Владимир Перемолотов - Долететь и остаться
— Ничего земля большая… — уверенно сказал государь, собираясь выразить надежду, что все и в этот раз обойдется.
— Но мы-то в середине! — взвыл вдруг брат Черет. Страх гулял в нем как вонючий болотный дух под травяной кочкой. — В самой, что ни на есть середочке!
В отчаянии от толстокожести собеседников он подскочил к столу, и кулаком треснул по блюду с фруктами.
— Ничего… Не все нам… Карха милостив, — подал голос Иркон успокаивая монаха. Кто знает, чего он еще придумает? В таком волнении он не за блюдо — за кинжал схватиться может… Он нарочито явно потянул воздух ноздрями. — Ты там, случаем, не обделался за разговором, а, брат Черет?
Он посмотрел на Мовсия, ожидая смеха, но только что улыбавшийся Император теперь стоял, хмуро покусывая губы.
Злые Железные Рыцари навсегда остались неразгаданной загадкой, занозой в его душе. Пришли неизвестно откуда и сгинули неизвестно куда. А ведь кто-то стоял за всем этим, наверняка стоял. Если не звезды и духи, то люди. Видел же Эвин там этих странных полупрозрачных людей…
И тех, правда одолели, но чего эта победа стоила… Сколько рыцарей погибло, и сколько золота ушло!..
Он задумался, вспоминая. А если опять? Если монах прав?
Мовсий поднялся, и, не давая скверным мыслям появиться на лице.
— Зачем ты пришел? Пугать нас?
Старший Брат медленно, словно у него внутри все уже перегорело, поднял голову.
— Предупредить… Надо ведь что-то делать!
— Что?
— Я не знаю…
Голос его упал до шепота.
— Братья уже пляшут Большую Охранительную…
Мовсий усмехнулся. Черет сжал кулаки.
— Я не знаю, как донести до тебя мой страх. Ты воин и видишь мир другими глазами. Твой взгляд отражается в лезвии меча, но я всей своей шкурой, каждым ее клочком, чувствую большую беду для всех нас.
Он опустил голову и глухо продолжил.
— Не спрашивай почему. Не знаю… Может быть, Карха отвернулся от нас… Может быть по его велению Пега начнет испытывать нашу веру…
В отчаянии, что его страх не стал их страхом, он повернулся и пошел к двери. На сердце лежал камень, заставлявший ныть левую половину груди.
В дверях обернулся.
Иркон смотрел на него с усмешкой — воин на монаха, только и умеющего что плясать да трепать языком. Мало ли что монах наболтает? Плясать и болтать они мастера, это каждый знает. И этот вот, пришел, наболтал, сбросил свой страх, а что там правда, а что нет — Императору разбираться… Он посмотрел на Мовсия и насторожился. На императорском лице не было ни презрения, ни жалости, ни страха. Забота. Почуял что-то Император, предчувствовал…
— Что прикажешь, государь? — спросил Иркон, плечом подвигая монаха к двери и закрывая ее за ним. Обгадил все-таки монах совет…
— Прикажу… — сказал Император. Он молчал не меньше десяти вздохов. — Найти Эвина Лоэра и пришли в кабинет кого-нибудь из мудрецов, посмышленее… Кто у нас сейчас там вместо Шумона?
Иркон кивнул. Мовсий сделал шаг к двери.
— Ты уходишь?
— Как видишь, — озабоченно отозвался Император. Верлен встал, загораживая дорогу. Мовсий остановился.
— Ну?
— Чтобы ты не захотел сделать, тебе наверняка понадобятся деньги…
Император кивнул. Еще бы! Конечно, понадобятся. Быстрее всего любое дело двигалось вперед на золотых колесах.
— Ты мне их достанешь.
Иркон кивнул, словно речь шла о вещах само собой разумеющихся.
— Конечно. Вот я уже и начал их доставать. Потому и прошу тебя — поговори с одним человечком.
— Что за человек?
— Да есть тут один полезный купец, — объяснил Верлен.
— Сейчас? — не то что спросил, а скорее просто подумал вслух Мовсий.
— Ты тут дикарей вспоминал. Так вот есть возможность двух плиц одной стрелой подбить.
Слова казначея ему показались настолько нелепым… Небеса, звезды, «суть их смерть», и вдруг — какой-то купец. Тряхнул головой.
— Нет. Не до того… Ты же слышал.
Отодвинув друга, шагнул к двери, только что скрывшей за собой монаха. Против всех правил и обыкновений, казначей ухватил Императора за рукав.
— Я знаю, что прошу многого, но мудрость Императора должна быть выше его предрассудков.
Император выдернул рукав из цепких казначейских пальцев, шагнул назад. Взял со стола кинжал, которым только что резал мясо. Верлен боком отошел от него, правда, не далеко. Только так чтоб Император рукой не достал.
— В конце концов, как сказал Старший Брат, новые звезды крутятся уже два дня, — торопливо объяснил он. — И ничего ужасного пока не произошло, а даст Карха и вовсе ничего не случится, а вот деньги…
Мовсий посмотрел на Иркона.
— Да врет он все, — сказал тот. — Ты что монаха своего не знаешь? Ему соврать, что мне почесаться… Да даже если и правды там чуть-чуть все равно справимся как-нибудь…
Сунув кинжал в ножны, Мовсий все же сделал несколько шагов к двери, но каждый следующий шаг был короче и медленнее предыдущего. В дверях он остановился. Иркон смотрел в Императорскую спину, и ему хотелось встать на цыпочки.
— Найди, по крайней мере, одну причину, почему я должен с ним говорить, — наконец спросил он так и н не обернувшись.
Верлен вздохнул посвободнее.
— Одну? Плохо же ты думаешь о своих слугах… Я для тебя найду их сразу две…
Мовсий повернулся. Не лицом, но щекой.
— Во-первых, он с Островов Счастья…
Император не то чтоб не расслышал. Он все же повернулся лицом к казначею, не поверил и переспросил.
— Чего, чего? Откуда?
— Ни откуда. Этот тоже врет все! — влез в разговор, дожевывающий свое мясо Иркон. Все, что монах наплел о летающих звездах, на него никак не подействовало. Он по-прежнему болтал ногой, сидя на столе и смотрел на мир сквозь бокал вина. — Это я тебе как Хранитель Печати говорю. Нет никаких Островов Счастья. Эсхан-хе плавал два года назад, искал, искал и не нашел ничего. А я его сам снаряжал. Твоим именем, конечно… Одной солонины сорок бочек, да вина двадцать две…
Император нетерпеливо притопывая ногой посмотрел на Верлена и кивнул, словно подтверждал сказанное хранителем печати.
— Возможно, он плавал не там, где следовало бы, потому и не нашел, — возразил Верлен, — а вот этот достойный купец плавал там, где нужно и нашел нас.
— Это потому что мы есть.. — глубокомысленно сказал Иркон. — А вот такой ветчины у них не было…
Он обнюхал насиженный на кончик кинжала кусок розовой, со слезой ветчины и со счастливой улыбкой запихнул его в рот. Мгновение спустя он уже тянулся к кувшину с вином, чтоб запить съеденное.
— А Островов Счастья нет и искать их нечего.
