Крис Клэрмонт - Одноглазые валеты
– Помоги мне отвести доктора Тахиона в отделение «Скорой помощи», – приказала Коди. – Надо разобраться с его носом.
– Надень хоть что-нибудь, – указал Тахион.
– В чем проблема? Никогда раньше не видел голую женщину?
– Я не желаю, чтобы все вокруг видели мою женщину.
– Твою женщину? Твою женщину?
Тах отвлекся от ее язвительных мыслей.
– Оговорился, – едва слышно пробормотал такисианец.
– Ауууу! Чем ты орудуешь? – гнусаво пожаловался Тахион. Его ноздри были забиты ватными тампонами, а горло понемногу саднило из-за того, что он пытался дышать ртом. – Копаешь траншею у меня в носу?
– Не будь, как маленький. – Зонд с металлическим стуком ударился о стальной поднос. – Тебе понадобится новый нос. Особые предпочтения?
– Как насчет такого же, как был раньше?
– Не упускай такую возможность.
– Зачем мне его менять? – Его раздражало, что ей не нравился его нос.
– Он был слегка длинноват, – спокойно сказала Коди.
– Он выглядел аристократично.
– Он выглядел, как шнобель.
Тах проглотил это. И нехотя отметил:
– Моя прапрапрапрапрапрапрабабушка всегда терпеть не могла мой нос.
– Тогда позволь мне проявить себя с творческой стороны.
– Хорошо.
Коди несколько минут работала молча, а затем слегка угрюмо спросила:
– Как ты узнал?
– Мы были на полпути к международному аэропорту Томлин, когда я понял, что забыл взять заявление на грант.
– Который из Министерства здравоохранения? – перебила она.
– Да.
– Оно у меня. Я нечаянно забрала его, когда днем заходила к тебе в кабинет. Прости.
– Прости? Ты должна благодарить своего ангела-хранителя – он за тобой присматривает. Не стоит отказываться от такого неожиданного дара. В общем, Риггс повернул назад, и где-то на Пятой авеню я услышал, как ты кричишь во все горло. Риггс гнал изо всех сил, и в результате вместе с нами к клинике подъехал целый эскорт из полицейских машин.
– Ну… спасибо. – Она кое-что подправила, и Тах сделал болезненный вдох через нос.
– Кажется, спасать меня уже становится твоей привычкой.
– Мне это приятно.
– Ну, а мне нет. Я привыкла сама о себе заботиться.
– Ты бы сделала то же самое для меня, – мягко сказал Тах.
Жалея о том, что эмоции заставили ее так ответить, Коди тяжело вздохнула.
– Думаю, да.
Та девчонка вернулась. Блэйз повернулся к ней и оскалился.
– Какого хрена ты меня преследуешь?
– Тебе нужно место, куда бы ты мог отправиться – судя по твоему виду. – Сигарета, торчавшая у нее изо рта, будто насмехалась над ним.
– Мне ни черта от тебя не надо.
– Я могу показать тебе кое-что интересное, – сказала Молли Болт.
Блэйз улыбнулся.
– Ты худая и страшная коротышка. И твоя киска вряд ли намного симпатичнее.
Выражение лица девушки тут же стало яростным.
– Ты такой придурок. Ладно, мы тебе покажем.
Он почувствовал давление чьего-то разума. Затем второго, третьего – все больше и больше, разумы объединялись в отчаянной попытке сделать с ним хоть что-то. Напускная крутость Молли дала трещину. Блэйз ухмыльнулся ей. Он потянулся вперед и добрался своей силой до наблюдателей, скрывающихся в тени. Болт он подчинил в самом конце. Было приятно оставить ее напоследок. Блэйз отдал приказ, и восемь ребят вышли из тени проулка. Стали плечом к несгибаемому плечу с их лидером. Глаза Молли были полны гнева.
– Кто ты? – прошептала девушка, чьи светлые, почти белые волосы обрамляли ее небольшое лицо сияющим нимбом. Блэйз долго не отвечал. Над этим вопросом стоило подумать.
Наконец он ответил:
– Не человек. – Блэйз обыскал Молли Болт и вытащил пачку сигарет. Закурил. Сделал долгую затяжку. – Так что ты хотела мне показать?
– Можешь прочитать мои мысли, – сплюнула Молли.
Он не мог этого сделать, и Блэйза это злило. Тахион смог бы. Это разозлило его еще сильнее.
– Что ты собираешься с нами делать? – спросила Молли.
– Продам вас в виде садовых фигурок. – Его смех прозвучал как тихое, напряженное ржание.
– Отпусти нас… пожалуйста, – завопила светленькая.
– Вы не будете доставать меня?
– Клянусь, – сказала Молли, слегка умоляюще. – Ты нам нужен. И теперь я знаю почему.
– Что ты собиралась показать мне?
– Отпусти нас.
Блэйз освободил их. По правде говоря, его мысленные силы уже начинали подергиваться, как слишком туго натянутая гитарная струна. Но маленькие человечишки об этом даже не подозревали.
Молли пригладила свои короткие разноцветные волосы. Медленно двинулась к началу проулка. В час пик на улице было полно людей. Солнце, словно раздутый красный мешок, закатывалось за океан в коричневато-зеленой дымке. На узких улочках уже стало темно.
– Ну, выбирай одного, – сказала Молли.
– Кого одного? – спросил Блэйз.
– Человека, – сказал тощий мальчишка, чье лицо казалось одной жуткой черной точкой.
– Для чего? – спросил Блэйз. Он ненавидел спрашивать. Из-за этого он выглядел глупо.
– Для унижения, – сказала юная блондинка своим сладким голосом, как у маленькой девочки.
– Или убийства, – добавил другой член банды.
Блэйз рассматривал толпу. Прислушивался к гудкам машин. Шуму и грохоту сотен шин, катящихся по неровному асфальту Бродвея.
– Побыстрее, – подгоняла Молли Болт.
Блэйз проигнорировал ее. Наконец он нашел то, что искал. Аккуратно причесанные ярко-рыжие волосы, деловой и симпатичный, но недорогой костюм. Не слишком высокий. Худоват. Голова наклонена.
– Он.
– Ну и? – спросила Молли. – Убей его.
– Я в порядке. Это всего лишь сломанный нос. Мне необязательно лежать в постели.
Коди не обратила внимания на его слова. Достала одеяло.
– Я должен попасть в Вашингтон.
Она сняла с него запачканное кровью пальто.
– Я должен найти Блэйза.
– Определись уже, – сказала Коди. – Блэйз или Вашингтон.
Тах задумался.
– Вашингтон.
– Ладно. Полетишь сегодня вечером. Дита уже нашла другие билеты.
– Черт возьми, – разозлился он. – Хватит контролировать мою жизнь.
Она стянула с него рубашку.
– Кто-то же должен это делать. – Она указала на его брюки. – Переодевайся. Я принесу тебе воды – запить болеутоляющие. – Нет смысла спорить с закрытой дверью. Тах послушно снял брюки и белье и залез под одеяло. Коди вернулась со стаканом воды и упаковкой льда. Тах смиренно проглотил таблетки.
– Прости, – тихо сказал он.
– А ты-то за что извиняешься?
– За управление твоим разумом. Я знаю, насколько ты неистова в своей независимости, но я никак не мог защитить…
– Я знаю, зачем ты это сделал. Давай оставим эту тему, ладно?
