Карл Саган - Контакт. Научно-фантастический роман
Но Хадден размышлял, и даже эта схема начинала казаться ему слишком скромной. По правде говоря, жить будешь не ты — несколько клеток, соскобленных с одной из пяток. В лучшем случае по ним сумеют воспроизвести только твой внешний облик. А вовсе не тебя со всеми причудами и привычками. Серьезные люди могут прилагать к наследственной информации семейные фотографии, подробнейшие автобиографические описания, все любимые книги и записи… всю доступную информацию о себе. Даже марки лосьонов после бритья и диет-колы. Идея отдавала крайним эгоизмом и этим нравилась ему. В конце концов век и так породил эсхатологическую лихорадку. Так что не худо подумать о себе самом… и с неменьшим пылом, чем иные борцы за сохранение видов, экологии планеты или претенденты на массовое вознесение в числе избранных.
Кстати, откуда внеземляне узнают английский? Если они займутся восстановлением именно вашей личности, потребуется и знание языка. Придется приложить нечто вроде перевода — эта мысль приводила Хаддена в особый восторг. Задача, обратная дешифровке Послания.
Но для такого багажа необходима уже достаточно объемная капсула, так что можно будет и не ограничиваться несколькими клетками, а отправить целиком все тело. Быстрая заморозка после смерти дает вам дополнительные преимущества. Конечно, лучше, если здоровье будет в порядке, и кто бы там в будущем ни принялся за эту работу, можно облегчить ему дело. Оживить организм — это не вырастить его из одной клетки. Может быть, они сумеют оживить вас, только устранив причину смерти. Но если с заморозкой промедлили, скажем, потому, что родственники не сразу обнаружили ваш уход, шансы на оживление уменьшаются. Куда разумнее, думал он, осуществлять заморозку перед смертью. Вероятность оживления возрастет, правда, существенно уменьшится число тех, кто обращается за услугой.
Но почему тогда непосредственно перед смертью? Предположим, тебе известно, что жить осталось один-два года. Почему в этом случае не заморозиться сразу, чтобы мясцо не протухло? Но, увы, со вздохом признался Хадден самому себе, не исключено, что мучительная болезнь все равно останется неизлечимой и после оживления — можно заморозиться на геологическую эру и, пробудившись, незамедлительно умереть лишь потому, что инопланетяне представления не имеют о меланоме или об инфаркте миокарда.
Нет, решил он, его идея может найти идеальное воплощение одним лишь путем: находясь в полном здравии, человек направляется к звездам… без возврата. Такой вариант позволяет избежать болезней и старости. Уже во внешних областях Солнечной системы температура тела упадет до нескольких градусов выше абсолютного нуля. Дальнейшего охлаждения не потребуется. Обеспечен вечный уход. И свобода.
Но наконец логика подсказала ему и последний шаг. Если до межзвездных холодов лететь несколько лет, то и торопиться не стоит. С заморозкой можно подождать, пока не вылетишь из Солнечной системы. Нет нужды чересчур полагаться на криогенную технику.
По официальным данным, прежде чем отправиться на орбиту, Хадден принял предохранительные меры против любой возможной хвори, даже подвергся ультразвуковому дроблению камней в почках и желчном пузыре. Но смерть настигла его и там. Анафилактический шок. Поклонница завезла в космос пчелу среди фрезий. В холодном трюме «Нарнии» насекомое оцепенело, и, по совести, его не в чем было винить. Крошечное раздавленное тельце переслали судебным медикам и энтомологам. Миллиардера погубила пчела: этот факт не остался без внимания газетных передовиц и воскресных проповедей.
На самом же деле все было обманом. Не было ни пчелы, ни жала, ни смерти. Хадден чувствовал себя превосходно. Но чуть ли не с первым ударом часов, возвещавшим наступление Нового года, — через девять часов после включения Машины — возле «Мафусаила» заработали двигатели внушительного вспомогательного корабля. Ракета быстро достигла скорости удаления от системы Земля-Луна. Хадден назвал свой корабль Гильгамеш».
Всю свою жизнь Хадден копил богатство и думал о времени… Больше денег — больше власти, но хочется, чтобы их становилось еще больше. Власть и время взаимосвязаны: ведь смерть уравнивает всех людей. Поэтому древние цари и возводили себе памятники. Но сооружения рушились, свершения царей забывались, как и их имена. И что самое интересное, все они оказались мертвы, подобно дверному косяку. Нет, его способ куда элегантнее, красивее и сулит надежду. Он отыскал себе калитку в стене времени.
