Николай Грязнов - За дверью в лето
Обзор книги Николай Грязнов - За дверью в лето
Грязнов Николай Анатольевич
За дверью в лето
Глава 1
— Заблудился, малыш? — Огромный бугай с бандитской физиономией возник за спиной Роджера, словно из воздуха, и медленно расплылся в издевательской ухмылке. Молодой леомур, несмотря на отроческий возраст, и сам обладал вполне заметными габаритами, но такого рослого здоровяка он видел впервые. Впрочем, самое неприятное заключалось как раз не в размерах незнакомца или ушлом выражении его наглой рожи.
Проблема была в том, что Роджер не почувствовал опасности заранее. Дворик показался путнику таким мирным, уютным и заброшенным, дернул же его черт отклониться от трассы. Было бы еще ради чего, так ведь нет, просто постеснялся справить малую нужду в придорожной канаве. Теперь влип по уши, хочешь — не хочешь, а выкручиваться придется.
— Да нет, даже и не думал заблуждаться. — От осторожных и мудрых сородичей, которые по леомурской традиции считали смелость глупостью, любитель укромных местечек отличался чисто мальчишеской задиристостью. Оправданием ему могло послужить лишь то, что он еще не попадал в серьезные передряги.
— Ух, ты, шутник выискался, — изумился мордоворот. — Еще скажи, что тебе во двор по делу срочно.
— Срочно, но не то, чтобы по делу, а так, пописать зашел.
— Что? В мой двор, как в свой сортир? А тебе не кажется, что ты слегка обнаглел?
— Ну, разве только самую малость. Хотя… если вы так сильно против, то я, пожалуй, пойду.
— Куда это?
— Поищу какой-нибудь другой закуток. — Осторожно маневрируя, Роджер понемногу смещался в сторону заднего выхода со двора. К сожалению, этот путь уводил в сторону от трассы, но выбирать, судя по поведению агрессивного аборигена, не приходилось.
— Уверен?
— В чем? — вообще-то посетитель ни в чем не был уверен, тем более что ему никак не удавалось установить с собеседником полноценный телепатический контакт. Общение протекало на уровне примитивных понятий без обмена трехмерными образами и многослойными эмоциями. Роджер, выросший в элитном районе, лишь теоретически знал, что среди леомуров помимо владеющих телепатией встречаются еще и ущербные в этом плане фарлахи.
Если честно, то в раннем детстве он вообще считал, что относится к расе лиатов, чем сильно повеселил своего наставника. Пришлось учителю углубиться в терминологические дебри и объяснить малышу, что так именуют любое разумное существо, способное проникать в сознание другого. По сути дела, лиатом является телепат, умеющий не только читать чужие мысли, но и транслировать образы.
Среди других мыслящих рас тоже встречаются мастера астрального общения, но леомуры достигли в этом вопросе самых серьезных успехов. Об инвалидах же духовного развития виртуозы передачи мысли на расстояния предпочитали то ли стыдливо, то ли пренебрежительно умалчивать. Кто мог ожидать, что первое же знакомство юного мастера ментального общения с представителем касты неприкасаемых состоится в столь жестко материальной форме.
— В чем? — местный дворовый авторитет явно издевался. — В том, что пойдешь…
— А разве есть альтернатива?
— Боюсь, придется побежать, — усмехнулся бугай.
— Да я уже понял. — Нахальное поведение Роджера объяснялось его готовностью к столь позорному развитию событий и уверенностью в своих способностях к скоростному перемещению. В силовую схватку с интеллектуальным калекой практически без единого шанса на успех вряд ли бы рискнул ввязаться даже самый отчаянный из безбашенных.
— Люблю понятливых, — расплылся в саркастической улыбке недружелюбный фарлах и тут же резко прыгнул вперед.
Бросок был молниеносным. Лишь отменная реакция и внутренняя собранность спринтера, ожидающего хлопка стартового пистолета, позволили «малышу» отпрыгнуть в сторону и избежать потери равновесия. Каким образом абориген при откровенно перекачанной мускулатуре умудрился сохранить пулеметную скорострельность, так и осталось загадкой. Впрочем, над подобными шарадами незадачливый искатель общественного туалета не имел возможности даже задуматься.
Переключив все внутренние ресурсы на выбор кратчайшей траектории, Роджер покинул негостеприимный двор со скоростью гоночного мотоцикла. Справедливости ради стоит отметить, что он заметно превосходил указанное транспортное средство в искусстве уклонения от препятствий в виде луж или куч мелкого мусора. Грозное дыхание за спиной сначала отдалилось, а потом и вовсе стихло, когда мелким камушком из пращи молодой леомур вылетел через задние ворота.
Наконец-то пришло время остановиться, отдышаться и оглядеться по сторонам. По каменистой расщелине прямо перед «спринтером поневоле» протекала мелкая речушка, вдоль которой он перед этим и вышел ко двору. Она была неглубокая, но быстрая, и оставляла на выбор лишь два пути. Дорога, ведущая к трассе, проходила мимо первого выхода со двора, где повторная встреча с местным блюстителем чистоты была вполне вероятной. В другом направлении улочка уходила в горы и приводила к заметному отклонению от выбранного маршрута. Если отправиться вверх по течению было просто боязно, то вниз — откровенно страшно.
Изгнанник рассердился и сделал медленный выдох, сосредотачиваясь. Неужели Тобио Экселанц Сильвер не способен вспомнить все, чему его учил наставник, и решить поставленную задачу без вмешательства адреналинового угара? Несмотря на то, что Роджер предпочитал представляться кличкой, полученной от друзей детства, он, как и все леомуры, помимо нее имел еще и три имени: личное, клановое и внешнее. Первое из них дается матерью при рождении, второе говорит о принадлежности к роду, а третье хозяин принимает на себя при обретении слуг.
Прозвище друзей лучше гармонировало с его внутренним миром, веселым и бесшабашным, в то время как имя, придуманное для кобортов, точнее соответствовало его внешнему облику. Кобортами леомуры называли слуг из полуразумной расы четлан, специально развиваемой интеллектуально для целей сервиса. Сейчас помощники Роджера были далеко, и приходилось рассчитывать исключительно на собственные силы.
Относительно других своих имен юноша не мог сообщить ничего вразумительного. Наставник любил повторять, что он может гордиться своим кланом, но история рода не входила в курс обучения, а факультативным образом ученик до нее еще не добрался. Если откровенно, то мама называла его Тобио, лишь когда сердилась на сына, а во все остальное время ласково звала Тоби. Однако сейчас он был так зол на себя, что впору было употреблять все три имени сразу.
