаскировал это под случайность. Слепая, да, но не удача. Интуиция. Блистательная, тонкая стратегия.
Естественно, большинство из нас так и не узнали правил игры. Мы в ней играли роль пешек. Сарасти и Капитан — какой бы мозговой гибрид не образовали эти двое — вот кто был настоящими игроками. Оглядываясь, я могу различить некоторые их ходы. Я вижу, как «Тезей» наблюдает за перестукивающимися в клетках болтунами; вижу, как корабль увеличивает громкость в телеметрическом канале, чтобы Сьюзен услышала их и приняла открытие за своё. Если прищуриться достаточно сильно, могу заметить даже, как «Тезей» приносил нас в жертву, намеренно провоцируя «Роршах» на возмездие своим последним маневром. Данные, особенно имеющие тактическое значение, всегда притягивали Сарасти. Есть ли лучший способ оценить способности врага, чем увидеть его в бою?
Нам они, конечно, ничего не сказали. Нам так было спокойней. Мы плохо выполняли приказы машин. Хотя и приказы вампира у нас тоже восторга не вызывали.
А теперь игра окончена, и на обугленной доске стоит последняя пешка с человеческим, как ни крути, лицом. Если болтуны следуют правилам, которые разработали для них несколько поколений специалистов по теории игр, они не вернутся. А если и вернутся, подозреваю, никакой разницы не будет.
Потому что к тому времени не останется повода для конфликта.
В краткие минуты пробуждения я слушаю радио. Прошли поколения с той поры, как мы похоронили эпоху радио под оптоволокном и направленными лучами, но полностью так и не прекратили засеивать небеса электромагнитным излучением. Миллионом голосов внахлест ведут межпланетный диалог Земля, Марс и Луна. Каждый корабль, летящий сквозь бездну, бормочет на все стороны. Никогда не прекращали петь о'нилы и астероиды. Иначе Светлячки вообще не нашли бы нас.