Если бы Хадден широко разрекламировал свои намерения, возникли бы определенные сложности. Каким может быть легальный статус Хаддена, если тело его покоится в десяти миллиардах километров от Земли при температуре четыре градуса Кельвина? Кто будет управлять его корпорациями? В одном из параграфов объемистого завещания он оставил наследникам новую корпорацию «Бессмертие Инк», занимающуюся криогенной и ракетной техникой. Он спихнул и эту заботу.
На «Гильгамеше» не было радио. Он знать не желал, что там случилось с Пятеркой. И того, что творится на этой планете, всех ее новостей, бодрых или вселяющих озабоченность… Более никакой бессмысленной суматохи и шума. Лишь одиночество, возвышенные думы и… молчание. В случае неожиданных неприятностей криогенные контуры «Гильгамеша» можно включить простым нажатием кнопки. А пока… он берет с собой целую библиотеку… любимые книги, музыку, видеоленты. Он не будет ощущать одиночества: ведь общество ему никогда не было нужно.
Ямагиси собирался отправиться вместе с ним, но в конце концов изменил свое решение — боялся, что долго не выдержит без привычных удобств и прислуги; подобное путешествие не сулило никаких удовольствий. Тем более прислугу негде было разместить. Однообразная пища и отсутствие развлечений могли вызвать лишь уныние. Но сам Хадден верил в свою мечту. Что ему удовольствия и удобства?
Через два года его летающий саркофаг попадет в гравитационную потенциальную яму Юпитера, и великан, словно из пращи, выбросит кораблик в межзвездные просторы. Целый день за его окном будет зрелище куда более величественное, чем на «Мафусаиле», — кипящие разноцветные облака Юпитера, самой большой из планет. Если бы приходилось выбирать, руководствуясь одним только внешним видом, Хадден предпочел бы Сатурн с его кольцами. Но до Сатурна с Земли надо было лететь четыре года — рискованно, учитывая все факторы. Если ищешь бессмертия, нужно соблюдать осторожность.
При таких скоростях до ближайшей звезды он будет лететь десять тысяч лет. Недолго, если твое тело заморожено почти до абсолютного нуля. И однажды — Хадден был в этом уверен — «Гильгамеш» окажется возле чужого солнца. А может быть, его погребальную ладью перехватят еще в мрачных глубинах пространства, сверхзоркие и мудрые существа поднимут на борт саркофаг и сразу поймут, что следует делать. Никто из людей не предпринимал подобного начинания. Ни у кого из жителей Земли не было возможности для этого.
И уверенный в том, что конец его жизни превратится в начало, Халден закрыл глаза и на пробу сложил на груди руки… а двигатели вновь коротко полыхнули, отдавая последнюю энергию, и вороненый корабль отправился в дальнее странствие к звездам.
Это случится через тысячи лет, думал он. Бог знает, что тогда станет с Землей. Теперь это не его дело. Да и никогда не было его делом. Пусть проходят тысячелетия, он будет спать в глубоком холоде космоса, а его саркофаг — нестись к звездам. Что рядом с ним Александр Великий, что Цинь Ши-хуанди, что фараоны. Он обставил всех. Он предусмотрел и собственное воскресение.
23. Перепрограммирование
Ибо мы возвестили… не хитросплетенным басням последуя, но бывши очевидцами.
Второе послание апостола Петра, 1:16Гляди и запомни. Зорче гляди
В самую глубь синевы небесной,
В беспредельность, которой молятся люди.
И говори, кричи, вымаливай чуда.
Ответит? Что же услышишь в ответ?
Небо — не вам. Вы более не оттуда.
Телефонные линии починили, дороги расчистили и тщательно отобранные представители прессы были допущены к установке. Горстку репортеров и фотографов сквозь совпадающую выемку во всех бензелях и воздушный шлюз провели внутрь додекаэдра. Записали короткую беседу: репортеры, заняв места в креслах, поведали миру о первой безуспешной попытке запуска Машины. Элли и ее коллег разрешили снять издали, чтобы всем было ясно, что с ними все в порядке, но интервьюировать их было запрещено. Работы по проекту приостановлены, анализируются перспективы их продолжения. Вновь открылся тоннель от Хонсю до Хоккайдо, но тоннель от Земли до Веги теперь закрыт. Проверять не стали, но Элли полагала, что, когда Пятерка оставит Хоккайдо, бензеля попытаются раскрутить вновь. Впрочем, она верила тому, что ей сказали: второй раз Машина не заработает. Тоннели под космосом не для землян. И пусть люди на здоровье проминают пространственно-временной континуум: что толку — никто не станет цепляться за образовавшийся выступ. Дали поглядеть одним глазком, думала она, и бросили спасаться и выживать. Если только мы способны на это.
