Майк Резник - Сантьяго
— Тогда давай разберемся с этим раз и навсегда. — Каин нахмурился. — Если ты попытаешься захватить что-либо, принадлежащее Сантьяго, я убью тебя сам, независимо от того, жив он или мертв.
Бродяга вытаращился на него.
— Он, однако, произвел на вас впечатление.
— Ты меня слышал.
Бродяга вздохнул:
— Что ж, придется снять номер в отеле, где остановился отец Уильямс, и ждать развития событий.
— Как стервятник ждет убийства, — презрительно прокомментировал Каин.
— Точное сравнение, — согласился Бродяга, не выказывая недовольства. — Вас бы удивило, сколь редко умирают от голода те стервятники, что следуют за удачливыми хищниками.
Каин повернулся к отцу Уильяму. Проповедник как раз покончил с гусем и подбирал с других тарелок остатки съестного.
— Мы уже закончили, так что можете присоединиться к нам.
— Или можете продолжать притворяться, что вы не прислушиваетесь к нашему разговору, — добавил Бродяга.
Отец Уильям посмотрел на них, улыбнулся во весь рот.
— Я ел. А Бог слушал. — Проповедник добрал остатки соуса рогаликом и пересек комнату. — Вы с делами покончили?
— Мы сошлись в том, что согласия нам не достичь, — ответил Бродяга.
— Так ты сегодня же и улетишь? — спросил отец Уильям.
— Да нет, задержусь на пару деньков. — Бродяга неожиданно заулыбался. — Для отпуска, знаете ли, лучшей планеты не найти.
— Пусть ты мне и нравишься, Бродяга, но я раздавлю тебя как таракана, если ты поднимешь на Сантьяго хоть палец, — предупредил его отец Уильям.
Бродяга хохотнул:
— Вы должны установить очередность в части того, кто первый будет разбираться со мной. Какие у вас, однако, одинаковые мысли!
— Просто помни: тебя тоже ищут.
— Но не за убийство.
— Не рассчитывай, что этим ты спасешь свой скальп, — покачал головой проповедник. — Ты станешь не первым, кого убили за сопротивление при аресте.
— При аресте? — смеясь, повторил Бродяга. — С каких это пор вы стали слугой закона?
— А кто, по-твоему, охотники за головами? — вопросил отец Уильям. — Здесь, в Пограничье, именно мы представляем собой закон. Мы не можем предотвратить преступления, но в наших силах наказать преступника и тем самым внушить остальным уважение к закону.
— Мысль интересная, — признал Бродяга. — В чем-то вы и правы.
— Очень даже правы, — поправил его отец Уильям. — И тебе следует об этом помнить.
— Может, вам лучше поговорить на эту тему с моим партнером? Он вознамерился помогать разыскиваемому преступнику.
— Вот что я тебе скажу. Для всех будет лучше, если ты вернешься на Золотой початок и посвятишь свое время лицезрению неправедно нажитых сокровищ.
— Я-то намеревался использовать свое время более продуктивно: постараться их приумножить.
— Ты еще жив только потому, что он не велел мне прибить тебя, — нахмурился отец Уильям. — Это его планета, и ты нарушаешь право собственности.
— Как бы мне не лишиться сна от испуга.
— Я бы на твоем месте призадумался, — вставил Каин.
— Убьете меня, и призадуматься придется Сантьяго, — уверенно отпарировал Бродяга. — Если я в какой-то день не свяжусь с Золотым початком, один из роботов сообщит моим помощникам, где я.
— Они не отреагируют, — отмахнулся Каин.
— Еще как отреагируют, когда робот скажет им, что я на планете Сантьяго. — Бродяга улыбнулся. — Неужели вы могли подумать, что я прилечу сюда, не приняв необходимых мер предосторожности?
— Я видел твоих помощников, — усмехнулся отец Уильям. — Они ничего из себя не представляют.
— Они трещат как сороки, — вступился за помощников Бродяга. — Знаете, долгие годы я пытался найти способ заставить их хранить тайну. Теперь я рад, что мне это не удалось.
Отец Уильям и Каин переглянулись.
— Хорошо, — после короткого раздумья кивнул проповедник. — Можешь оставаться.
— Благодарю за гостеприимство, — насмешливо ответил Бродяга.
— Но я советую тебе вернуться на корабль через пять минут после того, как мы убьем Ангела. Или считай себя покойником. — Отец Уильям помолчал. — Сантьяго не родился на Тихой гавани. Ему нет нужды жить здесь до конца своих дней. И на твоем месте я бы об этом помнил и не позволял себе резких телодвижений.
— Хорошо. — Бродяга поднялся. — Пожалуй, пора позаботиться о ночлеге. — Он повернулся к Каину: — Надеюсь, успокоившись, вы вновь обдумаете мое предложение.
— Я не особо волновался, когда выслушал его первый раз.
— Подумайте об этом. Пятьдесят процентов.
— Уходи. — И Каин повернулся к нему спиной.
Бродяга пожал плечами и вышел из таверны.
— Что ж, Себастьян, — отец Уильям откинулся на спинку стула, — должен признать, что я вами горжусь.
— Да?
— Вы смотрели врагу в глаза и даже не моргнули.
— Он не враг, — вздохнул Каин. — Он из тех, кого мы должны защищать.
— Глубокая мысль, — мрачно улыбнулся отец Уильям.
— Едва ли Демократия хуже такого вот Бродяги.
— Она не хуже. Дело в том, что она куда более могущественная, а потому может сотворить гораздо больше зла.
Каин кивнул:
— Я знаю.
— В молодости для вас все было абсолютно ясно, не так ли? — хохотнул отец Уильям.
— Это точно.
— Решить, что мир нуждается в перестройке, легко. Намного сложнее выбирать из двух зол.
Каин вздохнул.
— Все так. — А помолчав, добавил: — Как вы встретились с ним?
— С Сантьяго?
— Да.
— Он завербовал меня. Точно так же, как и вас.
— Так вы знаете, почему я здесь? — спросил Каин.
Отец Уильям кивнул.
— Уже как с год он решил, что вы ему нужны. — Отец Уильям хохотнул. — Готов признаться, я высказал сомнения в правильности его решения после того, как вы связались с Бродягой и этой молодой женщиной.
— Верой?
— Вот-вот.
— Интересная дама. Иногда у меня возникает ощущение, что в итоге в выигрыше окажется именно она.
— Она знает, как заполучить желаемое. Этого у нее не отнимешь, — согласился проповедник.
— И теперь она зацепилась за Ангела.
— У меня такое чувство, что с Ангелом у нее выйдет осечка. — В голосе отца Уильяма слышались нотки удовлетворенности. — Скорее он получит от нее то, что ему нужно.
— Ответьте мне на один вопрос.
— Если смогу.
— Кто похоронен в тех двух могилах?
— Два человека, которые отдали жизни за дело Сантьяго.
— Бродяга сказал, что там лежат два охотника за головами.
— Возможно, в свое время они таковыми и были. Ручаться не могу.
— Он сказал, что они охотились за Сантьяго и сумели добраться до фермы, где их и убили.
— Бродяга ошибается, — твердо заявил отец Уильям.