Николай Грязнов - За дверью в лето
— Конечно, я — чудовище, а твои хозяева — ангелы во плоти, — зло усмехнулся Этьен.
— Нет, они далеко не ангелы, но соронги делают все, чтобы предотвратить катастрофу типа третьей мировой, а ты активно раскачиваешь лодку.
— Конечно, ведь они хотят сохранить власть в своих руках. Все дрожат от мысли о новой войне, а ведь именно в таких потрясениях формируются характеры, выявляются лидеры, отсекается все лишнее и пустое.
— Иногда мне кажется, что ты вынырнул из далекого прошлого или начитался детских романов. Мы живем не в эпоху рыцарских турниров, техника шагнула так далеко вперед, что ристалище может просто не выдержать поединка.
— Пустые бабьи страхи. — Рыжий раздраженно махнул лапой. — Никто не допустит применения ядерного оружия.
— В конце второй мировой уже допустили, — вставил фразу Роджер.
— Это было сделано умышленно, причем теми же соронгами с примитивной целью напугать вольных третьей мировой.
— Скорее, показать им, куда может привести их желание передела мира. — Алиса опять отодвинула юношу с линии огня. — И бранды поняли, что заигрались. Они перестали слишком сильно раскачивать лодку. Думаю, они никогда не подпустят тебя к своим школам.
— Зачем же тогда мне поставили условие?
— Затем, что, повесив морковку перед мордой осла, легко управлять глупым животным. Этот мальчик волнует верховных вольных намного больше, чем твое мировое господство. Он — козырная карта в их игре, а ты как был марионеткой, так ею и остался.
— Ну, это мы еще посмотрим, кто из нас упрям, как осел, а кто умеет просчитать ситуацию на десять ходов вперед.
— Пока что твоя позиция совсем не выглядит выигрышной. Храм, в котором ты занимал пост магистра, разгромлен правительственными войсками. Его привратник обвинил вас с настоятелем в предательстве интересов вольных. Твой единственный союзник тяжело ранен.
— Ты бы посмотрела на свое собственное положение. Вы сидите в тупике на крыше железной будки и пытаетесь заговаривать мне зубы, надеясь дождаться помощи от Маркиза. При этом вы даже не догадываетесь, что ждать вам нечего, а точнее, уже некого.
— Хочешь сказать, что нам ее не послали? — поинтересовался Роджер.
— Ну, зачем же так плохо думать о старом соронге? Конечно, послали. Вот чем мне нравятся наши всемогущие правители, так это своей предсказуемостью. Даже немного скучно.
— Каких глупостей только не делают леомуры от скуки, — Алиса попыталась скрыть расстройство, вызванное крушением надежд на подкрепление.
— Может, хватит соревноваться в язвительности? Теперь вам известно многое, и мы можем поговорить, как деловые лиаты. У меня есть предложение, выгодное для всех сторон.
— Ну что ж, узнаем, ради чего ты тянул резину, — прокомментировала девушка.
— Вы спускаетесь вниз и становитесь моими заложниками.
— Это предложение не отличается новизной, — съязвил молодой воин.
— В чем же ты здесь увидел нашу выгоду? — удивилась барса.
— Вы останетесь живы, и сохраните шансы обрести свободу в будущем.
— Какие-то иллюзорные шансы, если учесть, что верховные вольные требуют смерти Роджера.
— Ты же сама сказала, что они могут попытаться обмануть меня, поэтому живой мальчик мне намного выгоднее мертвого.
— Хочешь спрятать козырь в рукаве?
— Конечно, ты девочка умная и ловишь все на лету.
— Хорошо, с ним все понятно, но зачем тебе в качестве пленницы я? Что остановит тебя убить меня тут же на месте, как только мы сдадимся?
— Элементарный здравый смысл. Мне нужны посфлушные заложники. Догадываешься, какой способ управления леомурами самый действенный? Эффективнее всего распоряжаться жизнью и здоровьем их родных и близких или, например, возлюбленных.
— Ты это к чему? — удивилась Таира.
— Не зря говорят, что любовь ослепляет. Идиоты, готовые друг с друга пылинки сдувать, все никак не могут признаться самим себе, что втрескались по уши. Может, кто-то желает мне возразить? Только говорите за себя, а не за своего спутника.
Роджер с Алисой изумленно уставились друг на друга. Растерянность, недоверие и надежда смешались на их лицах экзотическим коктейлем, но никто не произнес ни слова опровержения. Время неожиданно замедлилось и стало напоминать переваренный сироп, формирующий каплю на конце чайной ложки, под которую подставлен терпеливо ожидающий язык. На пару мгновений они даже забыли о занесенном над их головами топоре палача, который с издевательской усмешкой наблюдал за немой сценой на крыше будки охранника. Не дождавшись ответа, отступник лениво потянулся и продолжил:
— Да, конечно, вы смелые и отважные, но выбирать смерть за себя всегда легче, чем за дорогого тебе леомура. Итак, Роджер, что ты выбираешь для своей возлюбленной Таиры, жизнь или смерть? А ты, Таира, готова ли ты пожертвовать дорогим тебе Роджером ради благополучия соронгов?
— Тебе этого не понять, увечный. — Барса неожиданно повернулась к предателю лицом. — Но я потому и люблю его, что в отличие от тебя в нем нет гнилой сердцевины. Ты не любил Ксюшу, иначе бы ушел из барсов навсегда, не ожидая разрешения свыше. Ее смерть не ранила твое сердце, а лишь ущемила самолюбие. И мстил ты не за нее, а за обиженного себя, которого лишили любимой игрушки.
— Думай, что говоришь, тварь, — вспылил Рыжий.
— Что? Правда не нравится? Хочется ощущать себя этаким графом Монте-Кристо, благородным мстителем? Дерьмо ты шорговое, а не барс. Только и умеешь бить сзади да прятаться за чужие спины. Мы выбираем бой. Я ведь не ошиблась в тебе, Роджер?
— Нет, — влюбленный леомур отошел на другой край крыши и принял боевую стойку.
— Ну, что, спускай своих холуев с цепи, нарцисс конопатый, — Алиса тоже слегка присела и наклонила голову, погружаясь в астрал.
— Вот вы как. По хорошему не хотите. Ну что ж, придется достать розги. — Магистр лениво повернулся к своим колдунам. — Оставайтесь на месте и ни во что не вмешивайтесь. Я сам разберусь с этими сопливыми молокососами.
Бывший барс медленно потянулся, размял лапы и шею, крутанул хвостом и столь же неспешно тронулся к будке охранника. Он шел, едва заметно смещаясь в сторону Роджера, который находился ближе к воротам. Движение его тела завораживало. В сознании юноши непроизвольно возник образ капли ртути, плавно перетекающей по наклонной поверхности, гладкой, но не очень ровной. В астральном пространстве огонек Рыжего стал напоминать фейерверк мелких искорок, вспыхивающих случайным образом в самых неожиданных местах.
Молодой воин слегка растерялся. Разозлившись на собственное бессилие уследить за противником, он упрямо оторвал взгляд от представления, устроенного виртуозом ментального боя. Благодаря этому неправильному действию, противоречащему всем канонам боя, лиату удалось заметить мимолетное движение в рядах помощников магистра. Леомур успел разглядеть стремительно летящую молнию, но она предназначалась не ему, а Алисе, подготовившейся к атаке предателя и потому слегка раскрывшейся.
